И Лика нарисовала чудесную золотую рыбку с разноцветными плавниками, которая будто выпрыгнула из водоема и повисла в воздухе.
— Готово! — Она довольно потерла ладоши и, как всегда, отошла, чтобы посмотреть на свое творение. — Замечательно! Шишкин[16] может отдохнуть.
Лика любовалась рисунком и думала, что не зря ходит в художественную школу — у нее определенно талант.
— На сегодня хватит: кот покормлен, рыбы запущены. Пойду, с ба посижу, может, сыграем во что-нибудь.
Девочка закрыла баночки с гуашью, сняла фартук, выключила проигрыватель и прыжками спустилась с лестницы. Бабушка сидела в своем стареньком кресле и шуршала книжными страницами.
— Ба, ты, наверное, все книжки уже раз по сто прочитала!
Женщина опустила маленький, черный томик и сняла очки:
— Это стихи. Денис Давыдов — русский офицер, гусар! Очень талантливый поэт. Вот послушай…
Она снова надела очки и продекламировала:
О, пощади! Зачем волшебство ласк и слов,зачем сей взгляд, зачем сей вздох глубокий,зачем скользит небережно покровС плеч белых и груди высокой?О, пощади! Я гибну без того.Я замираю, я немеюПри легком шорохе прихода твоего;я, звуку слов твоих внимая цепенею…[17]
— Ну, каково?! — спросила бабушка, смахивая набежавшую слезинку.
— Красиво… — Лика посмотрела в потолок. — А про что это?
— Про любовь.
— Мм… Про любовь, — девочка закивала. — Мне про это еще рано. Давай лучше поиграем во что-нибудь. Ты на озере про всякое рассказывала.
Бабушка встала и прошла к буфету. Открыв нижний ящик, она извлекла оттуда несколько листов бумаги и ручку. Лика уже сидела за столом и ждала свою любимую ба.
— Ну, смотри, — женщина положила бумагу на стол и написала на одном из них слово «муха». — Правда, эта игра сложновата для тебя, но я просто объясню на будущее, вдруг, захочешь поиграть с кем-нибудь. Как из мухи сделать слона, знаешь?
Лика отрицательно замотала головой и бабушка продолжила.
— Смысл в том, чтобы менять в слове одну букву, чтобы получилось другое слово. Вот у нас «муха». Меняем букву и получаем «мура». И так далее.
Через минуту на листе было написано уже несколько слов. Значение некоторых из них Лика не знала: муха — мура — тура — тара. Потом бабушка вывела: кара — каре — кафе — кафр — каюр — каюк. Каюк превратился в крюк, тот в свою очередь в урюк. Затем появились урок, срок, сток и стон. Замыкал цепочку слон.
Девочка не верила своим глазам: муха действительно превратилась в слона.
— Вот это да!
— Круто? — спросила бабушка и подмигнула внучке. — Эту игру, говорят, придумал сам Льюис Кэрролл[18]. А вот «наборщик» как раз для тебя. — Она села за стол и протянула внучке листок, положив сверху ручку. — Возьмем, к примеру, слово «кинопремьера». Пиши.
Лика аккуратно вывела буквы и уставилась на бабушку.
— Теперь, — продолжила та, — за десять минут надо составить как можно больше слов, используя эти буквы: существительные в именительном падеже. Не забыла, что это такое?
— Не забыла, — ответила Лика.
— Тогда… Время пошло!
Девочка стала всматриваться в буквы и записывать на бумаге новые слова, то и дело почесывая затылок и покусывая колпачок. Когда время вышло, Лика довольно потерла ладоши и объявила:
— У меня двадцать слов!
— Умница! — удивилась бабушка. — А у меня девятнадцать. Ты выиграла.
Девочка засмеялась.
— Давай еще!
Они играли до самого ужина. Бабушка выиграла всего три раза. Лика была довольна собой: еще бы, ведь ба жила больше ее и должна знать больше слов, но все равно проиграла. После того, как Лика покушала, она пошла в свою комнату, чтобы немного почитать. Проходя мимо мольберта, на котором был прикреплен кнопками рисунок, девочка остановилась. Миска, которую она нарисовала днем, была пуста. Еда исчезла.
— Чудеса! Живой кот. И голодный. Интересно, куда же задевался мой собственный Пантелей?
Лика подошла к окну и включила проигрыватель, который заиграл песенку Умки. Покружившись, девочка протанцевала к рисунку.
— Итак, что мы имеем, — деловито сказала она. — У кота есть рыбка, а вот у таинственного незнакомца никого нет. Не порядок! Надо срочно нарисовать ему друга… или подружку.
Лика надела фартук и открыла баночки с гуашью.
