самоуверенность? «Беру проект, все сделаю, все смогу», — отвечал я на любое предложение, даже если понятия не имел, о чем речь.
Это становление личности всегда было вопреки, а не благодаря обществу. Именно поэтому я знал: «как у всех» никогда не получится, как у всех мне не надо. Мы закладываемся в детстве. И я почему-то заложился таким: с любовью к свободе, миру и желанием путешествовать. Поэтому я здесь и сейчас, поэтому в кругосветке.
Лазурная гладь озера в Триглавском национальном парке встретила нас вишенкой на торте. Это был финальный аккорд Словении — страны, куда всем нам захотелось обязательно вернуться. Дальше — путь на Геную, а оттуда и на Монако. Ошалевшие от впечатлений, мы проехали границу и в один большой «присест» пересекли итальянский сапог поперек. В Геную добрались глубокой ночью, и силы оставались лишь на то, чтобы упасть и вырубиться.
Мне снова приснился отец. Он зашел в мою комнату, пока я читал «Вокруг света за 80 дней» Жюля Верна, развалившись на кровати и задрав ноги на стену.
— А уроки кто делать будет? Пушкин? — посмотрел строго, но в глубине его глаз я видел одобрение. Дети все видят. И все чувствуют.
— Нет, Жюль Верн! — задиристо ответил я и едва не покатился со смеху от собственной шутки.
— А мороженое тогда тоже Жюль Верн будет есть? — хитро заулыбался отец. И тут я заметил, что он держал руки за спиной. — В левой или правой?
— В обеих!
Отец протянул мне сразу два пломбира. Только спустя время я понял, какой урок он мне преподал: нужно брать от жизни все и прямо сейчас, если можешь. И именно этот, для кого-то незначительный и незаметный, случай с мороженым я вспоминал, когда регистрировал «ЮГАС»[8], свою первую компанию, и делал первые шаги в бизнесе. Тогда я не знал многого, но действовал решительно, рвал и метал, потому что жизнь одна. Я вспоминал этот случай, когда закрывал эту же, уже очень прибыльную на тот момент компанию, и основывал дело своей души — тревел-сообщество Onе Life.
К переломным моментам не можешь быть готов, как бы ни старался. Мы боролись с болезнью отца несколько лет. Вера в лучшее, жажда жизни и писательство помогали ему не пасть духом. Отец даже завел страничку в фейсбуке, куда выкладывал части будущей книги. Со временем у него появились читатели. Казалось, что все наладится и все пойдет привычным чередом.
Я знал, что исход может быть плохой, и он знал, но изо всех сил продолжали надеяться на лучшее. Эта надежда дарила нам силы, но она же порой давала ложное ощущение, что все еще впереди, что все успеется.
Когда отец умер, пришло осознание, что жизнь не только одна, но еще и очень быстротечна. Каждую минуту она незаметно утекает, как вода сквозь пальцы. И как бы ты ни хотел жить, ты не сможешь ее удержать. Здесь и сейчас — это все, чем ты по-настоящему владеешь. И не будет лучшего момента осуществить мечту всей жизни, чем сейчас.
Когда я готовил это путешествие, решил взять с собой шесть книг отца, чтобы подарить их людям на всех континентах. Хотелось, чтобы частица отцовской мудрости, как и наследие Жюля Верна, жила во всех уголках нашей планеты. Для меня этот жест — не просто дань уважения отцу, но и ода жизни.
* * *
Следующим утром, не теряя времени, мы сразу двинулись в Монако. Два часа в пути пролетели быстро, тем более что дорога из Генуи шла вдоль итальянского побережья, и это без преувеличения — одна из самых живописных дорог мира.
Карликовое княжество Монако — подумать только! — длиной всего полтора километра. За день его можно обойти вдоль и поперек, заглянуть на каждую улочку и посетить все знаковые места. Иронично, но именно в этой крошечной стране ощущаешь себя таким маленьким, как нигде в мире. Словно попадаешь в камерный театр, где на тебя направлены софиты, а зрители оценивают, как ты держишь себя на сцене, с каким достоинством ведешь партию.
Понты и нищета идут рука об руку в Монако, но чтобы заметить контраст, нужно отойти чуть дальше главных улиц Монте-Карло. В центре же — баснословная роскошь напоказ, эксклюзивные авто, каноничные дамы с пушистыми белыми собачками и, конечно, шикарные многоэтажные казино.
Но мы приехали сюда не наслаждаться богатой жизнью. Наш пункт назначения находился на восточной стороне закрытой бухты — порта Эркюль, прямо по соседству с площадью Казино. Шестиэтажное здание, выстроенное знаменитым архитектором Норманом Фостером из стекла и стали, внешне напоминало небольшой лайнер — это резиденция Yacht Club de Monaco. Именно здесь в ближайшие часы мне предстояло пережить необычное событие — вступление в ряды клуба путешественников The Explorers Club. Членов клуба всего около полутора тысяч, и я вот-вот должен был оказаться в их рядах. Более того — стать первым украинцем, которого приняли в YCM. Стоит ли упоминать, что душа моя расправила крылья и, подобно китайскому дрону, парила над солнечной бухтой?
Мы подъехали к стеклянному входу. Здесь наше авто тут же перехватил парковщик в изящной фирменной ливрее. Пройдя внутрь, миновали цепочку магазинов Rolex, Brooks Brothers и прочих атрибутов богатой жизни и проследовали в Atrium — просторное помещение на второй «палубе». Приветливая хостес со стерильно-вежливой улыбкой доложила по телефону о нашем прибытии и предложила подождать на пятом этаже, в баре Riva Aquarama.
Святая святых клуба «Де Монако»! Бар посвящен знаменитому судостроителю Карлу Риве, чьи лодки из дерева считаются лучшими в мире по сей день. Интерьер внутри под стать — стекло и благородное дерево соединились в идеальный тандем. Я с волнением и трепетом осмотрел помещение, но не спешил подсаживаться к бару. Обошел комнату по периметру, любовно осматривая миниатюрные модели лодок Ривы. Надо же! Настоящее сокровище!
Адам, не в силах сдержать восхищение обстановкой, громко присвистнул. Сразу несколько голов повернулось в нашу сторону. Вова шикнул и вроде бы даже немного покраснел. Бармен понимающе заулыбался, его взгляд говорил, что нам не мешало бы выпить. Я воздержался.
Ждать пришлось недолго, однако не обошлось без ложки дегтя. Генеральный секретарь YCM Бернард де Алессандри поднялся, чтобы лично сообщить мне невеселую новость.
— Мы очень сожалеем, мсье Сурин, — проговорил он с ударением на последний слог и с характéрным грассирующим «р», — но мы не можем прямо сейчас принять вас в члены клуба. Нужно, чтобы приказ завизировал лично принц Монако. Это займет некоторое время… небольшое время… кгм-кгм… Скажем, два месяца.
Сам
