Через пару песен Ершу стало смертельно скучно: солистка прыгала по сцене, зал вопил, механические пугалки напоминали дешевую пещеру страха в лунапарке… К тому же ему жутко хотелось закурить. Вонючий парламент фотографа, несмотря на вытяжку, заполнял все вокруг…
С Ершом всегда было так: не куришь недели две — и все ништяк, но стоит позволить себе одну сигару — сразу хочется еще. Он вспомнил, что совсем рядом, у метро, есть хороший табачный ларек… Слушать вой солистки сил больше не было.
Валера, зевавший в соседнем кресле, спорить не стал. Стараясь не споткнуться о столики, они вышли из темной ложи, прошли по парадной лестнице Ледового дворца и вышли на свежий воздух.
— Так, пропуска у нас с собой… Вернемся к концу антракта.
— Слушай, ты видел, как Ди-Джей смотрел на солистку? Просто тащился от ее голоса.
— Может, это любовь?
— Вряд ли. Я думал, он ее убить готов.
— Одно другому не мешает. Помнишь маньяка из Павловска? Он душил теток, работающих в сексе по телефону. Там и старухи попадались, и страшные совсем…
— А, помню… Тогда еще долго разбирались, где он брал их адреса… Оказалось, за пол года до этого он сам набирал их на работу.
Купив коробку сигар, они закурили и стали прогуливались вдоль забора, за которым строили небоскреб, а затем свернули на саму стройку. Будка на входе казалась пустой, но через окно на столике видна была недопитая бутылка дорогой водки, а откуда-то из глубины доносился храп пьяного сторожа.
Людей на стройке не было, но наверху гудел высокий кран, а на соседнем доме вспыхивала электросварка: трудолюбивые молдаване вкалывали почти круглосуточно.
Погода стояла какая-то необычная. Казалось, с каждым часом становилось все жарче; ветра совсем не было. Медленно темнело, но острые лучи солнца пробивались кое-где между грозовыми тучами… Над проспектом Большевиков плыл низкий туман, в воздухе все сильнее пахло горелым торфом — болота были совсем рядом; по слухам, за городом горел лес.
Журналисты огляделись. Где-то совсем рядом затаились в засаде бандиты, следящие за встречей солистки и Шитмана. Возможно, с ними был и Борода.
Ерш посмотрел на телефон: до антракта время еще есть. Интересно, принесет солистка что-нибудь или нет? Ерш не знал, сколько она должна, но предполагал, что с такими бабками расстаться не просто… И вообще, не похожа она на человека, который так просто отдаст кому-то деньги. Скорее, она привыкла их получать.
Неожиданно Валера толкнул его в бок локтем и, ткнув сигарой куда-то вверх, мгновенно вытащил видеокамеру. Проследив его взгляд, Ерш увидел на крыше недостроенного здания… солистку «Распутной жизни»!.. Это было невероятно — десять минут назад они видели ее на сцене Ледового. Во время концерта она не могла никуда деться — до антракта еще далеко…
Между тем в красном луче солнца, пробивающегося между темно-сиреневых туч, Ерш четко видел ее футболку с языками пламени, кожаную юбку, черные блестящие волосы и даже лицо с крупной родинкой на правой щеке… Это была она. Мгновенно в памяти пронеслись прочитанные когда-то бредовые истории о ведьмах, которые умудрялись появляться в нескольких местах одновременно; все эти дурацкие намеки на нечисть, крутившуюся вокруг «Распутной жизни»…
Но самое интересное только начиналось. Солистка медленно сделала несколько шагов вдоль края бетонной плиты. В руке, которую она держала за спиной, блеснул пистолет. Только сейчас Ерш заметил в нескольких метрах от нее человека, очень напоминавшего Шитмана. Тот приветственно помахал солистке рукой. Солистка помахала в ответ, затем подошла поближе, прицелилась и три раза выстрелила. Шитман качнулся и схватился рукой за живот. Солистка выстрелила снова… Шитман рухнул на бетонный пол, пару раз дернулся и затих.
В этот момент раздался еще один выстрел, затем еще и еще. Стреляли откуда-то справа, с территории стройки… Солистка удивленно повернулась на вспышку, всплеснула руками и сделала несколько шагов по направлению к недостроенному балкону, ограждения вокруг которого пока не было… Пистолет выпал у нее из рук и полетел вниз. Солистка, несколько раз качнувшись, сделала еще шаг и рухнула следом. Не долетев немного до земли, она врезалась головой в козырек крыши первого этажа, на котором собирались разместить магазины. Чуть изменив траекторию, тело отлетело немного в сторону и приземлилось стопку кирпичей между двух свай. Череп с треском лопнул, брызги мозгов разлетелись по кучам глины, а сам труп застрял между стопками бетонных плит… Но и на этом злоключения солистки не кончились. Крановщик, засмотревшись на невиданный полет, совсем забыл о работе. Со всего размаху огромный поддон с арматурой врезался в стену недостроенного дома прямо над местом падения. Соскальзывая по наклонной, металлические пруты железным дождем сыпались один за другим, несколько штук воткнулись в обмякшую тушку и прошли ее насквозь… Поблескивая в красных лучах заходящего солнца, прутья сыпались и сыпались, и через пару минут тело совсем скрылось из виду. Когда поддон опустел, на несколько секунд повисла зловещая тишина.
