Он подождал лифт в очереди, состоящей из двух человек — его самого и симпатичной блондинки. Ричер посмотрел на нее, а она — на него. Девушка вышла на втором этаже, и он сообразил, что это была Энн Янни. Ричер узнал ее по телевизионной передаче и решил, что ему осталось встретить только Эмерсона из местного полицейского участка и тогда он познакомится со всей командой, выступавшей по телевизору.
Ричер отыскал офис Хелен Родин, который находился в передней части здания, и, значит, ее окна должны были выходить на площадь. Он постучал, услышал приглушенный ответ и вошел, оказавшись в пустой приемной, где стоял стол для секретаря, тоже никем не занятый, не новый, но им давно не пользовались. «Секретаря нет, — подумал Ричер. — Самое начало».
Он постучал во вторую дверь, ведущую в кабинет, услышал тот же голос. Ричер вошел и увидел Хелен Родин, которая сидела за другим не новым столом. Он узнал ее по фотографии, висевшей в кабинете ее отца, но в жизни она выглядела даже лучше. Скорее всего, ей было не больше тридцати — довольно высокая, изящная и вместе с тем спортивная, неистощенная анорексией. Хелен либо бегала по утрам, либо играла в футбол или ей просто повезло с метаболизмом. У нее были светлые волосы и голубые, как у отца, глаза, в которых светился ум. И черный брючный костюм, с черным облегающим топиком под пиджаком. «Лайкра, — подумал Ричер. — Классная штука».
— Здравствуйте, — сказала она.
— Я Джек Ричер, — представился он.
Хелен изумленно уставилась на него.
— Шутите! Вы действительно Джек Ричер?
— Всегда был им и буду, — подтвердил он.
— Невероятно.
— А что тут такого? Все кем-нибудь являются.
— Я хотела сказать… как вы узнали, что нужно сюда приехать? Мы не могли вас найти.
— Увидел репортаж по телевизору. Энн Янни. В субботу утром.
— Да будет благословенно телевидение, — сказала она. — И слава богу, что вы здесь.
— Я был в Майами, — сообщил Ричер. — С танцовщицей.
— С танцовщицей?
— Она из Норвегии.
Ричер приблизился к окну и выглянул наружу. Он находился на четвертом этаже, и главная улица с магазинами уходила прямо на юг, к подножию холма. Длинная сторона декоративного пруда шла точно параллельно улице. На самом деле пруд расположился на ней, поскольку ее «перегородили» площадью. Человек, вернувшийся после долгого отсутствия, будет страшно удивлен, обнаружив посреди улицы громадный резервуар с водой. Пруд оказался значительно уже и длиннее, чем представлялось Ричеру с земли. Он выглядел печальным и был пустым, если не считать тонкого слоя грязи и мусора на черных плитках.
За прудом и чуть правее — пристройка к парковочному гаражу. Она располагалась несколько ниже площади. Примерно на пол-этажа.
— Вы были здесь тогда? — спросил Ричер. — Когда все произошло?
— Была, — спокойно ответила Хелен Родин.
— И все видели?
— Не с самого начала. Я услышала три первых выстрела. Они прозвучали почти одновременно, очень быстро. Первый выстрел, коротенькая пауза, а затем два следующих. Потом еще пауза, немного длиннее, но совсем чуть-чуть. Я встала из-за стола и увидела три последних выстрела. Это было ужасно.
Ричер кивнул. «Смелая девушка, — подумал он. — Услышала выстрелы и встала из-за стола, а не полезла под него. Затем: первый выстрел и коротенькая пауза…» Похоже, речь идет об опытном снайпере, который проверял, куда попала первая пуля. Слишком много переменных. Холодное дуло, расстояние, ветер, положение винтовки, прицел.
— Вы видели, как умирали люди? — спросил он.
— Двоих, — ответила она у него из-за спины. — Это было ужасно.
— Три выстрела и две жертвы?
— Снайпер промахнулся один раз. Они не знают, какой это был выстрел — четвертый или пятый. В пруду нашли пулю, поэтому он без воды. Его пришлось осушить.
Ричер промолчал.
— Пуля является одной из улик, — сказала Хелен. — Она изобличает винтовку, из которой совершены убийства.
— Вы знали кого-нибудь из погибших?
— Нет. Это были самые обычные прохожие. Просто они оказались не в том месте и не в то время.
Ричер снова промолчал.
— Я видела вспышки, — сказала Хелен. — Вон там, в темноте. Маленькие искорки.
— Из дула винтовки, — подсказал Ричер.
Он отвернулся от окна, и девушка протянула ему руку.
— Я — Хелен Родин, — сказала она. — Извините, мне следовало сразу представиться.
