ванную и быстро переоделась в висевший там халат. Одежду сразу сунула в машинку – не могла отделаться от мысли о том, что и блузка, и юбка пропитались запахами морга.
Лев никак не отреагировал на ее появление, даже не поздоровался, продолжая надраивать до блеска дно глубокой сковороды. Полина закурила, налила себе чаю, бросила ломтик лимона, сделала глоток и поморщилась. Муж по-прежнему молчал, только вода шумела да жесткая губка ожесточенно скребла дно сковороды.
«Мы никогда не были такими чужими, как сейчас, – вдруг с тоской подумала Полина, глядя в затылок мывшего посуду мужа и ощущая, как Лев раздражен. – Мы настолько чужие, что даже странно – что вообще мы делаем в одной квартире, как ложимся в одну постель?»
И тут она осознала, что вот уже несколько дней Лев спит на диване, а она, оказывается, этого даже не заметила.
– Лёва… у тебя кто-то есть? – хриплым от ужаса голосом выдавила Полина, боясь, что сейчас получит на свой прямой вопрос не менее прямой ответ.
– Что? – удивленно повернулся к ней муж, и с его руки на пол капнула пена от моющего средства. – Ты совсем с ума сошла?
Полина вскочила, ткнула в пепельницу сигарету и, подойдя к мужу, обняла его сзади, прижалась лицом к обтянутой футболкой спине и пробормотала:
– Ты, наверное, прав… я совсем сошла с ума… я забросила дом, забросила Инку, тебя… я все время работаю… и сейчас у меня такое запутанное дело…
– А когда они у тебя были другие? – со вздохом спросил Лев, не прекращая мыть сковороду. – Я ведь все понимаю, Поля, это работа, ее не выбирают. Но другие-то как-то успевают, а? Ты ведь не единственная женщина в прокуратуре.
Эта мысль никогда Полину не посещала – она мало общалась с коллегами-женщинами, да и когда было общаться, встречались только на совещаниях да в коридорах – «привет-пока». Наверняка у кого-то из них тоже были семьи, но не разговаривать же об этом на работе.
Полина вообще не могла себе представить, как это – разговаривать о том, что творится у тебя дома, с кем-то еще. Ее единственной подругой была сестра Виталина, родившаяся на семь минут позже, а потому считавшаяся младшей. Внешне они были настолько похожи, что человеку, знакомому с ними недолго, бывало трудно определить, кто из них кто. Высокие шатенки со спортивными фигурами – благодаря многолетним занятиям легкой атлетикой в детстве и юности, и только глаза у них были разного оттенка – карие, с желтоватым отблеском, у Полины, и зеленые – у Виталины.
С самого детства их обеих очень раздражала эта похожесть, одинаковость, и сестры всячески старались ее не подчеркивать вместо того, чтобы пользоваться этим преимуществом, например, при сдаче экзаменов. Даже профессии они выбрали разные, как всегда выбирали разных мужчин.
Виталина не стала получать высшее образование, к величайшему разочарованию родителей, а пошла в училище, закончив которое стала весьма хорошей портнихой, со временем открыла собственное ателье, наняла нескольких швей и закройщиц и теперь могла позволить себе не горбатить спину за швейной машинкой, а заниматься тем, что ей нравилось – конструированием одежды. У нее было много клиентов, но самым любимым была, разумеется, сестра, для которой Виталина шила еще в школе, набивая руку.
Но даже с Виталиной Полина никогда не обсуждала свою семейную жизнь и свои разногласия с мужем. А сегодня вдруг она поняла, что срочно должна с кем-то поговорить – иначе разорвется сердце. И Виталина подходила для подобного разговора как никто другой.
– Лёва… – выдавила Полина, не выпуская мужа из объятий, – мне все равно, что там у кого и как… я чувствую, что у нас что-то сломалось. А ты разве не чувствуешь? Мы как будто на льдине, и между нами трещина, а в ней вода уже, и вот-вот льдину вообще разорвет на две части…
– И на одной останемся мы с Инкой, а на другой – ты и твоя работа. И отправитесь вы с ней в обнимку в счастливое плавание, – подхватил Лев шутливым тоном, и Полина разозлилась:
– Я серьезно, между прочим!
– Ну, так и я не пошутил, – вздохнул муж, прекращая, наконец, мучить сковороду и выключая воду. – Погоди, я руки вытру, – попросил он, неловко поворачиваясь в объятиях жены.
– Ты что же – на самом деле так думаешь? – потрясенно спросила Полина, глядя, как он вытирает руки полотенцем, как вытягивает сигарету из ее пачки, закуривает, чуть прикрыв глаза. – Лёва…
– Поля, ты решила поговорить об этом сейчас, на ночь глядя?
– А когда? Скажи, когда нам еще разговаривать?
– Ты меня об этом спрашиваешь? Это ты приходишь домой только ночевать, между прочим. Я в половине седьмого всегда дома, что бы ни случилось, – Лев выпустил облачко дыма. – Ты бы хоть спросила, где дочь.
– А… где? – у Полины вдруг перехватило дыхание от предчувствия чего-то нехорошего, но муж насмешливо посмотрел на нее:
– Что, вспомнила? Спит дочь.
– Ох… Лёва, зачем ты так? Я знаю, что не идеальная мать, знаю…
– Все, Поля, хватит. Эти самобичевания случаются у тебя раз в месяц, но ничего не меняется, и мы оба это понимаем – и я, и Инна. У тебя такая работа, ты делаешь ее отлично, ты вычисляешь преступников и подводишь их к наказанию – кто-то должен делать это. И лучше, если этот человек будет любить то, что делает. Как ты.
– Лёва, ты сердишься? – она смотрела в красивое, словно вылепленное руками талантливого скульптора лицо мужа и не могла понять, есть ли ирония в его словах.
Но Лев выглядел абсолютно серьезным:
– Поля, я когда-то шутил по поводу твоей работы? Я совершенно искренне считаю, что ты на своем месте…
– …но мне не надо было создавать семью, если я хотела ловить преступников, да? – с горечью подхватила Полина, и Лев покачал головой:
– Иди-ка ты спать. Все равно сейчас никакого конструктивного разговора у нас не сложится, а ссоры на ночь – не самая удачная мысль. Приятных снов, дорогая, – он поцеловал ее в щеку и ушел, а через секунду щелкнул замок в двери, ведущей в гостиную.
– Еще и заперся, – пробормотала Полина с горечью, – как будто боится, что я посягну на его распрекрасное тело…
Назавтра сразу после работы Полина поехала на другой конец города, где в новом доме клубной застройки жила сестра с семьей.
Виталина удивилась – сестра нечасто баловала ее такими визитами, а потому, впустив Полину, сразу спросила:
– Случилось что-то?
– Почему? – удивилась Полина, сунув в руки сестре пакет с фруктами для племянников и бутылкой белого вина для них самих.
– Никогда ты не приезжала ко мне среди
