Этот дуб манил Диану к себе своей мощью, надёжностью и спокойствием. Она поставила банку с кофе на стол, натянула на ноги кроссовки, накинула мужскую куртку, висевшую на вешалке, и вышла на улицу.
* * *
Проснувшись, Дэн не обнаружил Диану рядом с собой на кровати, в душе тоже было тихо, на стуле висели вещи, в которых она была вчера.
Дэн соскочил с кровати, подошёл к окну и увидел свою любимую, обнимающую дерево.
Вчерашний день и вечер выдались самыми тяжёлыми.
До дома родителей было два часа езды на машине. Все эти два часа Диана сидела молча, обмякнув на пассажирском сидении, непрерывно смотря в лобовое стекло прямо перед собой, периодически всхлипывая.
Дэн пытался завязать разговор, но Диана не реагировала на его вопросы. Её тело было в машине, а душа в доме возле любимцев.
Заехав в гараж, заглушив мотор, Дэн повернулся к Диане, она спала.
Уложив её на кровать и накрыв пледом, он пошёл к машине за вещами.
Вернувшись в дом, Дэн услышал крик.
— Нет, Миша, родной, они убили тебя, они убили их, слышишь, убили моих мальчиков, — Диана во сне билась в истерике, волосы спутались, на лбу испарина.
— Ч-ч, — прошептал Дэн. — Тихо, любимая, — Дэн лёг рядом, Диана, почувствовав его тепло, начала успокаиваться.
— Миша…, я… так… устала…, но… я… потерплю…, я… же… обещала, — с интервалами говорила Диана. — Мне… надо… сказать… тебе… что-то… очень… важное. Потом… скажу, ладно? — Диана обняла Дэна и крепко заснула.
Как же она приятно пахнет и как Дэну будет трудно отпустить её, когда всё закончиться.
Дэн съездил за продуктами, всё сложил в холодильник, хотел было принять душ, но истерика повторилась.
— Я здесь, любимая, я здесь, — Дэн вбежал в комнату.
Диана, свернувшись калачиком, с остервенением вцепившись в плед, кричала во сне.
Дэн крепко прижал её к себе, начал укачивать, как маленького ребёнка и напевать какую-то детскую песенку. Диана потихоньку успокоилась. Дэн решил больше не рисковать, уложил Диану, лёг сам и не заметил, как заснул. Ночью истерик не было.
Вчера он для неё был Мишей, но учитывая вчерашнее состояние Дианы, Дэн был бы для неё хоть «чёртом лысым», лишь бы не слышать, как она кричит.
Раздался звонок мобильного телефона Дианы, он звенел в её ветровке. Дэн решил не лазить по чужим карманам, кто бы это ни был. Но спустя мгновение затишья, зазвонил его мобильник.
— Денис, привет. Это Семён Гольдман, я не могу дозвониться к Диане. Что-то случилось? — его голос был встревожен.
— Случилось. После того, как все мы разъехались с парковки строительного супермаркета, мы с Дианой поехали к вам домой, — Дэн сделал небольшую паузу.
— И?
— Охранники были вырублены, а собаки застрелены, — у Дэна дрогнул голос.
— Не может быть, — ахнул Семён. — Как Ди?
— Плохо, очень плохо, — признался самому себе Дэн.
— Тогда мы вернёмся, — решительно сказал Семён.
— Нет, этого Диана не простит ни тебе, ни мне, а самое главное себе, — запротестовал Дэн. — Вы где сейчас?
— Подъезжаем к границе.
— Вот и хорошо, продолжайте свой путь, я здесь сам справлюсь, — заверил Семёна Дэн. — Бизону вышлю адрес места, где мы сейчас находимся, на обратном пути пусть заедет.
— Ладно, — сдался Семён. — Но я ещё буду звонить.
— Договорились, только я телефон Дианы выключу, звони мне.
— Хорошо, удачи.
— И вам лёгкой дороги.
Отключившись, Дэн всё-таки решил отступить от своих принципов, нашёл в кармане ветровки телефон Дианы и вырубил его.
Выглянув в окно, Дэн обнаружил Диану в той же позе, поэтому он решил, что у него есть время наконец-то принять душ.
* * *
— Мне иногда кажется, что ты их любишь больше, чем меня, — с притворной обидой сказал Миша, обнимая Диану и наблюдая как Дик грызёт его правый тапок, а Дакк левый.
— Не ревнуй, моей любви с лихвой хватит на всех, — Диана рассмеялась, наблюдая за шалостями щенков. — С меня новые тапочки, этим конец.
— Одними тапочками ты не отделаешься, ещё мне нужна моральная компенсация за проделки твоих подопечных.
— Все претензии в письменном виде будут рассмотрены в течение месяца, — промурлыкала Диана.
— Ну уж нет, я получу всё прямо сейчас, — Миша начал щекотать Диану, а та, хохоча начала извиваться.
