Новая жизнь, которая началась после присоединения их рода к городским, становилась уже привычной. Вместо ежедневных хлопот по хозяйству появилась какая-то работа, на которую надо ходить. Правда, за это можно было получить в магазине продукты, а можно было просто прийти в столовую и поесть. Но извечная привычка кормить всех с утра брала своё, и она готовила, как говорят городские, завтрак. А что же не сготовить, когда всё есть?
Совсем непохожа эта жизнь на старую, прав шаман, всё не так, как раньше. Но ведь и так жить можно, и совсем не трудно, гораздо легче, чем раньше. А предков и духов никто не забывает. И относятся к ним, пришедшим из рода Шумата, хорошо. Кому уже готовую избу дали, кому помогли построить. Для одиноких и молодых построили, как они называют, общежитие. Это когда в одном доме живут несколько человек, и у каждого своя комната. А дом принадлежит Городу.
Но это только для одиноких. Для других, живущих вместе, семьёй по-городскому, и с детьми, выделили отдельный дом. Есть огород, место для скотины, баня, дровяник. Вот только времени на всё не хватает. Эта непонятная работа отнимает почти всё светлое время. Но старейшина сказал — на работу ходить и делать её хорошо. Так что серьёзное хозяйство пока завести не удалось. А хорошо бы коровку да курочек.
Многое, конечно, даёт город, и самое главное — кормит и защищает. Вон мой мужик попал в егеря, теперь так устаёт, что ничего ему не надо. Ни на одной охоте так не уматывался. Ишь, уже как заговорила. Мой мужик. Это у городских хорошо — свой мужик, свои дети. Правильно старейшина стал с городом вместе жить, пусть пока непривычно, пусть не всё получается, но уже живу не одна, никто не обидит, и всегда есть что поесть и кому защитить, а не сдохнуть в лесу. А духов и предков и при такой жизни не забудем.
Маска, командир отряда дальней разведки, Сурск
Ну вот, кажется всё, добрался. Но надо признать, что стало уже гораздо легче. Когда первый раз нас всех погнали на этот марш-бросок, по лесу и оврагам, да ещё дали по мешку песка, при всей моей привычке к дальним походам еле справился. Да и моим охотникам такая пробежка лёгкой не показалась. Многие из нас остановились бы отдохнуть, да с нами побежали Изикаче и Азамат.
Вот уж кому всё нипочём. Бегут и даже не замечают груза. Потом рассказали, их Вышеслав гонял, первое время утром и вечером. Как оказалось, все эти приёмы и упражнения принялись от Вышеслава и Вика, именно так готовят в их местах воев. Ну, про воев понятно, а мне-то зачем это нужно? Ходил бы себе на охоту, добывал бы пушнину и зверя, пользовался почётом и уважением всех остальных охотников и родовичей.
Хотя, как обещал Вик, а Азамат подтвердил, охоты нам будет выше крыше. По осени будем и птицу, и мясо заготавливать. Для такого количества людей всего надо много. Правда, основной едой будет хлеб, каша и картошка, да рыба. Хорошая еда, нам в голодный год, когда волки всю живность в округе вырезали, такая еда только снилась.
А привыкать к такой нагрузке почти не потребовалось. Через неделю все спокойно бегали этот марш-бросок, привыкли. Больше трудностей вызвало освоение метателя и гранат, но и с этим справились. Так что, как говорит Вик, курс молодого бойца мы прошли, оружием овладели и теперь нашей задачей является обучение тактике ведения боевых действий. А когда его спросили, что это такое, он сказал: — «Надо учиться воевать!».
Видя наше непонимание, пояснил, что наша задача не самим умереть, совершив подвиг, а заставить умирать наших врагов. И как пример привел атаку на буртасов в Пьянске, когда мы малым числом воинов смогли уничтожить большой отряд врагов. Так что всё время пока проходит в марш-бросках, изучении оружия и стрельбе из него, из луков и освоении различных тактических приёмов, что нам показывает и рассказывает Вик.
Если честно, то порой мелькает чувство жалости о прежних вольных временах, когда был сам себе хозяин. Но несколько раз замечал на себе уважительные взгляды и родовичей, и горожан, вон, мол, наш защитник, а также попытки мальчишек подражать будущим героям дальних путешествий. Стало приятно. Уважительно ко мне относились и раньше, но сейчас отношение стало совсем другим, скажем так, более сильным и глубоким. И мне это нравится. Да и всем остальным охотникам тоже.
