— Вы говорите о Таинственном Незнакомце?
— Да, — буркнул большой человек. — Он сказал, что ты именно так его и называешь. Незнакомец — это подходящее имя. В общем, тебе известно, о чем идет речь, поэтому не будем терять время на пустую болтовню. Ты веришь, что я от него?
— Мне приходится верить, — ответил Сэм: — Но если вам довелось встретиться с ним, значит, вы один из двенадцати, которых он выбрал? Скажите, как вы его нашли?
— Только не думай, что я носился сломя голову и искал этого типа, — произнес мужчина. — Видок у него, конечно, был еще тот! Судя по комплекции, он спасовал бы перед многими из тех черных, красных и белых людей, которых мне пришлось отправить на тот свет, но от его взгляда убежал бы даже гризли. Не то чтобы я его испугался… Просто рядом с ним мне стало немного не по себе. Я чувствовал себя как общипанная курица в кастрюльке.
Ладно, хватит об этом. Можешь звать меня Джонстоном. Я немного расскажу о себе, чтобы ты потом не тратил время на расспросы. Так вот, родился я в Нью-Джерси примерно в тысяча восемьсот двадцать седьмом году, а умер в тысяча девятисотом, когда валялся в лос-анджелесском госпитале для ветеранов. Между этими двумя датами моя жизнь проходила в Скалистых горах, где я охотился на зверей и отстреливал индейцев. На моем счету их было несколько сотен, но белых я не убивал, будь они даже французами. Это потом, когда меня вынесло на берега Реки, мне пришлось прибавить к своему списку еще с десяток белых скальпов, но там, на Земле…
Мужчина встал и вышел из густой тени под свет ярких звезд. Его волосы казались темными. Однако, подумал Сэм, при полуденном солнце они, скорее всего, окажутся ярко-рыжими.
— Черт возьми, я опять разболтался, — проворчал Джонстон. — В этой долине столько людей, что поневоле перенимаешь их дурные привычки.
Они направились к Лотару, и по пути Сэм спросил:
— Как вы здесь оказались? Да еще в это время?
— Незнакомец велел мне найти тебя. Он рассказал о большом корабле, о Туманной Башне и обо всем прочем. Да что тут говорить? Ты и сам это знаешь. Я согласился найти тебя и поплыть на пароходе. Почему бы и нет? Не очень-то мне и нравится торчать на берегу. Локтем не махнешь, чтобы не разбить кому-нибудь нос. В то время я жил за тридцать тысяч миль вверх по течению. И вот однажды ночью мне захотелось пить. Я встал и увидел человека, который сидел в тени у моей постели. Мы долго говорили с ним о том о сем. А потом я собрал пожитки и отправился сюда. По пути до меня доходили слухи о том, что происходило в этом районе. Когда я добрался сюда, сражение уже подошло к концу. Мне хотелось отыскать тебя, и я начал подслушивать разговоры черных. Из их слов мне стало ясно, что твоего тела они не нашли. Поэтому я крутился вокруг и высматривал все, что только можно высмотреть. Однажды на меня наткнулся один из этих арабов, и я убил его. Он подоспел как раз вовремя, потому что я проголодался и мне надо было немного перекусить.
Они подошли к Лотару, но, услышав последние слова, Сэм замер на месте.
— Перекусить арабом? — воскликнул он. — Вы хотите сказать… Мужчина не ответил.
— Скажите, — настаивал Сэм, — вы, случайно, не тот Джонстон, которого называли Пожирателем печени? Я помню, вас еще окрестили Убийцей кроу, верно?
— Я заключил с кроу мир и стал их кровным братом, — ответил из темноты обиженный бас. — И я давно уже перестал есть человеческую печень. Но ведь человек должен чем-то питаться?
Сэм вздрогнул. Он склонился над Лотаром, развязал его и вытащил у него изо рта кляп. Фон Рихтхофен был вне себя от злости, но его разбирало любопытство. Кроме того, так же как и Сэм, он испытывал к Джонстону необъяснимое почтение. Тот излучал какую-то особую дикарскую силу — причем даже не стремясь произвести на них впечатление. Сэм еще раз вздрогнул, представив его в действии.
По пути к дамбе Джонстон не произнес ни одного слова. Однажды он исчез, и Сэм с трудом поверил своим глазам, когда этот человек, шести с половиной футов ростом, растаял в воздухе, как кладбищенский призрак. Джонстон выглядел на все двести восемьдесят фунтов, но бесшумными движениями напоминал тень тигра.
Внезапно впереди возник темный силуэт, и Сэм подпрыгнул от неожиданности. Джонстон вернулся.
— Что-нибудь случилось? — спросил Клеменс.
— Да так, ничего. Ты сказал, что не очень хорошо представляешь себе обстановку, и я на всякий случай осмотрел эти места. Так вот, послушай меня внимательно — я недаром крутился тут целый день. Большая часть твоих людей перебралась через стены в соседние страны. Если их собрать в кучу, ты можешь дать нефам хорошего пинка. Да только черным и без того труба — на них надвигается армия Иэясу. По моим расчетам, он нападет на Хакинга этой ночью. Прежде чем прийти сюда, я потерся немного с его людьми и разузнал кое-какие планы. Японец не собирается отдавать нефам железо и корабль. Он заберет их у черномазых и даже спасибо не скажет.
Сэм застонал. Какая разница, кто приберет к рукам его корабль? Все равно он не получит назад свой пароход.
Когда они оказались внутри дамбы, Клеменс приободрился. Если две вражеские армии сцепятся друг с другом, он соберет разбежавшиеся силы и выбьет из Пароландо ослабевшего противника. Да! Он им еще покажет! Он вернет себе и страну и корабль!
Появление геркулеса-Джонстона придало ему новые силы. Этик не забывал о нем и посылал чертовски нужных людей. Если верить историям о Пожирателе печени, он один стоил целого взвода. И он стал Шестым — шестым избранником Незнакомца. Сэм знал, что в свое время появятся и остальные. Хотя один уже пропал, и вряд ли они вновь увидят Одиссея.
Тем не менее такая возможность существовала. Слишком много людей находилось в копилке речной долины, чтобы отыскать в ней двенадцать фальшивых монет. Но неужели кто-то их уже ищет? И кому они так неугодны?
«Кому же еще, как не этикам», — ответил сам себе Клеменс.
Вернувшись в убежище, Сэм представил Джонстона остальным и вкратце рассказал о результатах разведки. Джо Миллер, закутавшись в покрывало, сел на постели и пожал трапперу руку. Потрясенный его голосом, тот восхищенно воскликнул:
— Ночь и день! Вот это парень! Я еще никогда не видел ребят, похожих на тебя. Только не сломай мою руку, дружище.
— Да куда уж мне, — ответил Джо. — Ты выглядишь большим и крепким. А я теперь больной.
За полчаса до начала ливня люди выбрались наружу. К тому времени оргия уже закончилась, и страна погрузилась в относительный покой. Победители разбрелись по хижинам, постовые в ожидании дождя ушли от костров под защиту крыш и навесов. Однако на сторожевых вышках и у стен фабричных строений по-прежнему стояли вооруженные люди. Никто из них не пил. Очевидно, Хакинг приказал прекратить веселье.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
