НОВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО КОНГРЕССА И ЕГО ОТКЛОНЕНИЕ АНГЛИЙСКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ.
УИНСТОН ЧЕРЧИЛЛЬ
Переход к деспотическому единоличному правлению в восьми провинциях не был простой сменой лиц, стоявших у руководства, как это бывает при простой смене кабинета. Это было коренное, органическое изменение, сказывавшееся на общем духе, политике и методах всей государственной организации. Законодательные собрания и различные органы народного контроля над исполнительной властью и над постоянным административным аппаратом исчезли, и отношение к общественности со стороны гражданских властей — от губернатора и ниже,— а также со стороны полиции изменилось. Это был не иросто регресс, не просто возврат к периоду, предшествовавшему созданию конгрессистских правительств. Это было нечто гораздо худшее. С точки зрения так называемого права это было возвращение к неограниченному деспотизму 19 века. На практике дело обстояло еще хуже, ибо прежнего доверия и отеческой опеки уже не было, а английский элемент в органах администрации был полон страха и страстей, которые испытывали старые привилегированные круги, чувствуя, как почва уходит у них из-под ног. Им нелегко было выносить более двух лет существование конгрессистских правительств; им претило проводить политику и выполнять приказы тех, кого прежде всегда можно было отправить в тюрьму, если они чем-либо докучали. Теперь им хотелось не только вернуться к старым порядкам, но и водворить этих смутьянов в надлежащее место. Каждого крестьянина в поле, каждого рабочего на заводе, ремесленников, торговцев, промышленников, лиц свободных профессий, молодых людей и девушек в колледжах, мелких служащих и даже тех индийцев, занимающих высшие административные посты, которые проявили сколько-нибудь доброжелательное отношение к народным правительствам, надо было заставить понять, что английская власть еще существует и с ней необходимо считаться. Именно эта власть будет определять судьбу каждого из них и их шансы на продвижение, а не какие-то временные узурпаторы. Те, кто раньше были секретарями министров, стали теперь хозяевами, распоряжавшимися от имени губернатора, у них снова появилась прежняя надменная манера разговаривать; окружные магистраты вернулись к исполнению своих прежних функций гаулейтеров своих районов; полиция почувствовала, что она может свободнее прибегать к своим старым приемам, ибо она прекрасно знала, что получит поддержку и защиту свыше, даже если превысит свои права. Все можно было делать под покровом войны.
Даже многие из тех, кто относился к конгрессистским правительствам критически, взирали на происходящее с ужасом. Теперь они вспоминали многие достоинства этих правительств и выражали сильнейшее недовольство по поводу их отставки. По их мнению, эти правительства должны были при всех обстоятельствах оставаться на своих местах. Любопытно, что опасения высказывали даже члены Мусульманской лиги.
Если такова была реакция не-членов Конгресса и критиков конгрессистских правительств, легко себе представить реакцию конгрессистов и тех, кто сочувствовал Конгрессу, а также депутатов законодательных органов. Министры ушли со своих правительственных постов, но не отказались от своих мест в законодательных собраниях, не ушли в отставку и спикеры и другие депутаты этих законодательных органов. Тем не менее их оттеснили в сторону, игнорировали, а новые выборы не проводились. С таким положением трудно было мириться даже с чисто конституционной точки зрения, и оно в любой стране вызвало бы кризис. Такая могущественная полуреволюционная организация, как Национальный конгресс, олицетворявшая националистические чаяния страны и имевшая за своей спиной долгие годы борьбы за свободу, ие могла пассивно мириться с подобным деспотическим единоличным правлением. Она не могла оставаться простым свидетелем происходящего, тем более, что все это было направлено против нее. Неоднократно раздавались решительные требования активно выступить против подавления законодательных органов и всякой общественной деятельности вообще, а также против всей политики английского правительства в отношении Индии.
