даже в историческом масштабе, не раз приводила даже к полномасштабным войнам, не говоря о частных случаях. Он несколько смутился, догадавшись в каком ракурсе подчинённая поняла его разъяснения.
– Я в смысле направления: то есть, если успехи в работе, то есть движение вперёд. А если успехов нет, то наступает застой, а то и движение назад, то есть «регресс».
– А! Понятно, – отбросив подозрения непристойного плана, успокоилась Катерина, – и как тогда быть?
– А быть очень просто, – отогнав накатившую было волну напряжения, Листиков откинулся на спинку стула, – нужна свежая кровь.
«Опять ничего не понимаю, – Прикладова, хотя и обучалась обуздывать эмоции, скривилась в гримасе, – сначала о заде-переде говорил, а теперь кровь хочет пустить?».
– Завалить, что ли, кого нужно? – растерянно уточнила она, лихорадочно перебирая в голове варианты уважительных причин для отказа, если задание примет смертоубийственный поворот.
«Либо она в суть не врубается, – видя, что разговор не приобретает нужный вектор, рассудил подполковник, – либо я неправильно веду мысль. Так или иначе, но нужно подойти к проблеме с другой стороны».
– Никого, милая моя, валить не нужно, – решив прежде успокоить явно запаниковавшую починённую, он решил всё разложить по полочкам.
– А о какой крови вы тогда говорите?
– О свежей. То есть не о именно крови. Нужна, как бы свежая струя …, – тут Листиков растерялся, так как почувствовал, что вместо логики вновь начинается путаница.
– Мочи? – полностью дезориентировавшись в хитросплетениях начальничьей мысли, Прикладова выдала первую ассоциацию к слову струя.
Тут Листиков и сам запутался в гранях своего фразеологизма. Да он и слова такого не учил; фразеологических оборотов в памяти, конечно, было много, как и у любого среднестатистического человека, но чаще со сленговым оттенком, только то, что они так называются, он попросту не знал. Если бы на месте Прикладовой сидел кто-то ушлый из личного состава, он давно бы уже одёрнул командира, типа «аллё, гараж», хватит «ходить вокруг да около», давай уже «рулить по курсу» и начинать «конкретный базар». Но Катя тоже не разбиралась в научных аспектах проблем речевых оборотов, поэтому кротко ждала, когда ситуация прояснится.
– Какая ещё моча! – поняв, что попал в логический лабиринт, Листиков растерянно почесал в затылке, – ты, похоже, вообще в тему не въезжаешь.
– Не въезжаю.
– Тогда просто дослушай до конца, тогда всё поймёшь.
Катерина понятливо кивнула головой, в действии изобразив пальцами ключик, закрывающий губы на замок. Листиков многозначительным движением век дал добро и, усевшись поудобней, вновь принялся излагать то, что и хотел изложить. И начал, естественно, опять с регресса и прогресса, далее перешёл на тему крови и струи – обе, как уже известно, свежие. Пока он не начал разговор по существу, Прикладова изображала понимание, нарочито хлопая ресницами, точнее пучками ресниц, купленными через интернет и, в целях экономии на салоне красоты, наклеенными собственноручно.
Тем временем Листиков, ни разу не перебитый слушательницей, так увлёкся, что не заметил, как перешёл к изложению тщательно продуманного плана. К нему он в последние дни возымел трепетные чувства, так как выстрадал план подобно курице, снесшей первое в своей птичьей жизни яйцо. То же тепло зародыша, излучаемое сквозь тонкую – нехватка кальция – скорлупу. Тот же хаос побочного – соломинки, опилки, пёрышки – мусора, налипшего на правильный овал. Этим совершенным овалом Фёдор в итоге, после нескольких бессонных ночей, множества метаний от кровати к столу, бесчисленного количества исправлений и подчеркиваний, и обвёл свой план. Готово!
– В общем, – Листиков, учитывая затянувшееся вступление, решил не вдаваться в детали, – врачи всегда не прочь подзаработать. И некоторые из них используют препараты, внесённые в особый список. Используют, замечу, в обход установленных законом правил. А это уже статья! И я даже знаю, кто из наших врачей под этой статьёй ходит. Так вот, нам нужно лишь схватить нечистого на руку Айболита, и в этом ты должна сыграть ключевую роль.
И тут до Прикладовой расплывчато дошла гениальность замысла начальника – он, похоже, решил «замутить» такое уголовное дело, какого ещё в истории нарконадзора не было, по крайней мере, на уездном уровне. И для этого, действительно, как нельзя лучше подходит медицина. Конечно шеф, мотивируя тем, что каждый медик потенциальный преступник, должен лишь не ошибиться с какой стороны поскрести. И он, конечно, уже знает и кого поскрести, и с какой стороны, и даже каким пальцем. И раз ноготь этого пальца принадлежит МВД, то грязь из под него дорогого стоит.
– Чтобы достигнуть успеха в работе, нужно найти непроторенную тропу и самому же ёе проторить, – продолжал Листиков, – и ты, Прикладова, поможешь мне эту тропу протоптать. Осознаёшь степень ответственности?
Прикладова степень ответственности осознала моментально – на то он и оперативник, чтобы реагировать оперативно – и поэтому тут же положительно кивнула головой. Но детальная суть задумки оставалась неясной, пока шеф всё не изложил. План оказался на удивление простым.
– В общем, Прикладова, ты под видом пациентки должна втереться в доверие к врачу, уговорить использовать сильнодействующий препарат для обезболивания, так как сильно боишься боли, …
– Я и правда боюсь боли …, – Катерина испуганно перебила шефа.
– Никто тебе больно делать не будет – до этого не дойдёт …, – недовольно пояснил тот.
– А! Тогда хорошо …, – вздох облегчения изошёл из горла оперативницы.
– Не перебивай. Что я говорил-то? О! …и всучить за него деньги. Купюры, естественно, будут меченные, и как только она их возьмёт, мы её и повяжем. Ловко придумано?
«Ловчее не бывает», – Катерина усмехнулась в душе, но виду не подала и согласно кивнула головой, мол «ловко, очень ловко».
Действительно, чего гениального в том, чтобы прикинуться больным и обратиться за помощью, а потом на руку, помощь дающую, накинуть кандалы. Обычное дело в служебной практике, Прикладова подобные вещи и раньше делала: так все оперативники делают. Не всегда, конечно, но если прикажут, то всегда. Без приказа у некоторых может в душе засвербеть, а если по приказу, то это святой долг и чувственные сопли тут не уместны. Даже пальцы за спиной скрещивать не нужно. А кто сентиментален, пусть значок на стол положит: нарконадзор не для совестливых. Жёсткость – кредо сотрудника ГСНН. И тут нет ни брата, ни свата. Ни отца не матери.
– Ну как, офицер, – шеф подошёл вплотную и открытым, полным доверия взглядом взглянул на подчинённую, – вы в деле?
Подчинённая вдруг почувствовала, что наступил момент, к которому она давно шла, и что вся предыдущая жизнь всего лишь репетиция. В голове даже что-то торжественно заиграло: то ли фанфары, то ли литавры – не все