— Пощади, — кричала Диана. — Я боюсь щекотки.
— Я знаю, поэтому пощады не жди, — Миша ещё усердней начал щекотать Диану. — А-а, — закричал Миша, перестав издеваться над женой.
— Что случилось, милый? — уже серьёзно встревожилась Диана.
— Эти монстры грызут меня, — прохрипел Миша.
— В смысле, — Диана опустила глаза вниз и увидела, как щенки вцепились в голые ступни Миши, рыча, с остервенением кусают его.
— Сделай с ними что-нибудь, — взмолился Миша.
— Фу, место, — строго подала команду Диана и щенки тут же отпустили жертву, побежали к себе на коврик.
— Надеюсь, когда мы будем заниматься сексом, они мне ничего не откусят? — обиженно спросил Миша.
— Я им не позволю, дорогой, — заверила Диана мужа, лукаво улыбаясь. — Зачем мне нужен травмированный муж в постели?
— Змея, — усмехнулся Миша.
— Сейчас мальчиков позову, — в шутку пригрозила Диана.
— Ладно, сдаюсь, любимая «змеючка», — Миша примирительно поцеловал Диану.
Это было давно, тогда Диана была абсолютно счастлива, несмотря ни на что. Сейчас же ей остались одни воспоминания, приятные, но всё же только воспоминания.
— Миша, давай уедем, сбежим, спрячемся на каком-нибудь острове, где нас никто не знает, — умоляла Диана.
— Малышка, от судьбы не сбежишь, — успокаивал её Миша. — Если я сбегу, они будут бить по самым больным моим местам, по семье, а так я очень надеюсь, что им будет достаточно только меня.
— Ожидание смерти хуже самой смерти, как ты не понимаешь, — у Дианы начиналась паника.
— Но я не жду свою смерть, детка, я просто её не отрицаю, — Миша взял её холодные ладони и приложил к своим губам. — Я только сейчас живу так, как всегда хотел. У меня есть любимая женщина, талантливый сын, дом, деньги, возможность иметь всё, чего бы я ни пожелал.
— Поэтому не справедливо, что кто-то хочет у тебя это всё отнять, — не унималась Диана.
— Жизнь такая штука, не всегда бывает справедливой, но я хочу наслаждаться ей прямо сейчас, в эту конкретную минуту, — Миша притянул к себе Диану и соблазнительно улыбнулся. — Надеюсь, ты ко мне присоединишься в этом желании.
— Вечно ты всё переводишь в шутку, — пробурчала Диана. — Хотя, как преданная жена я всегда готова поддержать тебя в наслаждениях, — Диана вырвалась из объятий Миши, кокетливо подмигнув мужу, удалилась.
* * *
Дэн обнаружил Диану, сидящую на кухне в папином любимом кресле.
Она сидела, подогнув под себя ноги в его старой куртке, запрокинув голову на подголовник, в руке у неё была чашка с остатками кофе.
— Давай позавтракаем, — предложил Дэн.
Но ответа он так и не дождался.
Ночью ему опять пришлось спать с Дианой, так как истерика повторилась. Следующий день Диана провела молча сидя в старом кресле с чашкой кофе.
За три дня терзаний Диана превратилась из красавицы в свою бледную тень с чёрными кругами под глазами, белой, как мел кожей и непроницаемой маской вместо лица.
Дэн решил, что если завтра будет та же картина, которую он наблюдает уже второй день, то он предпримет радикальные меры по возвращению Дианы в реальность. Он ещё не знает какие, но они точно будут кардинальными.
Но на его удивление и радость Диана вернулась в действительность сама, поздно вечером.
Дэн перед сном зашёл к ней посмотреть всё ли в порядке, нужно ли оставаться на ночь, постоял в темноте и уже собирался уходить, когда услышал за спиной её хриплый голос.
— Не уходи, ложись со мной, видимо, только с тобой рядом мне не сняться кошмары.
— Хорошо, — Дэн снял тапки и лёг сверху одеяла, под которым лежала Диана, он решил не нарушать её личное пространство.
— Прости меня за анабиоз, мне нужно было какое-то время побыть наедине с собой.
— Если честно, я уже стал переживать за тебя.
— Не волнуйся, я пришла в себя, всё в порядке.
— Прости за вопрос, но зачем ты каждый день обнимала старый дуб?
— Питалась его энергией.
— Понятно, — хотя Дэну было не очень понятно, он циник и материалист.
— Я знаю, что ты из другого теста, — прочитав его мысли, сказала Диана. — И это хорошо, что люди не похожи друг на друга.
— Иногда люди и на людей не похожи, скорее на шакалов.
— У меня для людей существует презумпция хорошего человека.
— Как это? Как презумпция невиновности?
— Что-то в этом роде. Знакомясь с новыми людьми, я всегда верю, что они хорошие, пока они своими поступками не убедят меня в обратном.