После того как английское правительство отказалось сформулировать цели, которые оно ставит перед собой в войне, или осуществить какие-либо прогрессивные мероприятия в Индии, Рабочий комитет Конгресса заявил: «Ответ на это требование [Конгресса] был совершенно неудовлетворителен, причем со стороны английского правительства предпринята попытка вызвать недоразумения и затемнить основной моральный аспект проблемы... Эту попытку уклониться от заявления о целях войны и освобождении Индии под различными несостоятельными предлогами Комитет может истолковать лишь как желание сохранить империалистическое господство в Индии в союзе с реакционными элементами страны. Конгресс рассматривает военный кризис и возникшие в результате этого кризиса проблемы в основном в их моральном аспекте и не стремится спекулировать на них. Необходимо удовлетворительно разрешить главную, моральную проблему, связанную с целями войны и освобождением Индии, прежде чем приступать к рассмотрению других, второстепенных вопросов. Конгресс ни в коем случае не может взять на себя ответственность за управление страной даже в течение переходного периода, если народным представителям не будет предоставлена действительная власть».
Далее Комитет указывал, что в связи с теми заявлениями, которые были сделаны от имени английского правительства, Конгресс счел себя вынужденным отмежеваться от английской политики и в качестве первого шага не-сотрудничества коигрес-систские правительства провинций подали в отставку. Эта общая политика не-сотрудничества продолжалась и должна была проводиться до тех пор, пока английское правительство не пересмотрит свою политику. «Однако Рабочий комитет напоминает членам Конгресса, что сатъяграха во всех его формах требует не щадить усилий для достижения достойного соглашения с английским правительством... Поэтому Рабочий комитет будет продолжать изыскивать способы достижения достойного соглашения, несмотря на то, что английское правительство захлопнуло дверь перед Конгрессом».
Учитывая возбуждение, охватившее страну, и возможность насильственных действий со стороны молодежи, Комитет напоминал народу об основных принципах политики пенасилия и предостерегал против их нарушения. Если даже где-нибудь и будет оказано гражданское сопротивление, оно должно быть абсолютно мирным. «Сатьяграха,— указывалось далее в заявлении, — означает доброжелательность по отношению ко всем, особенно же по отношению к оппонентам». Это упоминание о ненасилии не имело никакого отношения к войне или к обороне страны от агрессии, оно относилось лишь к тем действиям, которые могли быть предприняты в ходе борьбы за освобождение Индии от английского владычества.
Это были месяцы, когда после разгрома Польши в ходе войны в Европе наступило затишье,— период так называемой «странной войны». В Индии война казалась особенно далекой как рядовому индийцу, так и — пожалуй, в еще большей мере — английским властям, если не считать того, что приходилось поставлять материалы. Коммунистическая партия Индии в то время и вплоть до дня нападения Германии на Россию в, июне 1941 года была решительно против какой бы то ни было поддержки военных усилий Англии. Партия находилась под запретом. Ее влияние было незначительным, оно сказывалось лишь на некоторых группах молодежи. Но так как партия выражала в весьма энергичной форме господствующие настроения, она стала своего рода источником брожения.
В этот период легко было провести выборы как в провинциях, так и в Центральное законодательное собрание. Война, конечно, ни в коей мере этому не мешала. Выборы прояснили бы атмосферу и дали бы ясное представление о действительном положении в стране. Но именно этого-то прояснения и боялись английские власти, ибо оно рассеяло бы постоянно выдвигавшиеся ими многочисленные несостоятельные доводы насчет влияния различных групп. Выборов избегали. Провинции попрежнему управлялись единолично, а Центральное законодательное собрание, избранное на основе крайне ограниченного избирательного закона на трехлетний срок, существовало уже десять лет. Уже в 1939 году, к моменту возникновения войны, оно на два года превысило срок своих полномочий. Год за годом жизнь его продлевается, депутаты становятся все старше и почтеннее, время от времени кто-нибудь из них умирает, и самое воспоминание о выборах изглаживается из памяти. Английское правительство не любит выборов. Они возмущают покой жизпи и нарушают привычное представление об Индии как о стране враждующих религий и партий. Без выборов гораздо легче выдвигать человека или группу, заслуживающих покровительства.
