class="p1">— Чувствую себя сломленной, — говорит Пенни. — Перед моими глазами всплыли все фильмы о психопатах-маньяках.
— Где мистер Браун нашел велосипед?
— Менее чем в трех кварталах от «Джет Марта» на Ред-Бэнк. Напротив парка продается авторемонтная мастерская. У мистера Брауна есть ремонтная мастерская на другом конце города, и, видимо, он заинтересован в расширении. Там он встретился с агентом по недвижимости. Они вместе осмотрели велосипед. — Пенни сглатывает от волнения. — Им не понравилась та записка на сиденье.
— Вы говорили с мистером Брауном?
— Нет, детектив Джейнс говорила с ним.
«Не было личной беседы», печатает Холли, продолжая смотреть на Пенни, которая вытирает очередные слезы. Марвин Браун может стать ее первым контактом.
— Мистер Браун и агент по недвижимости поговорили о том, что делать с велосипедом, и мистер Браун сказал: я могу отвезти его в библиотеку в своем пикапе, и после того, как они осмотрели мастерскую, он его отвез.
— Кто был там первым? Браун или агент по недвижимости?
— Не знаю. Не показалось важным.
Это может и не быть важным, но Холли намерена это выяснить. Потому что иногда убийцы "находят" тела своих жертв, а поджигатели вызывают пожарных. Это приносит им острые ощущения.
— Что-то еще было после этого?
— Ничего, — говорит Пенни. Она вытирает глаза. — Ее голосовая почта переполнена, но иногда я все равно звоню. Чтобы услышать ее голос.
Холли вздрагивает. Пит говорит, что со временем она привыкнет к горестным рассказам клиентов, что ее сердце зачерствеет, но этого еще не произошло, и Холли надеется, что никогда не произойдет. Сердце Пита, возможно, огрубело, и Иззи Джейнс тоже, но сердце Билла — никогда. Он всегда сочувствовал. Он говорил, что ничего не может с этим поделать.
— А больницы? Предполагаю, их уже проверили?
Пенни смеется. Но в этом смехе нет ничего веселого.
— Я спросила у полицейского, того самого, что сказал мне, что все детективы заняты, кто обзвонит больницы: он или мне это сделать. Он сказал, что это должна сделать я. Типа "твоя сбежавшая дочь — твои проблемы". Было совершенно ясно, он думал, что она сбежала. Я позвонила в «Мерси», я позвонила в больницу Святого Иосифа, я позвонила в «Кайнер Мемориал». Знаете, что они мне сказали?
Холли знает, но дает Пенни это озвучить.
— Они сказали, что не знают. Как вам такая некомпетентность?
Эта женщина обезумела от отчаяния, и ее внимание сузилось исключительно до факта ее пропавшей дочери, поэтому Холли не будет указывать ей на очевидные вещи: больницы здесь и по всему Среднему Западу перегружены. Персонал завален работой с коронавирусными больными — не только врачи и медсестры, вообще все. На первой странице вчерашней газеты была фотография уборщика в маске, везущего пациента в отделение интенсивной терапии больницы "Мерси". Если бы не компьютеризированные системы учета, городские больницы, вероятно, даже не имели бы представления о том, сколько пациентов у них находится под наблюдением. Скорее всего, информация значительно отстает от потока больных.
«Когда все это закончится», — думает Холли, — «никто не поверит, что это действительно было. Или, если и поверят, то не поймут, как это могло произойти».
— С тех пор детектив Джейнс связывалась с вами?
— Два раза за три недели, — горько отвечает Пенни, и Холли думает, что у нее есть на то право. — Однажды она пришла ко мне домой на десять минут, а в другой раз позвонила. У нее есть фотография Бонни, и она сказала, что выложит ее в NamUs, общенациональную базу данных о пропавших без вести, а также в NCMEC, это..."
— Национальный центр поиска пропавших и эксплуатируемых детей, — говорит Холли, думая, что это был разумный шаг со стороны Иззи, хотя Бонни Рэй Даль далеко не ребенок. Полицейские часто размещают там информацию, если пропавший человек — молодая женщина. Чаще всего похищают молодых женщин. Конечно, они также являются наиболее частыми беглецами.
«Однако», — думает она, — «если двадцатичетырехлетняя женщина решает сменить обстановку и начать новую жизнь в другом месте, ее нельзя назвать беглецом».
Пенни судорожно вздыхает:
— Никакой помощи от полиции. Ни капли. Джейнс говорит, что, конечно, ее могли похитить, но в записке говорится, что она просто ушла. Только зачем ей это? Зачем? У нее хорошая работа! Она ждет повышения! Она подружилась с Лакейшей! И она, наконец, рассталась с парнем-неудачником!
— Как зовут парня-неудачника?
— Том Хиггинс. — Она морщит нос. — Он работал в обувном магазине в торговом центре. Затем во время первой волны ковида центр закрылся. Он попытался переехать к Бонни, чтобы сэкономить на аренде, но она не разрешила. У них был крупный скандал по этому поводу. Бон сказала ему, что всё закончено. Он посмеялся и сказал, что это не она его прогоняет, это он сам уходит. Как будто это было оригинально, понимаете. Наверное, он так и думал.
— Как думаете, он имеет какое-то отношение к исчезновению Бонни?
— Нет. — Она скрещивает руки на груди, как бы говоря, что тема закрыта. Холли ждет — прием, которому ее научил Билл Ходжес, — и Пенни, наконец, прерывает тишину. — Этот человек не мог высморкаться без видеоинструкции. И очень незрелый. Я никогда не понимала, что нашла в нем Бонни, и она не могла это объяснить.
Холли, поклонница красавчиков из «Холостяка в раю»[18], прекрасно представляет, что могла найти в нем Бонни. Она не хочет этого говорить и не должна. Пенни сама говорит это за нее.
— Наверное, он был хорош в постели, настоящий мужчина на шестьдесят минут.
— У вас есть его адрес?
Пенни смотрит в свой телефон.
— Истленд-авеню, 2395. Хотя я не знаю, живет ли он там до сих пор.
Холли записывает.
— У вас есть фотография записки?
У Пенни есть, она говорит, что Лакейша Стоун сфотографировала ее, когда Марвин Браун принес велосипед. Холли изучает ее, и ей не нравится увиденное. Печатные буквы, все заглавные, тщательно написанные: «С МЕНЯ ХВАТИТ».
— Это почерк вашей дочери?
Пенни издает вздох, говорящий, что она в тупике.
— Может быть, но я не уверена. Моя дочь не пишет от руки. Никто сейчас не делает этого, только когда ставит свою подпись, которую едва можно прочесть — просто каракули. Обычно она не пишет большими буквами, но если бы она хотела быть... не знаю...
— Категоричной?
— Да, так. Тогда она могла
