— Нисколько. — Она пожала плечами с напускным безразличием. — Та ночь была ошибкой. Разок оступилась. Если б я так не волновалась и не было этого… скажем, сумасшедшего стечения обстоятельств…
— В таком случае почему я все время застаю твой взгляд на себе? Ты смотришь на меня, как на уставленный сладостями сервировочный столик. А ты сладкоежка, Джо.
Облокотившись о стол, он рукой подпирал подбородок и ждал ответа с дразнящей и вызывающей улыбкой. В отчаянии Джо сознавала, что он следит за ней из-под опущенных, до смешного длинных ресниц.
— А ты., ты славишься своим раздутым «я»! — Если бы можно было умереть от стыда, ее бы уже не было в живых.
— Есть простое доказательство того, кто из нас прав.
Не хочет же он сказать!.. Нет, он именно это и хочет сказать.
— Неужели ты в самом деле считаешь, что я расплывусь в бесформенную, бессмысленно лепечущую кляксу, стоит тебе только ко мне прикоснуться?
— Это ты так считаешь. — Он внимательно посмотрел на ее судорожно подпрыгивающие под пушистым свитером груди. — Беременность внесла за последние недели приятные изменения в твое тело.
Джо почувствовала, как паника подкатила к самому сердцу. Нельзя позволять ему трогать ее. Тогда ей точно не устоять.
— Только посмей дотронуться до меня, и нашего уговора нет. Я не шучу, Лайам. — Она облизнула пересохшие губы.
Он посмотрел на ее выпученные глаза, на искаженное яростью лицо и свирепо сдвинул брови.
— Ты кого, собственно, боишься? Меня, что ли? — Голос у него зазвенел от возмущения. — Можно подумать, я собираюсь тебя насиловать!
— Я просто устанавливаю правила игры, — в смятении залепетала она, с ужасом сознавая, что выдала себя с головой.
— Правила игры, ишь ты! — Лайам уже почти кричал. — Ты думаешь, я стану заставлять тебя? — У него раздулись ноздри. — Или я что-то не так понял?
— Только, ради Бога, не делай из мухи слона. Все и без того достаточно сложно. И без этого твоего… интима.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что при мысли об интимном контакте со мной ты остаешься холодной?
— Ну, не то чтобы холодной… — Джо отвела глаза от его острого взгляда.
— Так как же?
— Я беременна! Ты не забыл?
— Я не забываю об этом.
Разве что во сне, с горечью подумала она. Небось в глубине души тяготится всем этим…
— Так ты намерена в течение девяти месяцев соблюдать воздержание?
Она с раздражением заметила, что эта мысль его забавляла.
— Отнюдь. «Резвая, рыжая, с чувством юмора ищет сердечного, чуткого мужчину. Кстати, беременная». — Слащавая улыбка погасла, а голос зазвенел. — Как тебе такой текст? Думаешь, многие откликнутся?
— Думаю, да. Видишь ли, многих мужчин влечет к такой штуке, как плодовитость.
— То есть частные объявления читают полчища извращенцов?
— Вернее, множество людей, страдающих от одиночества. Меня, по крайней мере, беременность как таковая не отталкивает. По-твоему, я тоже извращенец?
Она с волнением поглядела на него. Так она и поверила, что он будет считать ее привлекательной, когда от ее талии останется только воспоминание. Правда, говорит он как будто искренне…
— Я отец твоего ребенка. Хотя тебе, кажется, удобнее об этом не думать.
— Не бери в голову, Лайам. Ты сделал свое дело три месяца назад.
— Насколько помнится, это было приятно. — Тяжелые веки прикрыли глаза. — И сейчас ты об этом думаешь. — Низкий, тягучий голос касался ее обнаженных нервов. — По твоему лицу вижу. Не мотай головой, Джо, это так. Скажи, а у тебя все тело краснеет, как и лицо? Очень интересно было бы узнать.
— Не смей так со мной разговаривать. — Джо с ужасом уловила нотки отчаяния в собственном голосе. Проклятая, очень светлая, как у всех рыжих, кожа всякий раз выдавала ее.
— Джо, я говорю совершенно искренне, я ничего не разыгрываю.
— Ты! Искренне! — Взрыв хохота растянул ее пухлые губы в две тонкие злые линии. — Не смеши! Все, что ты делаешь, рассчитано на то, чтобы загнать меня в угол, заставить поступать так, как ты считаешь нужным.
— Ни тебя, ни меня нет, есть только мы, — просто сказал он.
— Я не могу больше с тобой спорить, я устала, проговорила она. — Ты невыносимый!
— Зато симпатичный.
Она закрыла глаза. Если бы только симпатичный, она бы еще выдержала. Но она любила в нем все, даже то, что в нем было упрямого и несносного.
— Ты действительно считаешь привлекательными беременных? — Любопытство взяло верх.
— Ты говоришь об этом как о каком-то отклонении от нормы. — Ее растерянное лицо рассмешило его. — Не понимаю, что тебя так удивляет: деторождение — вот истинное женское таинство, то, что делает девушку женщиной, что истинно интригует мужчину. Мужчина всегда отдаст предпочтение женщине перед девушкой. Есть что-то… ну, не знаю, что-то земное, чувственное в материнстве.
Глубоко внутри нее что-то затрепетало в ответ на эти слова.
— Ты хочешь сказать, что женщина должна рожать детей, чтобы доказать свое женское начало?
— Ну, наверное, у всех по-разному. Не знаю, я ведь не женщина.
— Да, это заметно.
— А мне заметно, что ты это замечаешь. Эй, Джо?
Вопросительная, манящая интонация его голоса заставляла отбросить осторожность и самоуважение. Надо было во что бы то ни стало развеять этот дурман, пока не поздно.
— Тебе помочь собрать вещи для Мэгги?
— Давай, раз ты этого хочешь. — Скулы все еще выделялись на его жестком лице, контур чувственных губ казался странно подчеркнутым.
Он не меня хочет, напомнила она себе, он хочет покрепче привязать к себе мать своего ребенка.
— Что мы скажем твоей маме, когда наконец отменим все это? — Она поднялась со стула. — Или ты так далеко вперед не заглядываешь?
— Мы можем сказать, что тебе неприятно мое прикосновение, что мы физически несовместимы. — Он подошел к ней сзади и отодвинул стул.
— По-моему, это неприлично.
— И неточно. — Он пригнулся, и она почувствовала на своей щеке его теплое дыхание.
Джо повернулась и уткнулась лицом ему в грудь.
— Ты переспал со мной из жалости, и теперь у нас ребенок. Я не собираюсь усугублять ситуацию замужеством, как бы мне этого ни хотелось… Она запнулась, потрясенная собственным признанием. Хотелось прикасаться к тебе, ощутить тебя на вкус, почувствовать, как ты становишься частицей меня!
Он покачал головой, пропустил пальцы сквозь ее медные волосы и обхватил ее затылок.
— Я не из жалости с тобой переспал, Джо.
— Может быть, я неточно выразилась. — Она откинула голову ему на руку.
— Вот тут ты права. — Он поднял вторую руку и обеими руками повернул к себе ее лицо.