Сурск, Могута, главный механик, оружейник и много ещё в чём главный
— Как ты думаешь, Молчун, эту пластину ещё тоньше сделать можно?
Оба мастера внимательно осматривали и крутили в руках металлическую пластину, полученную после нескольких проходов через вальцы. Она была небольшой, десяток сантиметров шириной и пару десятков длиной, но дело было не в размере. Они научились с минимальными затратами сил и времени превращать обычный кусок металла пусть в небольшой по размерам, но листовой материал.
— Я думаю, нам надо посмотреть, как он себя при прессовке поведёт. Пойдём, Молчун.
Сам пресс был закончен и испытан достаточно давно, но много времени заняло изготовление штампов.
Бумс!
— А что, Могута, вполне нормальная деталь получается.
— Да, ещё её померяем, по месту посмотрим, и тогда скажем, годная деталь или нет. А так внешне выглядит вполне нормальной. Ну-ка, давай ещё попробуем.
За несколько минут было наштамповано с десяток деталей.
— Ты знаешь, Молчун, а мне нравится. Смотри, всего несколько минут, и столько деталей готово.
— Ну да, ты ещё вспомни про другие станки, которые Вик задумал делать.
— А что? Вон ещё один собираем, это уже будет не токарный, а сверлильный. И будем, как Вик говорит, делать групповую обработку. Нам надо много оружия, а вот людей нет. Будем использовать инновационные технологии. Во как! Выучил!
— Да, мастер, я так понимаю, что с этими технологиями ты вообще из мастерской уходить не будешь.
— Ну почему же. Просто нужна интен… интен… интенфикация.
— Всё понял, молчу. Могута, а для своего производства я этот пресс использовать могу?
— Конечно. Он же не будет занят всё время.
— А что мы ещё будем делать?
— Тебе, Молчун, делать всё, что уже умеем. Топоры, ножи, пилы, косы, котлы, большие и малые, иголки, крючки, лампы, печки — я даже и перечислить всё не смогу.
— Как же я со своими десятью подмастерьями и учениками со всем справлюсь!
— Я тебе уже сказал — используй инновационные технологии и интенфикацию.
— А что это такое?
— Не могу сказать, что это означает, но только знаю, что ты сделаешь всё, что надо.
— И сколько чего надо делать?
— А это к Вику, планы у него, он тебе их и установит. Просто в качестве совета — используй хорошую стать и литьё, особенно для топоров и ножей. Мы с тобой так уже делали. И вот ещё что. Ту технологию, которую нам показал Вик, лужение, ты не забывай, мне кажется, её можно будет использовать для отделки некоторых вещей, например фонари и лампы в отдельных местах снаружи покрывать. Вид у них совсем другой будет.
Сурск, Вик, сотворивший очередную диковину
Я всё-таки получил биогаз. Потратил на это больше месяца, но получил. Целью всех этих усилий являлся не столько сам биогаз, сколько утилизация отходов. Я помнил прочитанное в своё время описание средневековых городов, буквально задыхающихся от вони и нечистот, а также реки, превратившиеся в потоки сточных вод. И не хотел повторения этого в Сурске. А единственным простейшим способом, который мне был известен и в какой-то мере доступен, была переработка бытовых органических отходов в биогаз.
В своё время нам пришлось ставить систему управления и учета в одном крупном сельхозпредприятии, и у них была отлажена подобная переработка отходов животноводства. Так что я сумел с ней познакомиться, да и потом пришлось кое-что почитать, просто из любопытства и для самообразования. Общее представление обо всём этом я имел вполне конкретное и представлял не понаслышке, что надо делать.
Место для биореактора я выбрал поблизости от скотного двора, чтобы не тратить дополнительных сил на транспортировку отходов. Сам метантенк был частично заглублён в грунт и выложен из кирпича, причём была предусмотрена возможность его обогрева. Точнее, не его самого, а помещения, где он располагался, при этом контакта с грунтом не было. Внутренняя поверхность была покрыта известково-песчаной смесью в несколько слоев для герметичности, а потом поверх ещё и смолой. Сырьё (навоз) готовилось рядом и по специальному каналу загружалось ниже уровня жидкости, стоявшей в биореакторе.
Был ещё механизм для перемешивания содержимого метантенка, система удаления полученного шлама, система подогрева биореактора и газоотводная система. В качестве газгольдера использовал специальные кожаные мешки, расположенные между специальных щитов. Получилось что-то вроде насоса для накачивания лодок или подачи воздуха в горн. Они и создавали нужное давление.
