– Он не тормозил, товарищ майор, – вступился я за оробевшего солдата, – у него передние колеса провалились.
– Вот так они, мать-перемать, прямо ни с того, ни с сего и провалились! – перекинулся Тодоров на меня.
– Наверно, здесь горячие ключи бьют, – высказал я догадку.
– Какие, на х.., ключи!.. А ты, салабон, – майор опять обратился к Ахметову, – раз уж не умеешь ездить, будешь сейчас у нас плавать!..
До Ахметова не сразу дошел смысл последних слов начальника штаба, но, услышав последующие его распоряжения, он понял, что ему придется лезть в ледяную воду за утонувшей машиной. От стоявшего на берегу «КрАЗа» бойцы уже тянули толстый стальной трос…
– Товарищ майор, я не знаю плавать! Я буду утонуть! – от испуга Ахметов путался в русской речи и даже попятился к берегу, готовый задать стрекоча, если его будут силой загонять в воду.
– А зачем тебе плавать? Нырнешь – и зацепишь трос за крюк! – не понятно было шутит Тодоров или говорит всерьез.
Ахметов, один из двух «чайников» в моей команде, был родом откуда-то из среднеазиатских степей, и, скорей всего, он действительно не умел плавать. И я решился. Заранее внутренне холодея от того, что мне предстоит, я сказал как можно спокойнее:
– Товарищ майор, я сам полезу в воду…
Тодоров глянул на меня оценивающе и сказал с сомнением:
– Уж больно ты худосочный, лейтенант… Однако, сразу окочуришься.
– Со страховкой будет нормально, вытащите, если что…
Балашов, стоявший тут же, вдруг сказал:
– Товарищ майор, разрешите мне! Я три года моржеванием занимался. Для меня в прорубь слазить – только удовольствие!
– А, так ты еще и морж, Балашов! Это хорошо! Да и выглядишь ты справнее, чем ваш лейтенант. Жирок дембельский…
– Какой жирок, товарищ майор?! Жеребцов загонял совсем! – отшутился Балашов.
– Есть еще у нас комсомольцы-добровольцы? – громко обратился ко всем заметно повеселевший Тодоров.
Желающих лезть в ледяную купель больше не нашлось.
– Так, – подытожил Тодоров, – значит, хренов моржовых у нас больше нет… Ну, давай, Балашов, готовься…
Несколько солдат, вооруженных ломами и кувалдами, стали удлинять прорубь в сторону берега, чтобы затонувшую машину можно было вытянуть на сушу.
– Товарищ майор, – попросил Балашов, – пусть они льдины-то из воды вытащат – я же не ледокол!
Тодоров велел вырубить жерди подлиннее и с их помощью очистить прорубь от льдин.
– Ты с берега будешь заплывать или отсюда нырнешь? – спросил он Балашова.
– Нет, я лучше, товарищ майор, по жердям переберусь на кабину, а потом с кабины спущусь к крюку…
– Ага, понятно…
Балашов категорично отказался от страховки:
– Течение тут слабое, мой хладный труп не отнесет далеко… А в этой веревке я только запутаюсь. Мне бы, товарищ майор, потом, после купания, сто граммов, чтоб не простудиться…
– Ах, ты,.. твою мать – на кобыле воевать! Ну и ушлый же ты, Балашов! – воскликнул Тодоров с шутливым возмущением, но тут же подозвал сержанта-медика и прошептал ему, – у нас там что-нибудь осталось? Принеси в пузырьке граммов пятьдесят… чистого.
Наконец прорубь была очищена от крупных льдин, и три жердины пролегли от кромки льда до крыши кабины. Балашов бросил на лед свою телогрейку, а потом на нее, торопливо раздеваясь, и прочую одежду. Оставшись совершенно голым, он, задумавшись на мгновенье, надел рукавицы и, балансируя раскинутыми руками на шатком мостике, перебрался на кабину. Вдоль реки тянул противный ветерок, и видно было, что Балашову очень холодно. Однако под взглядами столпившихся вокруг проруби людей он бодрился и даже сделал несколько энергичных приседаний. Вероятно, так поступают «моржи» перед погружением, а может быть, Балашов просто хотел оттянуть неприятный момент. Приседания эти выглядели несколько комично, и Пичугин был тут как тут:
– Балаш, елду к кабине не приморозь, а то трос за тебя будем цеплять!
Все дружно заржали. Балашов погрозил Пичугину кулаком и начал осторожно спускаться в воду. На капоте двигателя вода оказалась ему почти по пояс, и Балашов, сдернув зубами рукавицу, сунул руку под воду между ног и заорал на всю тайгу:
– О-ой, как яйца ломи-ит!
– Что-то я не слышал, чтоб у моржов яйца ломило… – прокомментировал Тодоров.
– А товарищ лейтенант обещал здесь теплые ключи, – подхватил Пичугин.
И опять все загоготали. Стая больших темных птиц снялась с вершины лиственницы, стоящей поодаль, и полетела прочь, крича что-то неодобрительное.
Не до смеха было только Балашову: ему предстояло теперь спуститься еще глубже, на буфер автомобиля, где располагались буксировочные крюки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Стихи В. Е. Бахнова.
