Изображать любовь к Лорику не так и трудно. Он справится. Надо только научиться это делать так, чтобы не ронять своего достоинства и стабильно уважать себя.
А ведь можно перестать гордиться до пенсии тем, что он не изменяет жене! Ну что на самом деле решают сроки – если ты установил их себе сам? Сроки можно подвинуть – в любую удобную человеку сторону. Лорик возражать не будет, даже не пикнет – испугалась, настрадалась. А лучше, если всё-таки ничего не узнает – выносить мозг ей удаётся очень хорошо, как выяснилось. А мозг Николаю надо было беречь.
Николай открыл в компьютере справочник, нашёл службу доставки цветов, заказал розы, а к ним торт в форме сердечка (помимо своей воли выбрал очень похожий на глупую Лорикову открытку). А как только цветы и торт привезли, отправился разыскивать юную рыжую стерву.
Полина разрезала на мелкие кусочки конверт из тонкого картона, ссыпала кусочки в пакет с мусором, пакет вынесла в самый дальний контейнер. И только зашла в дом, как вернулись мама и брат. Мама сияла.
Отныне Полина свято верила в вечную любовь, её благородных помощников и силу валентинок.
О том, какая жизнь предстоит её родителям, она не догадывалась.
Александра Милованцева
Букет
Надя не спеша шла по тихому дворику. Вдруг, повинуясь внутреннему голосу, замерла, инстинктивно вытянув руки вперёд и защищая лицо и голову. В ту же секунду раздался короткий свист, и в её руки плюхнулся здоровенный букет.
Попади такой букет по голове, вполне могла приключиться потеря сознания, а то и сотрясение мозга. Не говоря уж о перспективе получить колючими стеблями по лицу.
Надо сказать, что, во-первых, у Нади интуиция работала как надо, а во-вторых, будучи серфером, Надя обладала отменным чувством баланса, и с внезапным смещением центра тяжести справилась легко, не только не упав, но даже и букет не уронив.
Надя верила в чудеса и была готова к приключениям, поэтому она просто обрадовалась, ни на секунду не задумавшись о возможных (к счастью, не случившихся) других исходах такого прицельного разбрасывания букетов.
Она огляделась, но так и не поняв, откуда появился букет, заспешила домой. Вообще-то она как раз и шла домой после работы. А работала Надя учительницей английского языка, давала частные уроки. Работа приносила не слишком много денег, но зато предоставляла свободу для путешествий и других любимых занятий – например, вот так, не спеша, пройтись по тихим дворикам старой Москвы.
Часто, глядя на розовые от закатного солнца стены домов, она гадала: какое же именно чудо с ней случится? Может, она найдет клад? Или из какого-нибудь подъезда вдруг выскочит Джеймс Бонд, преследуемый врагами, а она подставит врагам подножку и тем самым спасёт мир и великого агента… Или её пригласят сниматься в кино в главной роли, потому что какой-нибудь замечательный режиссёр как раз пойдёт в магазин за хлебом и, увидев её, поймёт, что она-то ему и нужна…
Надя не знала, какое чудо готовят ей Бог с ангелами, но была твёрдо уверена, что этого чуда стоит ждать.
Поэтому, когда ей в руки свалился букет, она не испугалась и подумала: «А, вот как, оказывается…» И поспешила домой рассматривать сюрприз.
Луша – красивое, несколько вредноватое существо. Из известных категорий «грудастая блондинка», «ироничная брюнетка», «мышь домашняя» её, скорее всего, можно отнести к группе «ироничная брюнетка».
Лушу немного огорчало её имя. Припудривая беличьей кисточкой чуть длинноватый тонкий нос, подводя карандашом изогнутые слегка асимметричные брови, она смотрела на себя в зеркало и возмущалась: «Ну какая я Луша! Лукерья! Чем родители думали!» Немного исправляла положение фамилия первого мужа, которую она теперь носила, – Гольц. Гордо, жёстко, холодно. Так, как должно звучать имя настоящей царицы.
Однако от мужа, кроме фамилии и квартиры, ничего другого не осталось. Как и когда испортились отношения с мужем, Луша припоминала с трудом. Сначала была большая любовь с чудаковатым парнем в очках, который называл её царевной, носил кофе в постель и читал книги по истории. Кофе, правда, был «Нескафе» – по причине студенческой бедности. Зато были прогулки в лесу. Пешие, по причине отсутствия машины. И ужины при свечах. Картошка с солёными огурцами. А потом секс и шёпот на скрипучем диване. И было в общем-то хорошо.
А потом захотелось машину и шубку. И перебраться из однушки в Сокольниках куда-нибудь поближе к Патриаршим прудам. Чтобы в доме внизу была модная кофейня, а не пивной ларёк.