Ричер взял ее руку, которая оказалась твердой и теплой.
— Просто Хелен? — спросил он. — Не Хелен Алексеевна?
Она снова удивленно вытаращила на него глаза.
— Как вы узнали?
— Я встречался с вашим отцом, — сказал он и выпустил ее руку.
— Правда? — спросила она. — Где?
— В его офисе. Только что.
— Вы пошли в его офис? Вы же мой свидетель. Ему не следовало с вами разговаривать.
— Ему очень хотелось со мной поговорить.
— И что вы ему сказали?
— Ничего. Я задавал вопросы.
— Какие вопросы?
— Я хотел знать, насколько серьезны улики против Джеймса Барра.
— Я представляю Джеймса Барра. И вы являетесь свидетелем защиты. Вам следовало поговорить со мной, а не с ним.
Ричер не стал возражать.
— К сожалению, против него собраны очень веские улики, — сказала она.
— Откуда вы узнали мое имя? — спросил Ричер.
— Разумеется, от Джеймса Барра, — ответила она. — Откуда же еще?
— От Барра? Поверить не могу!
— Хорошо, послушайте.
Она повернулась к столу и нажала на кнопку старенького кассетного магнитофона. Ричер услышал незнакомый голос: «Отрицать вашу вину бессмысленно». Хелен нажала на кнопку «пауза» и оставила на ней палец.
— Его первый адвокат, — сообщила она Ричеру. — Я сменила его вчера.
— Каким образом? Джеймс Барр вчера уже был в коме.
— Технически моей клиенткой является сестра Барра. Она его ближайшая родственница.
Хелен включила магнитофон, и Ричер уловил какие-то звуки, шипение, а потом голос, который не слышал четырнадцать лет и который нисколько не изменился. Был таким же низким, напряженным и скрипучим. Голос редко говорящего человека. Он произнес: «Найдите для меня Ричера».
Ричер застыл на месте, ошеломленный. Родин нажала на кнопку и остановила запись.
— Видите?
Затем она посмотрела на часы.
— Половина одиннадцатого, — сказала она. — Оставайтесь, сейчас придет моя клиентка.
Хелен Родин представила его посетителям, точно фокусник на сцене. Как кролика из шляпы. Сначала пришел мужчина, и Ричер сразу признал в нем бывшего копа. Его звали Франклин, и он работал детективом по договору на юридическую фирму. Они пожали руки.
— А вас не просто найти, — сказал Франклин.
— Ошибка, — поправил его Ричер. — Меня невозможно найти.
— Хотите рассказать почему?
В глазах Франклина можно было прочесть массу вопросов, какие обычно задают копы. Вроде: «Будет ли от этого парня польза в качестве свидетеля? Кто он такой? Мошенник? Скрывается ли от правосудия? Сочтут ли его показания в суде достаточно весомыми?»
— У меня такое хобби, — ответил Ричер. — Мне так нравится.
— Значит, вы крутой?
— Круче не бывает.
Затем в офис вошла женщина лет тридцати пяти-сорока, в деловом костюме, напряженная, судя по всему, после бессонной ночи. Но, несмотря на волнение и беспокойство, она показалась Ричеру приятным и порядочным человеком. Вне всякого сомнения, она была сестрой Джеймса Барра. Ричер это понял прежде, чем их представили друг другу. Тот же цвет волос и более мягкая, женственная версия лица, которое он видел четырнадцать лет назад.
— Я Розмари Барр, — сказала она. — Я так рада, что вы нас нашли. Такое впечатление, что провидение за нас. Наконец-то мы сдвинулись с места.
Ричер ничего ей не ответил.
В офисе Хелен Родин не было конференц-зала. Однако Ричер решил, что за этим дело не станет. Зал потребуется чуть позже, если удастся добиться успеха. Поэтому все четверо расселись в кабинете. Хелен устроилась за своим столом, Франклин присел на краю, Ричер прислонился к подоконнику. Розмари Барр нервно расхаживала взад и вперед. Будь на полу ковер, она бы протоптала в нем дыры.
— Хорошо, — проговорила Хелен Родин. — Стратегия защиты. Как минимум мы подадим иск по медицинским показаниям. Но стремиться будем к большему. Насколько — будет зависеть от ряда факторов. В связи с чем, я уверена, мы все хотели бы выслушать мистера Ричера.
— Не думаю, — сказал Ричер.
— В каком смысле?
— Вы не захотите услышать то, что я могу вам рассказать.
— Почему?
— Потому что пришли к неверному выводу.
— Что?
— Как вы думаете, почему я сначала отправился поговорить с вашим отцом?
— Не знаю.
— Потому что я приехал сюда вовсе не затем, чтобы помочь Джеймсу Барру.