Ерш оглянулся на коллегу. Валера кивнул: «Снято».
Стройка мгновенно ожила. Откуда-то сверху, с крыши строительного вагончика, спрыгнул Иван Борода. Перескакивая через кучи земли, он ринулся к месту, откуда, по его расчетам, раздались последние выстрелы. Из канавы напротив выскочили вчерашние бандиты. Андрей Владимирович, на этот раз без ноутбука, кинулся вслед за Бородой, на ходу раздавая приказания появившимся непонятно откуда браткам. Макс, выползший из-под бульдозера, орал что-то в трубку телефона.
Из-за угла, разбрызгивая грязь, вырулил джип. Оттуда вылезли еще несколько бандитов и, быстро оценив обстановку, побежали туда же, куда и все. На пару минут на стройке было почти тихо… Но кошмары на сегодня еще не закончились.
Из джипа братков, настороженно оглядываясь, выбрался… живой и невредимый Шитман. Ерш хотел спросить Шитмана, не было ли у того в роду Копперфильдов или Гудини, но не успел. Сорвавшись с места, Шитман, громко топая, поскакал в противоположную от остальных сторону, куда-то в направлении болот, и вскоре скрылся в туманной дымке.
Вскоре вернулась погоня — все грязные и злые. Андрей Владимирович и Борода устало опустился на кучу плит; Макс привалился к ковшу экскаватора; братки забрались в джип, чтобы раскурить с горя пару косяков.
Борода закурил и показал журналистам несколько гильз:
— И это все. Упустили… Там рядом — асфальтовая дорожка, она кончается прямо у метро. Искать бесполезно, свидетелей нет. Ларьки снесли, менты там не ходят — всех согнали к Ледовому. Елки… Позор на мою голову. Я конечно, ожидал чего-то в этом роде… но, по правде говоря, мне думалось, что солистка просто столкнет Шитмана с крыши. Тогда у нас появился бы хороший повод для шантажа… Я тут поручил ребятам, они все засняли с разных точек.
Борода помолчал, глубоко затягиваясь:
— Но кто ж знал, что она будет стрелять? А саму ее… — Борода кивнул в сторону кучи арматуры, засыпавшей труп.
Андрей Владимирович, куривший мальборо, печально смотрел куда-то вдаль:
— С кого я теперь бабки получу? Позор… Ох отпидорасят меня, ох отпидорасят…
Борода сокрушенно поддакнул:
— И не говори. Полная лажа.
В отчаянье Бороды Ершу почудилось что-то театральное, но виду он не подал. Вместо этого он спросил:
— Слушайте, это все, конечно, печально… Но откуда она здесь взялась?
— Кто?
— Как — «кто»? Солистка. Она сейчас на сцене ледового.
— М-да? — Андрей Владимирович пристально посмотрел прямо на него. — А ты ничего не путаешь? Мы думали, концерт еще не начался… их часто задерживают.
— Да нет… Он начался, уже давно… — Ерш глянул на трубу. — Идет минут сорок; скоро антракт.
Андрей Владимирович оживился:
— Ах так, значит… Ну, я ее, сучку, достану… Прислала вместо себя похожую бабу… Думает, проб…ь, самая умная… Она, б…., у меня поумничает с гранатой в п…., я ей, сучке, м…. в ж…. затолкаю.
Он обернулся к браткам:
— Быстро к Ледовому.
Пройдя к служебному входу, журналисты показали охраннику выписанные им администратором пропуска, а бандиты просто дали охраннику в морду и запихали его в ближайшую кладовку. Макс распорядился поставить по бойцу у каждого входа, считая и парадный:
— Теперь не уйдет.
Как пройти за сцену, Ерш уже не вспомнил, но вход в VIP-ложу они нашли довольно быстро. Фотограф дремал на том же месте, положив голову на спинку кожаного дивана; рядом сидел задумчивый Ди-Джей, куривший «Парламент» фотографа.
Солистка была все еще на сцене. Валера успел снять, как она, вся в клубах зеленого дыма, провыла напоследок что-то по-настоящему кошмарное… Фаны внизу тупо закачались вправо-влево, блуждающие огоньки пробежали по сцене и танцполу… В этот момент песня кончилась. Сдержанно кивнув, солистка исчезла за кулисами; зрители заорали.
