оптовым ценам, что было немаловажно для выживания населения.
Гиперинфляция в Югославии закончилась в конце января 1994 года, введением так называемого нового динара, который жестко был привязан к немецкой марке. Один новый динар можно было свободно поменять на одну немецкую марку.
Автором финансовой реформы был гувернёр (глава) Народного банка Югославии Драгослав Авраамович. Ходили слухи, что новый динар имеет золотой стандарт, и даже уже отчеканены золотые динары. Этот новый динар просуществовал вплоть до падения власти Слободана Милошевича в 2000 году.
Всё происходящее тогда в Югославии было на моих глазах. Мне было понятно, что от подобного ни одна страна в мире не застрахована. В таких ситуациях многие вещи становятся совершенно не важными, важно только одно — хлеб насущный, главное избежать голода. И ещё одну мысль вынес я из этого времени — всяким кризисам и страданиям рано или поздно приходит конец, и поэтому не надо унывать, а надо трудиться за своё выживание, за выживание своих близких, и ещё очень важно надеяться и верить.
Мирное боснийское разъединение
В западной части Балканского полуострова лежит прекрасная небольшая горная страна Босния и Герцеговина. Нетрудно догадаться, что состоит она из двух исторических областей Герцеговины (происходит от слова герцогство) и Боснии (название возникло по имени небольшой реки в центре страны.)
Страна эта небольшая, но порой она становилась центром многих мировых событий. Из-за споров вокруг Боснии в 1908 году чуть было не началась Первая мировая война. И всё таки, эта война началась из- за боснийских событий. В главном городе этой страны Сараево (сарай на персидском языке — значит дворец) 28 июня 1914 года молодой серб Гаврило Принцип ликвидировал высокопоставленного представителя оккупационной власти, наследного австрийского принца Фердинанда.
Во время Второй мировой войны Босния и Герцеговина стала главным местом антифашистского сопротивления в оккупированной немцами Европе. В 1984 году в Сараево прошли зимние Олимпийские игры.
Страшная беда постигла Боснию весной 1992 года. Тогда началась долгая, кровавая гражданская война, унесшая жизни сотен тысяч людей.
Это война случилась после распада Потсдамской системы безопасности. Гарантами которой выступали СССР и США. Советский Союз распался, и этот факт стал причиной многих кровавых конфликтов.
Внутренние боснийские противоречия очень глубокие и застарелые. Но как правило, они разгорались при активном внешнем влиянии. Так случилось и в 1992 году США и Германия деятельно подталкивали словенцев, хорватов и боснийцев-мусульман разваливать Югославию.
В Боснии и Герцеговине проживают три основных народа: православные сербы, боснийцы мусульмане, католики хорваты. И проблема заключается в том, что это фактически один народ — у них общий язык, общая ментальность, у них когда-то были общие предки. В несовсем далёком прошлом все боснийцы составляли один народ — сербский православный.
Переход из одной веры в другую на Балканах происходил постоянно. Это случалось даже в XX веке во время Второй мировой войны хорватские фашисты-усташи принудили насильно перейти в католичество 250 000 сербов.
Смена веры всегда происходила насильственным образом под влиянием великих держав завоевателей — Турции, Венеции, Венгрии, Австрии. Именно так в Боснии появились католики и мусульмане.
Приведу пример всемирно известного сербского режиссёра Эмира Кустурицы. Он родился и вырос в Сараево в семье боснийских мусульман. Уже совсем в зрелом возрасте Кустурица пожелал креститься в православие и объявил, что он серб по национальности. Объясняя свой поступок, он сказал, что он не переходит в православие, а возвращается к вере своего народа. Когда-то в начале XIX века предки Кустурицы приняли ислам под влиянием внешних обстоятельств. За такой поступок его соплеменники боснийцы прокляли и отказались от его.
Не только насилие и предательство было фоном драматических действий по смене веры. Ведь были и те, кто не пожелал сделать это и остался верным. Для тех, кто проявил слабость и малодушие, верные всегда являются укором и напоминанием об их предательстве. Неверные, доколе могли, чинили верным всякие неприятности и злодеяния. Убийство, насилия и грабежи в отношении верных были страшной боснийской повседневностью.
Не смотря на беззакония и насилие, верных было значительно больше, чем тех кто предал веру предков. Они старались уйти подальше от городов, где селились турки и потурченцы — в горы и леса. И время от времени из этих гор и лесов вырывались как вешние потоки отряды народных мстителе гайдуков и повстанцев, громя своих угнетателей и мстя за унижение, боль и насилие.
Всё что происходило не забыто. Все страсти и ужасы накрепко записаны в генетический национальный код. Одни помнят предательство и ненавидят предателей, другие помнят как предавали и ненавидят свидетелей своего предательства. Ненависть здесь передаётся из поколения в поколение как наследство.
Нам русским всё это сложно понять. Мы очень быстро прощаем врагов. Даже к немцам после последней страшной Великой Отечественной войны у нас нет ни то, что не навести, нет даже неприязни.
В этой балканской стране родился и вырос Иво Андрич, он был писателем и получил Нобелевскую премию за книгу «Мост на Дрине». В своём рассказе «Письмо из 1920 года» он так описывает боснийский феномен:
«Босния — прекрасная страна, интересная, совершенно необычная и природой своей, и людьми, ее населяющими. И подобно тому, как в недрах Боснии скрываются рудные богатства, здешние люди, несомненно, таят в себе массу нравственных достоинств, не так уж часто встречающихся в других областях Югославии. Но…
…Босния — страна ненависти и страха.
…фатальная черта этой ненависти в том и состоит, что босниец не осознает живущей в нем разрушительной силы, шарахается в сторону, когда ему предлагают ее проанализировать, и проникается злобой по отношению к каждому, кто пытается этим заняться. И все же факт остается фактом: людей, готовых в приступе неосознанной ненависти убить или быть убитыми по любому поводу и под любым предлогом, в Боснии и Герцеговине больше, чем в других, куда более значительных по территории и населению странах, как славянских, так и неславянских.
Это — ненависть, выступающая самостоятельной силой, находящая цель в самой себе. Эта ненависть поднимает человека против человека и затем приводит к нищете и страданиям или укладывает в могилу обоих врагов: ненависть, словно раковая опухоль, поражает вокруг себя все, с тем чтобы под конец и самой погибнуть, ибо такого рода ненависть, подобно пламени, не имеет ни постоянной формы, ни собственной жизни; она лишь орудие инстинкта уничтожения и самоуничтожения и лишь как таковая существует, причем до тех пор, пока не исполнит свою задачу абсолютного уничтожения.
…мало стран, где в людях столько твердой веры, возвышенной стойкости характера,
