«В России нет значительного человека, кроме того, с кем я разговариваю, и лишь на то время, пока я с ним разговариваю»
(Павел I)
– Geben Sie gleich ab![13] – зашипела Килька.
Но Маша усердно жевала бумажку, и когда выплюнула ее на пол, то это была плотная маленькая клецка, которую она еще придавила ногой.
– Gut![14] – только злобно и сказала Килька и нервно застучала спицами.
Бумажка, обежавшая весь класс, возвещала, что сегодня вечером, после ухода Кильки из дортуара[15], Чернушка задает бал с приличным угощением и приглашает господ кавалеров, дам, лакеев и музыкантов быть на своих местах. Приятная весть и без дальнейшего путешествия бумажки стала теперь известна всем…
День прошел по обыкновению, со всеми перипетиями институтской жизни, и наконец настал час, когда все девочки уже лежали в постелях.
Дортуар второго класса, в котором был назначен сегодняшний бал, был теперь как раз в привилегированном положении. Килька из-за своих сестер обитала внизу, в «Чертовом переулке», а француженка, mademoiselle[16] Нот, болезненная миниатюрная старушка, захворала, дверь ее комнаты была заперта; заменявшая ее дама спала в другом дортуаре, и таким образом девочки на ночь оставались совсем без надзора.
Килька обошла еще раз кругом дортуара и посмотрела подозрительно на тридцать головок, заснувших как-то необыкновенно быстро и покорно. Тридцать кроватей, поставленных в два ряда изголовьями одна к другой, чередовались ночными шкапиками. В ногах у каждой стоял табурет, и на нем лежали аккуратно сложенные принадлежности дневного туалета. Высокая ночная лампа под темным зеленым колпаком тускло освещала тридцать серых байковых одеял с голубыми полосами. Все девочки, как куклы, лежали на правом боку, в ночных кофтах, с руками поверх одеяла, и еще раз показались удивленной Кильке спящими.
– Gute Nacht[17], – проговорила она и вышла.
Пройдя большую умывальную комнату, где горничная стлала себе постель, Килька остановилась и минуты две слушала. Полная тишина! Тогда она наконец вышла в коридор и спустилась к себе во второй этаж.
Через четверть часа все девочки, кроме самых вялых, сонливых или «безнадежных парфешек»[18], был и на ногах. Три музыканта сидели на шкапиках и, обернув тонкой бумагой гребенки, настраивали свои инструменты. Кавалеры, запрятав панталоны в высокие чулки, прихватив их подвязками поверх колен, застегнули на груди кофточки, отогнули назад их передние полы, отчего сзади получилось подобие фрака, и углем нарисовали себе на верхней губе черные усики. Дамы сняли кофты и остались в рубашках декольте и manche courte[19] и коротеньких нижних юбочках. Лакеи, в обязанности которых входило разносить угощение, в отличие от кавалеров были без усов, в сюртуках, то есть в кофточках навыпуск. Кое-где на шкапиках появились свои свечи, с лампы был снят абажур. Бал начался. Вокруг кроватей летали пары. Дамы томно склоняли головки на плечо кавалерам, овевая их растрепавшимися длинными волосами. Музыканты надрывались, играя любимый «Вальс шаха персидского». Лакеи уже разносили вторую перемену – свежие огурцы с сахаром. Дирижер (Надя Франк) вел танцы:
Конец ознакомительного фрагмента.
Сноски
1
Доброй ночи, дорогая мама!
2
Головной платок (фр.).
3
Мадемуазель Мари (фр.).
4
Не говорите по-русски (фр.).
5
Те, которые учатся за свой, а не за казенный счет. Кошт – иждивение, содержание.
6
Кудерки – мелкие кудри.
7
Рекреация – время отдыха, перемена.
8
Пюпитр – наклонная подставка для нот или книг.
9
Маменька (фр.). Здесь – директриса института.
10
Бивак или бивуак – расположение войск для ночлега или отдыха.
11
Пеклеванник – ржаной хлеб из мелко просеянной муки тонкого помола.
12
Отдайте (нем.).
13
Немедленно отдайте! (нем.)
14
Хорошо! (нем.)
15
Дортуар – общая спальня для воспитанников в закрытых учебных заведениях.
16
Мадемуазель, барышня (фр.) – форма обращения к незамужним женщинам; на письме часто передается укороченной формой – m-lle.
17
Спокойной ночи (нем.).
18
Парфешка – прозвище отличницы (от фр. parfaire – доводить до совершенства).
19
Короткий рукав (фр.).
