Всем хорош канал — и с союзником связывает, и с Торговым морем, облегчает жизнь и купцам, и таможне, разместившейся в том же форту. Плохо пришлось лишь каторжанам, из которых до конца стройки дожила хорошо если половина (отчего и получило их творение название — Канал Костей), но что об этом вспоминать? Тем более, сами виноваты — не надо было грабить, насиловать, убивать и дезертировать…
Тетрик, которого, как на «Неистовом», пустили помочь матросам, как выдается свободная минута, смотрит окрест. Прежде он видел горы и леса лишь на горизонте, когда выбирался с отцом в море, и не мешали строения Эрхавена. Тогда они были почти неотличимы от облаков, а тут… Тетрик потрясен открывшимися величавыми исполинами, зелеными от лесов, а чуть дальше — ослепительно сверкающими ледниками. Кажется, замерли в строю суровые, поседевшие за долгие века исполины.
— Живее, бездельники! — ворчит капитан, подгоняя матросов и возвращая Тетрика на грешную землю. — Если не дойдем до ствангарской границы, ночью нападут пуладжи!
Граница — тот самый форт на высоте, господствующей над каналом. С тех пор его существенно перестроили, увеличили количество пушек, теперь форт охраняет целая баталия. А чтобы ночью не проскочили вражеские суда, через канал протягивают толстенную цепь. Неподалеку от нее расположена маленькая пристань, где уже стоят несколько рослых военных в ствангарской форме.
— Сейчас досматривать будут, пошлину взимать, — неведомо кому (и так все знают) объясняет аркотец. — Причаливаем.
В час, когда солнце медленно опускается за горы, «Шубх Эшмини» мягко касается пристани. спрыгнувший на пристань молодой матрос, ловко обматывает вокруг массивного кнехта канат — и «Шубх Эшмини» заплясала на одном месте. Команда сушит весла и отправляется ужинать. На палубе поячвляются уже перекусившие Неккара, Аэлла и Сати. Некоторое время все четверо стоят на палубе, вслушиваясь в тихий плеск речной воды, любуясь огромным, вполнеба, закатом и отблесками солнечного пламени на горных ледниках.
— Красивая страна, правда? — гордо спрашивает Сати.
— Ага, — негромко произносит Тетрик, осматривая спокойную гладь реки. Впрочем, Эсмут спокойным только кажется: течение такое, что матросы едва выгребают на веслах при попутном ветре.
— С нашими лесами не сравнить, — встревает Аэлла. На лице — мечтательная улыбка. «Я тоже таким буду, возвращаясь в Эрхавен» — отчего-то подумалось Тетрику. — Впрочем, ты их тоже увидишь. И города, и все остальное…
— Но для меня все равно нет ничего лучше гор, — стоит на своем Сати. — Хоть и с детства там не была… Какой бы не была родина, она всегда будет самой красивой.
Досмотр много времени не занимает: ствангарцы действуют четко и организованно. Купцу задают несколько вопросов по-ствангарски, на которые тот коротко отвечает, заполняя лежащие на поставленном на пирсе столике какие-то документы.
— Объясняет, какой товар и куда везет, кто с ними едет, — поясняет вышедшая подышать свежим воздухом Аэлла. — А таможенники выписывают подорожную до Ствангара. У нас в Империи без бумаг ты никто.
— И охота время тратить? — неподдельно удивляется Тетрик.
— Сам посуди: привезет кто-нибудь вместо селедки порох — и как раз претенденту на трон, а гражданские войны тут бывали страшенные, — добавляет Неккара. — И потом, это же налоги. Надо все, до последнего гроша учесть…
— Все равно, волокиты-то сколько, — изумляется Тетрик.
— Ты еще не знаешь, что такое настоящая волокита, — бурчит Крейтон. По ночам Воитель Аргелеба дежурит на палубе на случай налета разбойников, а днем отсыпается. Вот и теперь воин щурится на слепящее закатное солнце, зевает и потягивается. Рукава рубашки едва не лопаются — они малы для его мускулов. Всем своим видом Крейтон напоминает добравшегося до крынки со сметаной кота. — Вот приедем в столицу, узнаете.
— Что? — вскидывает глаза Тетрик.
— Нет, ничего. Неохота вас пугать, но мы еще побегаем по приемным — хорошо бы до осени управиться. Запомните: ствангарским чинушам надо давать.
Но на таможне, как ни странно, без крючкотворства обошлось. Или, что вероятнее, многоопытный аркотский купец дал взятку незаметно для окружающих.
Ночуют на земле — в крошечной гостинице, построенной для тех, кто прошел досмотр, под охраной солдат и пушек крепости. На первом этаже приземистого каменного строения нашлась и столовая, где путники могут закусить, причем совсем недорого.
— Зря мы поели, припасы еще пригодятся, — озабоченно поджимает губы Неккара. Это отчего-то веселит Воителя.
— Тут вообще хорошо, — хихикает Крейтон. — Чтобы купцы не испугались и поехали дальше, в столицу. Там уж их обдерут как липку…
Утром на корабле появляется новый человек — ствангарский лоцман, которого до столицы нанял купец. Древний старик, лысоватый, сутулый и дочерна загорелый, по его же словам, провел на реке шестьдесят пять лет. Так это или нет, сказать трудно, но реку старик знает великолепно: с его помощью судно ловко избегает мелей и плавней, он ведет его вдоль берега, безошибочно выбирая места, где для «Шубх Эшмини» достаточно глубоко, в то же время умело избегая стремнин со встречным течением. Продвижение заметно ускоряется, гребцам становится легче, и уже к полудню корабль подходит к первому шлюзу Канала Костей, покинув Эсмут.
— Теперь можешь отдохнуть, — улыбается капитан Тетрику: видимо, расторопный и смыслящий в судоходстве паренек ему нравится. Для южанина купец говорит по-семиградски на удивление чисто, куда лучше Налини. — В Канале течения нет, а в Венде оно попутное, там будет вообще хорошо. — Посиди на носу, чтобы никому не мешаться.
Тетрик слушается. Капитан будто подслушал его самое сокровенное желание — во всех подробностях рассмотреть проплывающие мимо берега. А местность вокруг ощутимо меняется. Южный берег остается прежним, скалы подступают к самой воде, вздымаясь колоссальной отвесной стеной, но на северном горы сходят на нет, превращаются в заросшие вековым лесом пологие холмы. До самого горизонта тянется нетронутое зеленое море: деревни начнутся дальше к северо-западу. Здесь пограничье — почти необитаемая земля, редкие деревеньки прячутся под покровом лесов. Неудивительно: неуловимые пуладжийские разбойники не дают окраинам Империи покоя. Утихомирить их, в принципе, можно, но в горах можно воевать до бесконечности. Империя это уже проходила (на войне в Пуладжистане и погорел Старый Ствангар), и теперь предпочитает прикрывать не эти леса, а плодородную, густонаселенную равнину Айвенда.
— Вся Империя такая? — однажды спросил Тетрик Аэллу. — Мы уже два дня по безлюдью плывем…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