И были вечерние споры и головная боль по ночам, и другие женские хитрости. И ушёл Паша из научных сотрудников в банк. И осталась пылиться в секретере кандидатская диссертация. И появилась у царевны в шкафу шубка. И переехала шубка в новую квартиру вместе с запылившейся палаткой и рюкзаком со спальниками. Жильцы однушки из Сокольников тоже переехали. Луша – в Кривоарбатский переулок, а Паша – частично на работу, а частично в московские рестораны для проведения важных переговоров.
Вот тогда Луша и сделала для себя вывод, что все мужики козлы. Сначала были обоюдные измены, а потом развод с разделом имущества. И были новые банкиры и бизнесмены. И были новые шубки. И были всё те же одинокие вечера, и были новые Вася, Миша, Петя. Луша искала дворника, а влюблялась в банкиров.
«Ну и ладно, – решила Луша. – Пусть будут шубки вместо прогулок под луной. Все мужики козлы». Правда, она несколько усомнилась в этом, когда встретила Фёдора. Тихий труженик на ниве программирования не щеголял «ролексами» и водил её в «Якиторию», а не в «Ла Маре». В очках, в мятой рубашке, слегка всклокоченный. Не искушенный в светской жизни, Федя слегка комплексовал рядом с ней. Стал носить костюм. Даже купил рубашку под запонки, которые она ему подарила. Пытался, как мог, соответствовать. Старался, одним словом.
Примерно за такими размышлениями и застал её звонок в дверь вечером 14 февраля. Она открыла дверь. На пороге стоял курьер с букетом. Пятьдесят одна роза. «Кенийский нестандарт», – мелькнуло у Луши в голове. Ничто не укрывалось от её критического взгляда. К букету прикреплен конверт. Логотип Фединой фирмы.
Луша взяла букет. Тяжело вздохнула. «Какое убожество! Прислать веник из «Кенийского нестандарта». Прислать веник. Прислать курьером. Все мужики – козлы и убогие». В сердцах она распахнула окно и выкинула цветы.
Феде как-то не везло с женщинами. А ведь был он красив. Но в свои тридцать пять умудрился ни разу не жениться и при этом накопить достаточно негативного опыта. Одним девушкам он не верил, видя в них лишь только стремление к замужеству. Сногсшибательные красотки чаще всего не видели его. В таких он обычно и влюблялся. А потом тихо и безответно страдал. Рассеянность его порой, по мнению некоторых, граничила с неполноценностью. Свитер, заправленный в штаны… Ключи от квартиры, дважды за неделю падавшие в шахту лифта… Носки разного цвета…
На работе его ценили. Программистом он был почти гениальным. Сидя перед четырьмя экранами, он чувствовал себя дома. Экранам было всё равно, какого цвета его носки.
С Лушей он познакомился тоже, естественно, на работе. Ему поручили руководство разработкой корпоративного портала для компании, в которой она работала директором по коммуникациям. Он отвечал за технику, она – за контент.
Проект длился и длился. Длился достаточно долго, чтобы Федя наконец набрался смелости и как-то пригласил её на кофе. Она казалась ему недосягаемой принцессой. Она разбиралась в сортах кофе и знала все виды макарон – от лингвини до фарфале. Он же привык к макаронам по-флотски. Она ловко орудовала китайскими палочками, а он суши никогда не пробовал. Она… Одним словом – царевна. Он старался соответствовать. Ему очень хотелось её радовать и не выглядеть рядом с ней нечёсаным дураком.
Ему хотелось удивить её, устроить ей праздник. Однако, как это уже не раз случалось, сюрпризы его не доставляли ей того удовольствия, на которое он рассчитывал.
Как-то раз он притащил к её подъезду лаек, запряженных в санки, и предложил прокатиться по парку. Скептически скривившись, она всё-таки села в санки, видимо, не желая его обидеть. Однако потом, как недовольная кошка, долго отфыркивалась от снега, который запорошил её во время катания. Она не любила лыжи и чай из термоса. Спектакль, на который он её пригласил, оказался не того режиссера. Рестораны были слишком шумными. Вино не того года. Духи слишком сладкими. Шкафчик, который он сделал для её ванной (он неплохо резал по дереву), оказался неподходящего цвета и был заменен на экземпляр из ИКЕА. Ей не нравилось, когда он читал ей Северянина. Тем не менее они встречались уже почти полгода. Федя за это время стал более уверенным в себе и более просвещённым в светских вопросах. К недостаткам Луши Федя был снисходителен и радовался тому, что есть.
Короче говоря, сегодня Федя изрядно волновался. Он придумал – как ему казалось – очень романтическую штуку ко Дню святого Валентина. Букет с доставкой. Сюрприз. В букете – конверт. А в нем – ещё сюрприз… Ей должно понравиться.
