— Прошу прощения, Данте.
Данте не шелохнулся. Он по-прежнему смотрел на ее рот.
— В чем дело, Эдриан? — бросил он.
— Куинн предлагает собрать наши команды вместе за деловым ужином, чтобы поделиться с сотрудниками подробностями нашего нового соглашения.
— Отличная идея, — согласился Данте, не оборачиваясь.
— Я всех оповещу. — Эдриан повернулся, чтобы уйти.
На этот раз Данте пошевелился и отпустил ее волосы.
— Да, вот еще что, Эдриан.
Его заместитель остановился, словно верный пес, которого позвал хозяин.
— Слушаю.
— Забронируй себе билет на первый рейс до Мельбурна. Мне нужно, чтобы ты завтра утром был в офисе.
— Но как же сделка?
— Я об этом позабочусь сам.
— Но…
— Спасибо тебе, Эдриан. Это все.
Эдриан ушел, но прежде бросил на Маккензи ледяной взгляд, явно означавший, что она не заслуживает внимания его босса.
Она содрогнулась.
— У меня создалось впечатление, что Эдриану не понравилось, когда ты сказал, что я буду тебе помогать с несколькими проектами.
Данте посмотрел на своего заместителя, который с хмурым видом просматривал что-то на экране своего карманного компьютера.
— В последнее время Эдриан теряет свою деловую хватку. Пусть возвращается в офис и лечит там свое уязвленное самолюбие. А мы останемся в Окленде еще на несколько дней, пока мои юристы будут составлять договор. Куинн обещал познакомить нас завтра со своим бизнесом. Нас ждет несколько напряженных дней с новыми встречами и знакомствами. Ты готова?
Маккензи радостно и взволнованно улыбнулась. Сказав впервые «мы», он как бы присоединил ее к себе, и это по меньшей мере означало, что они, несмотря на разные цели, могут работать вместе.
Теперь ей не придется торчать целыми днями в отеле в ожидании, когда он про нее вспомнит.
Если они смогут работать вместе, если Маккензи будет удовлетворять его в спальне, возможно, он раздумает ломать «Эштон Хаус». А пока она прикусит язык и будет ждать подходящей возможности снова затронуть эту тему.
— Да, босс, — весело откликнулась она.
В конце следующего дня Маккензи чувствовала, что ее голова вот-вот взорвется. Они с Данте осмотрели территорию, посетили в сопровождении Куинна с десяток верфей, а теперь Стюарт вез их назад в отель. Цифры, факты и новые познания в области судостроения с трудом укладывались у нее в голове.
Но ее образование на этом не закончилось. Ее приводило в восхищение, с какой быстротой Данте запоминал сложную терминологию и объяснял ей. Она неожиданно прониклась уважением к человеку, который построил огромную империю, пусть и выказывая себя порой тираном.
Правда, теперь Данте открылся ей с новой стороны. Даже сейчас, когда они ехали в машине, она видела, как увлеченно мужчины обменивались идеями относительно их предстоящего сотрудничества. Глаза Данте лихорадочно блестели. Ему не терпелось как можно скорее перейти от обсуждений к практике.
Неудивительно, что он добился таких успехов в бизнесе. Для него непременным условием всегда было обойти всех конкурентов.
Она украдкой посмотрела на Данте, от которого, казалось, мощным фонтаном била энергия. Повернувшись, он поймал ее взгляд, после чего снова переключил внимание на Куинна. Они смотрели друг на друга всего несколько секунд, но внутри у Маккензи все затрепетало. И как ей теперь дальше жить? Похоже, она заигралась.
Все было гораздо проще, когда она его ненавидела. Когда не испытывала к нему ни капли уважения. Когда один только его вид раздражал ее, а не искушал.
У отеля они попрощались с Куинном, и Данте взял ее за руку. На мгновение их взгляды встретились, и в глубине его глаз она прочитала немой призыв. Маккензи не сомневалась, чем они будут заниматься через пять минут. Сексуальные аппетиты этого мужчины изумляли ее. Но еще больше то, что его неуемная жажда любовных игр передавалась ей.
— Это был хороший день, — сказал Данте, проследовав за ней в лифт.
— Да.
В следующую секунду она уже была прижата к стенке лифта и его руки жадно скользили по ее спине, задирали ей юбку и освобождали его восставшую плоть от оков одежды.
— А ночь будет еще лучше, — хрипло произнес он, стремительно входя в нее.
О боже, что это было?! — с легким ужасом, смешанным с восторгом, спросила у себя Маккензи, когда лифт остановился на их этаже.
— Я пошла в ванную, — пробормотала она, зная, что Данте нужно срочно просмотреть электронную почту.
