еще больший гнев. Под конец я даже рассмеялась, а она сорвала голос от ора. До сих пор смешно. Какие они жалкие, и мать, и отец, мнят из себя черт знает что, думают, что самые умные, что все знают, уверены, что раз выродили меня, значит, я им что-то должна. Пусть горят в аду, я им ничего не должна, и они не получат мою жизнь. Знаешь, я прочитала сегодня размышление одного философа о свободе. Ведь у нас нет ничего, кроме нее. А окружающие упорно пытаются забрать последнее. Ты скажешь, а как же надежда? Она всегда остается. Но я тебе отвечу. Надежда — это иллюзия, которая связывает нас, забирает и сковывает нашу жизнь. И я решила. Да, сейчас твердо решила, что верну свою свободу, освобожусь от оков, разобью иллюзию вдребезги и вырвусь из плена матрицы. Мне осталось все хорошенько продумать, чем завтра и займусь. Я теперь не боюсь теней, мне не страшно слышать постоянный шепот над ухом, они не враги, они лишь хотят помочь, а настоящие враги вокруг нас. Мой милый странник, неужели вокруг тебя нет тех, кто всеми силами давит на тебя, забирает энергию, уничтожает жизнь, отбирает глоток свободы? Скажешь «нет», и я не поверю. Представь, что все исчезает, только представь, как вдохнешь глубоко и свободно, как твоя душа полетит, куда захочет, без чужих указов и мнений. Я сделаю все, чтобы освободиться, завтра продумаю каждую мелочь, но это завтра. А сегодня я ложусь спать в полной темноте, не страшась и не переживая, они укроют меня и сберегут. Хорошего дня тебе или вечера, пусть твой путь озаряется рассветными лучами любящего солнца, и пусть он будет не напрасным.
Перечитываю и никак не могу понять, к чему ведет Незнакомка. Я почти физически чувствую ее страдание, а потом оно будто сменяется на эйфорию. С одной стороны, каждое ее слово попадает в яблочко, но с другой, как будто что-то я упускаю, какое-то звено, которое не дает увидеть полную картину. После нескольких прочтений решаю, что она собралась сбежать в другой город, а потом, возможно, и в другую страну. Наверное, она оставила пакет и сбежала, а, значит, я смогу ее найти. В любом случае я попытаюсь это сделать.
Солнце уже поднялось над горизонтом, однако теплее не стало, октябрь холодный месяц, скоро зима, все укроется белым. Я люблю зиму, нравится смотреть на морозные узоры на окнах, слышать хруст снега под ногами и вдыхать ледяной воздух. Но самое прекрасное — это холодные звезды зимней ночью, они сияют ярче, чем летом, словно хотят сами согреть землю, раз солнце не справляется.
Встаю нехотя, но руки и ноги окоченели, нужно поскорее попасть в тепло. Выхожу на моём этаже, и вот я уже стою перед дверью своей квартиры. Мнусь, держу ручку, но войти никак не решаюсь. Вдруг слышу голос мамы, хриплый, окончания слов проглатывает, растягивает буквы. Она пьяна, а ведь сегодня понедельник, значит, на работу не пойдет, ее уволят и все, жить будет не на что. Подскакиваю и убегаю на улицу. Там замираю, озираюсь в панике и решаю бежать дальше, в центр, в лабиринт. Отчаяние накрывает с новой силой, не сбавляю скорость, пока не начинаю чувствовать металлический привкус во рту. До лабиринта уже дохожу быстрым шагом, останавливаясь перед входом.
— Андрюх, у тебя все нормально? Привет, — знакомый голос заставляет вздрогнуть и резко обернуться.
Санек стоит совсем рядом и широко улыбается, напрягая пухлые щеки.
— Ты чего не в школе? — почему-то спрашиваю я.
— У нас была пожарная тревога, прям на первом уроке, ну вот мы и решили после эвакуации больше не возвращаться, — беспечно отвечает он и оглядывается.
Я слежу за его взглядом, и вдалеке вижу размытые силуэты. Лица не различимы, но я точно узнаю длинные волосы Машки и черные прядки Светки.
— Ты чего так смотришь? — Санек подозрительно заглядывает в мои глаза, наверное, мой вид то ли ошарашенный, то ли испуганный.
— Я пойду.
— Давай погуляем вместе. Ты, кстати, на звонки специально не отвечал? Что у вас со Светкой произошло?
Я оглядываюсь, решая вновь убежать.
— Все нормально, — вру, и даже не стараюсь звучать убедительно.
Санек еще что-то говорит, но я не слушаю и ухожу в лабиринт, иду, не задумываясь, поворачиваю на автомате, смотрю вперед и несколько раз спотыкаюсь о камни на дороге. Ругаюсь про себя, почему не позаботились о нормальных тропинках, продолжаю идти дальше. Не замечаю, как оказываюсь в том самом укромном уголке, сажусь на землю и прислоняюсь к кустарнику, который чуть продавливается под моей спиной, однако не позволяет мне упасть. Спустя минут пятнадцать вижу Светку, которая молча протискивается ко мне и садится напротив, не утруждаясь подстелить что-нибудь на землю. Мы смотрим друг на друга, в этот раз я не отвожу взгляда и почему-то даже не смущаюсь. Наверное, если бы это были голубые глаза Незнакомки, я тут же залился бы краской, но ее темные глаза меня не беспокоят.
— Почему ты убежал? Испугался? — она говорит тихо и вкрадчиво, но я не слышу обиду в ее голосе.
— Честно, да, — отвечаю ровно и поправляю съехавшие на кончик носа очки.
Светка чуть усмехается и прикрывает рот рукой, опускает глаза, а потом смотрит снова.
— Но ты пришел сюда снова. И знал, что я тебя видела.
— Верно.
Она смеется и берет мою руку, я не мешаю, позволяю ее пальцам скользить по коже, разрешаю закатать рукава, но только лишь она прикасается к ране, резко ее останавливаю.
— Не эту, — говорю с напором, но губы тянутся в странной улыбке.
Она кивает и достает из кармана маленький ножик. Теперь могу его разглядеть: рукоять песочного цвета с узорами по типу мрамора, лезвие короткое, чуть изогнутое. Сам протягиваю другую руку и чуть морщусь, чувствуя укол около запястья. Встречаюсь с глазами Светки, она прищуривается и улыбается с хитринкой, я усмехаюсь одними уголками губ в ответ, она продолжает вести лезвие вверх медленно и неглубоко, но тонкие струйки крови уже текут по моим пальцам и капают на землю. Резкая боль мгновенно перерастает в сладкое тянущее чувство под ребрами и в животе. Закрываю глаза и отчетливо вижу Незнакомку, тут же из губ с выдохом вырывается стон, до ушей доносится звонкий смех, и я вижу, как смеется образ голубоглазой девушки в моей голове. Чувствую, как боль прекращается, приоткрываю глаза и сквозь ресницы вижу, что Светка медленно слизывает кровь с моей руки. Она постанывает и вздыхает, а