— Я знаю, кого нарисую! — воскликнула она. — Я нарисую себя!
Девочка поднесла руку к рисунку, собираясь сделать мазок, как вдруг случилось нечто такое, от чего у любого человека задрожали бы коленки, а поскольку Лика была еще маленькая, то она задрожала вся. Проигрыватель стал издавать странные звуки: он зашипел, потом стал трещать и, что самое страшное, заговорил. Конечно, говорить он не мог, но Лике так показалось. Чей-то скрипучий и очень неприятный голос произнес: «Не рисуй себя!».
Слова эхом разлетелись по комнате.
«Не рисуй себя!» — повторилось вновь.
Мало того, кот на рисунке на мгновение вдруг стал огромным и громко, протяжно мяукнул, обнажив свои острые клыки. Девочку охватил ужас: она выронила кисточку и опрокинула непроливайку. Лика открыла рот, чтобы закричать, но не смогла. Голос пропал, и теперь она лишь шевелила губами, как рыба. Кожа покрылась большими-пребольшими мурашками, и еще девочка чувствовала, как ее волосы начали шевелиться.
«Не рисуй себя!» — настаивал голос.
Застыв, словно статуя, Лика думала, что делать. Ее сердце бешено колотилось и норовило выпрыгнуть. Казалось, его стук разносится по всему дому! Решение пришло неожиданно. Девочка прыгнула к окну и выдернула из розетки шнур проигрывателя.
— Это все не на самом деле! Это мне показалось! — прошептала Лика, пытаясь закрыть баночки с краской, но те вываливались из рук.
Оставив все, как есть, она выскочила из комнаты и припустила по лестнице. Выскочив во двор, Лика подставила лицо теплому ветру и закрыла глаза. На улице начало смеркаться. Губы девочки задрожали. Она чувствовала, что вот-вот заплачет: ей было очень страшно. Она сильно испугалась. И голоса, и кота.
— Что происходит?! — спросила себя Лика. — Что я сделала?!
В ответ лишь ветер пошумел листвой старого дуба.
— Ликушка, давай кисельку перед сном?
Девочка вздрогнула и обернулась: на пороге стояла ее бабушка. Облегченно вздохнув, Лика зашла в дом.
— Ты чего вылетела, как ошпаренная? — спросила женщина.
— Показалось, Пантелей мяукал, — ответила Лика.
Дробь, что выстукивало ее сердце, становилась все реже. Дыхание успокоилось.
— Так ты будешь кисель? — переспросила бабушка.
— Буду. — Лика села за стол и уставилась в экран телевизора.
— Кстати, про Пантелея. Ты не знаешь, куда делась его миска? — бабушка поставила перед внучкой большую кружку. — Хотела помыть, да никак найти не могу.
Девочка пожала плечами и, неотрываясь, выпила кисель.
— Я пойду мыться и спать. Устала чего-то. — Лика зашла в ванную комнату и закрыла за собой дверь…
* * *
Творится что-то странное:
Хотела нарисовать себя на рисунке,
но проигрыватель страшным голосом сказал «не рисуй себя»,
потом Пантелей, тот, что нарисованный,
стал огромным и чуть не вылез из рисунка.
Я так испугалась!
Я, наверное, сойду с ума или разорву рисунок!
Лика засунула дневник под подушку, выключила фонарик и накрылась одеялом с головой. Проигрыватель молчал. Окно было плотно закрыто и зашторено. Девочка начала проваливаться в сон. Ей слышался шум ветра, карканье ворон, да мяуканье Пантелей. Она стала привыкать к этим звукам. Но тут сквозь пелену дрёмы ворвался новый, до этого момента не знакомый звук:
«Бум. Бум-бум. Бум».
Лика откинула одеяло и прислушалась.
«Бум. Бум-бум. Бум».
Встав с кровати и включив свет, девочка подошла к рисунку: она была уверена, что странный звук исходит из него. Больше не от куда, ведь окно и дверь закрыты. Взяв лупу, Лика всмотрелась изображение. На окне появилась новая надпись!
«Дверь!».
— И что дверь?! — спросила она и покосилась в сторону. — Закрыта дверь. Дальше-то что?
Лика, на всякий случай, на цыпочках, прокралась к двери своей комнате и слегка ее приоткрыла, выглядывая наружу. Петли предательски скрипнули и Лика вздрогнула.
— Дверь, дверь… К черту дверь! — вспомнила она фразу из мультфильма «Остров сокровищ»[19].
И тут ее взгляд упал на домик, возле которого сидел оранжевый кот. В доме не было двери. Вот что имел ввиду тот, кто в нем живет! Лика мгновенно вспомнила свой сон, что увидела вчера. Вспомнила, как была испугана, когда проснулась.
