с ним, потом снова с очкариком, потом с Веней.
— Как тебе удалось сюда пробраться, троечник? — спросила она Веньку. — Приглашение подделал?
— Не скажу, — засмеялся Венька. — Не моя тайна. Если нельзя, но очень хочется, то можно. Ты слышала: всех награжденных отметили поездкой в Москву. Бесплатно. Лену тоже пригласили.
— Она поедет?
— Сказала, что да. Ее мать тоже с ней едет — у нее в это время там какой-то симпозиум.
Мысль Маринки лихорадочно заработала. Дима не из числа награжденных, значит, он останется дома. Эти дни надо использовать сполна. Попросить его побыстрее сочинить музыку к стихам. Сказать, что не терпится послушать. Может, пригласит ее к себе. А там… их диван. Нет, он, конечно, теперь ничего себе не позволит. Но все-таки… а вдруг? Если его спровоцировать.
И ее воображение разыгралась, как будто она тысячу раз занималась этим. Вздох, долгий взгляд, кофточка с глубоким вырезом, мини-юбочка. У нее есть такая. Все сойдет, лишь бы еще раз очутиться в его объятиях, лишь бы еще раз прижаться губами к любимым губам. Она вспомнила, как он положил руку ей на грудь… тогда… перед тем, как… И она, дура такая, струсила, сбежала. Надо, надо было решиться! Хоть было бы чего вспомнить.
Венька еще что-то говорил, но она уже не слушала его. Она видела, как Дима, танцующий с Леной, улыбнулся ей, Маринке, и показал большой палец − мол, выглядишь потрясающе! Она тоже улыбнулась ему и скромно опустила глазки.
— Ты же не слушаешь меня! — рассердился Венька. — Что да? Я тебя спрашиваю, какой предмет будешь сдавать летом на выпускных: физику или химию?
— Извини, Венечка! — сказала Маринка. — Конечно, физику. Мне ведь ее сдавать в Политех. Ты не постоишь со мной, а то ко мне один тип все время клеится − а он мне даром не нужен.
— Ты что, сама не можешь его отшить? Я хочу одну девчонку пригласить, да все не успеваю. Все время ее перехватывают.
— Ну ладно, иди. Удачи тебе.
Как только он отошел, очкарик снова вырос перед ней и уже больше не отходил. Маринке, конечно, ничего не стоило направить его куда подальше, но ей очень не хотелось идти домой одной. Она не сомневалась, что во дворе снова столкнется с ними, может, даже обнимающимися и целующимися. А чего им стесняться — ведь она теперь у них в друзьях. Пусть совсем успокоятся, увидев, что она тоже не одна. Можно даже позволить очкастому ее поцеловать. В щеку. Ничего страшного — она потерпит. Кстати, как его зовут?
— Как тебя зовут? — вежливо спросила она, взглянув на него внимательнее. Боже, какие смешные брови — щеточками. А уши, как локаторы. Но в целом ничего, только слишком лохматый, не мешало бы подстричься. Сказать ему, что ли? А оно ей надо? Еще обидится, чего доброго. Нет, лучше промолчу.
Буду ему улыбаться, решила она, может, догадается проводить.
— Меня зовут Стас, — терпеливо повторил он, — я тебе уже десять раз это сказал. И десять раз тебя спросил о том же.
— Я забыла, — повинилась Маринка, — извини.
— Что забыла? Свое имя?
— Что ты его спрашивал. Извини, — повторила она. — Меня Мариной зовут. А тебя?
— Я же только что сказал: Стас. Ты плохо слышишь?
— Нет, я просто думаю о другом.
— А другой кто? Тот белобрысый?
— Уже ревнует! — удивилась Маринка. — Надо же, какой быстрый. Буду с ним поосторожнее, а то потом не отвяжется. Но все равно пусть проводит. Идти одной домой так тоскливо.
— А кто ты по жизни? — спросила она Стаса. — Чем занимаешься?
— Одиннадцатый заканчиваю. В тридцать четвертой. А ты?
— Я тоже в одиннадцатом. Отличник?
— Еще чего! Что я — похож на ненормального?
— А я что — похожа?
— Ты — нет. Еще меньше, чем я.
— А я, заметь, отличница.
— Нет, на полном серьезе? Ты, случайно, не из пятьдесят второй?
— Оттуда.
— А, тогда понятно. У вас там все сдвинутые на математике. Не, я нормальный. Честно говоря, ты хоть и отличница, но мне нравишься. Давай встречаться?
— Зачем?
— Не понял. Как зачем? Не, ты определенно под корнем. Надо тебя оттуда извлечь. Люди встречаются, люди влюбляются — слыхала?
— Теперь понятно. Значит, ты в меня влюбиться собрался?
— А ты что, против? Может, у тебя уже кто есть?
— Нет, никого нет. А что ты во мне нашел?
— Ну как, что? Во-первых, ты красивая. Я такую впервые вижу.
— А во-вторых?
— Во-вторых? А зачем «во-вторых»? Разве мало «во-первых»?
— Значит, ты хочешь со мной встречаться, потому что я красивая? — Маринку стал забавлять этот разговор. Парень не без юмора. С таким и погулять можно, если очень лезть не будет.
— По-моему, Марина, ты заучилась. Вопросики у тебя. Ну, конечно, потому, что ты красивая. Была бы ты уродиной, неужели я бы к тебе подошел?
— А если я тебе покажу еще большую красавицу, ты к ней переметнешься?
— Э нет, ты здесь самая красивая. На мой вкус, конечно. Если согласишься со мной встречаться, то не переметнусь — я не из таких.
— Ошибаешься! Здесь есть девушка куда красивее меня. Хочешь, покажу?
— Зачем? Чего ты добиваешься? Не хочешь встречаться, так и скажи.
Кажется, он начинает терять терпение, — подумала Маринка, — сейчас уйдет. И все-таки я его дожму. А уйдет — черт с ним, сама домой доберусь.
— Нет, я хочу, — заверила его она. — Просто, здесь есть одна девушка неземной красоты. Мне интересно, как ты на нее отреагируешь. Можно я тебе ее покажу? А ты мне потом скажешь, остался бы ты со мной, если бы она обратила на тебя внимание, или нет.
— Да нет здесь таких… неземных. Я всех обсмотрел прежде, чем к тебе подошел. Поверь, ты лучше всех. Но если тебе так хочется — покажи.
— Пойдем танцевать. Она танцует в паре с тем белобрысым парнем, о котором ты меня спрашивал. Они сейчас в том конце зала, за елкой. Когда мы к ним приблизимся, я тебе ее покажу. Только ты смотри повнимательнее.
Рассмотрев внимательно Лену, Стас посерьезнел.
— Да, — признал он, — она красивее тебя. Пожалуй, прекраснее лица я и представить себе не могу. Но она — не для меня. Я бы с ней не стал встречаться, даже если бы она захотела.
— Почему? Она тебе не понравилась?
— Мне такая не нужна. Ты правильно сказала: она неземная. Она не навсегда. Сегодня есть, а завтра тю-тю — улетела. Мне нужна обыкновенная девушка — такая, как ты. Красивая и надежная. И к тому же, она явно влюблена в того парня. Не волнуйся — я