У двери их номера Данте крепко поцеловал ее в губы.
— Спасибо за закуску. Я в предвкушении главного блюда.
Ее ноги дрожали, но она улыбалась во весь рот. Быть любовницей Данте Карраццо — не самая плохая участь!
Войдя в спальню, Маккензи обомлела. По всей кровати была разбросана одежда: сверкающие вечерние платья, деловые костюмы, нижнее белье, коробки с обувью, модные аксессуары…
— Данте?! — крикнула она. — Что это такое?
Он пришел на ее зов. На его губах играла улыбка, когда он заглянул ей через плечо.
— Хорошо, что их уже доставили.
— Ты их заказал? Зачем?
— Тебе нужно больше одежды, — просто ответил он, — поэтому я попросил консультанта бутика внизу подобрать что-нибудь для тебя.
Бутик внизу. Теперь понятно, почему некоторые вещи показались ей знакомыми. Она даже помнила их стоимость.
— Я правда, считаю, что смогу обойтись тем, что у меня есть.
— Тем, что умещается в чемодане размером с обувную коробку? Я так не думаю. Я видел, как ты утром стояла в замешательстве перед шкафом. А теперь все твои проблемы уладятся. Они прислали вещи твоего размера. Выбери все, что захочешь, а остальное отошли назад.
Поцеловав ее в щеку, он собрался идти, как будто ему наскучила эта тема.
— Но я не хочу ничего из этого, — заявила она. — Цены там внизу просто бешеные.
Данте обернулся.
— Никто и не говорит, что ты должна за них платить. Все, что ты выберешь, будет записано на мой счет.
Маккензи покачала головой.
— О нет. Ты не будешь покупать мне одежду. Я думала, что ясно дала тебе это понять.
Удивленно приподняв бровь, Данте подошел к ней ближе.
— Ты ясно дала мне понять, что не хочешь, чтобы я дарил тебе драгоценности, а это не драгоценности.
Маккензи почувствовала, как чувство радости после замечательного дня покидает ее. Данте Карраццо в очередной раз указал ей на ее место.
Быть любовницей Данте действительно не так уж плохо. Но вот шлюхой — ужасно!
— Мне не нужны ни драгоценности, ни одежда, ни что-либо другое. Я не принадлежу к типу любовниц, которым нужно платить за ласки.
— Нет? А я всегда считал, что все любовницы одинаковые. И какая же ты?
Маккензи тяжело сглотнула.
— Ты же знаешь, что меня бы здесь не было, если бы не твой шантаж.
Его взгляд посуровел, губы искривились в язвительной усмешке.
— А-а, понятно: любовница по принуждению. Как антипод корыстной любовницы, я полагаю? Ты так себя видишь? — Он безжалостно разглядывал ее лицо, словно ища в нем признаки слабости. — Или ты вообразила себя любовницей-альтруисткой? Самоотверженной девственницей, жертвующей собой во имя спасения груды старых кирпичей? — Он улыбнулся, довольный собственной остротой. — Да, я думаю, последнее. Вот только я не помню никаких девственниц.
— А это имеет значение? — возразила она. Ее раздражало то, что он над ней смеялся и его выводы были недалеки от правды. Впрочем, то удовольствие, которое она получала, едва ли можно было назвать жертвой. — Я пошла на эту сделку не ради тряпок и безделушек. Да, мне пришлось с тобой спать, но это единственное условие, на которое я согласилась. Не усугубляй ситуацию. Не превращай меня в шлюху, за которую ты меня принял, когда обнаружил в своей постели.
Ее голос сорвался, и она, отвернувшись, закусила нижнюю губу, чтобы сдержать подступившие к глазам слезы.
Сильные руки обхватили ее за плечи, и она почувствовала тепло его мощного тела.
— Я так не считаю.
Она попыталась отстраниться, но он не отпустил ее.
— Тогда ничего мне не покупай. Достаточно того, что я делю с тобой номер, который, наверное, стоит целое состояние.
Вздохнув, он коснулся губами ее уха.
— Но теперь ты часть моей команды и тебе нужна одежда. Ты же знаешь, что я прав.
— Я не стану носить одежду, выбранную консультантом бутика и оплаченную тобой.
Данте обернулся, и на этот раз его улыбка была искренней.
— Прекрасно! Тогда иди и выбери сама. Но чтобы не возникло недоразумений, я сразу предупреждаю, что заплачу за одежду.
Маккензи попыталась возразить, но он теснее прижал ее к себе и закрыл ее рот поцелуем.
— Позволь мне закончить, — произнес он, отстранившись. — Я вычту ее стоимость из гонорара, который выплачу тебе за твое участие в этом проекте. Мы вместе обговорим сумму, хорошо?
