Батяня всмотрелся в лицо полковника. Как ни странно, но сегодня он выглядел на удивление нормально. Привычного выражения самодовольной презрительности к тем, кто стоит ниже его на ступеньках карьерной лестницы, на лице его непосредственного начальника не наблюдалось.
— Нормально, под контролем.
— Это хорошо, что под контролем, — примирительно сказал полковник.
Батяня ожидал, что сейчас тот начнет очередное «выступление», но ничего такого не происходило.
— Какие проблемы, пожелания?
— Ну, этого добра хватает. Я вот тут даже список составил, — майор протянул полковнику бумагу. — Потребностей много.
— Почитаем. Чем могу — помогу, — полковник спрятал список в карман. — Слушай, майор, давай без обиняков, давай играть в открытую.
— Так я всегда «за», товарищ полковник, — Батяня прищурил глаза, — за то, чтобы играть в открытую.
Офицеры, а следом за ними и коммерсант вышли из помещения.
— И вообще, майор, — полковник взял Батяню за рукав, отводя его в сторону, — ты на меня зла не держи. Я вот тут много думал об этом деле — нехорошо как-то получилось, грязно все это. Да, да, ты во многом был прав. А я — просто пьян был тогда.
Батяня изумленно взглянул на собеседника. Вот это дела! Авдеев, оказывается, может разговаривать по-другому.
— Не хочу, чтобы все слышали, — вновь заговорил полковник, указывая на окна КПП. — Дело деликатное. В общем, так, майор: что было, то было, а я зла не держу. Нам вместе служить, поэтому предлагаю забыть все обиды. Понимаю, что друзьями нам не стать, но не в этом дело: я предлагаю мир. Ну, что скажешь?
— Я согласен, — ответил Батяня.
Было бы нелепо отказываться от предложения. Никаких иллюзий Лавров, конечно же, не питал по отношению к этому хлыщу. Ему не пятнадцать лет, и в людях он, слава богу, разбираться научился. А вот от нормализации ситуации, естественно, он отказываться не будет. Как известно, худой мир лучше доброй ссоры.
— Ну, вот и отлично. Кто старое помянет, тому и глаз вон, — заключил полковник.
Батяня понимал, что не от хорошей жизни Авдеев идет на примирение. Но тем не менее нужно воспринимать ситуацию как данность. Тем более что им с полковником не вечно вместе служить. Пара месяцев — и их дорожки расходятся. Да и, по большому счету, плевать ему на то, что этот карьерист думает и о чем рассуждает.
Видя, что важная часть разговора окончена, к офицерам приблизился Даратол, до этого попыхивавший сигаретой в сторонке.
— Так что у вас тут за дела? — поинтересовался Авдеев, меняя тему.
Даратол вновь в цветистых выражениях рассказал о «добрососедстве», «гостеприимстве» и прочем. От зорких глаз Батяни не ускользнуло, что полковник и гость хорошо знакомы между собой.
— Вот видишь, Лавров, человек к тебе со всей душой, а ты себя так ведешь! — шутливо усмехнулся Авдеев. — Это ты зря.
— И я о том же говорю, — подтвердил гость. — От чистого сердца!
— Да ведь я же и говорю, товарищ полковник, дел невпроворот… — начал было Лавров.
— Дел всегда невпроворот, — философски изрек Авдеев. — Зачем обижать хорошего человека? С местными надо дружить, майор. Здесь это свято. Так что я вам, товарищ майор, как старший по званию и должности, приказываю — принять приглашение на банкет!
Даратол, сияя, всем видом выражал удовлетворение от того, что дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки. В конце концов Батяня под напором начальника вынужден был согласиться. Все-таки дисциплина в армии — вещь серьезная.
— Хорошо, я согласен, но с одним условием.
— О чем ты, майор? — насмешливо улыбнулся Авдеев.
— Все это будет проходить не в пансионате, а на «нейтральной территории» и скромно. А то ведь потом слухи, кривотолки разные пойдут: вот, мол, коррупция и так далее.
— Да какие слухи? — возмутился артвинец. — Все честно, открыто. В чем тут проблемы — собрались люди поговорить…
— Я сказал, — настаивал Батяня.
— Хорошо, сделаем, — кивнул коммерсант, — желание гостя — закон. А там непременно стоит побывать: нужно с местными влиятельными людьми познакомиться, от них здесь многое зависит.
— В нашем деле без стратегии не обойтись, — полковник закурил, щурясь на солнце, — даже с черножо…
Здесь он перехватил пламенный взгляд коммерсанта и поспешил перевести разговор в другое русло.
Глава 10
После войны начала девяностых в районном центре, как и во всей непризнанной республике, изменилось многое. Когда-то раньше, в советские времена, жизнь республики была совершенно иной. Один край необъятной страны был, как говорится, кузницей, другой — житницей, а эта республика, расположенная на ласковом берегу Черного моря, была одной из наилучших здравниц. Все способствовало этому: море, воздух, великолепная природа. Сюда стремились люди со всех уголков Советского Союза, чтобы поправить здоровье или просто хорошо отдохнуть на заработанные честным (а иногда и не очень) трудом деньги. Это не могло не способствовать благосостоянию и республики, и ее граждан, многие из которых соответственно трудились в сфере обслуживания. Кто-то работал в многочисленных санаториях, в развлекательных учреждениях, ресторанах, кафе, многие сдавали жилплощадь курортникам. Большое количество населения работало на выращивании мандаринов и барашков. Всем находилась работа, и все были, в общем-то, довольны.
Казалось, этому не будет конца. Республика функционировала в этом смысле подобно бесперебойному конвейеру, принимала жаждущих насладиться ее теплотой и отправляла отдохнувших граждан назад с тем, чтобы принять новые и новые партии приехавших. Все выглядело безоблачно. Нет, конечно, как и всюду, здесь тоже были какие-то проблемы, но по сравнению с положительными сторонами, а главное, с перспективами ситуация выглядела просто замечательно.
Однако последние пятнадцать лет изменили многое. Курортная жизнь постепенно начинала возрождаться на этой благодатной земле, но это было ох как далеко от прежнего великолепия…
Первые поселения на территории нынешнего города появились еще в каменном веке. Две с половиной тысячи лет назад греческие купцы создали здесь новый город — богатый, шумный. В юго-восточной его части находились известные и популярные во все времена целебные грязевые источники. Ими пользовались еще воины имперского гарнизона: в начале нашей эры Рим создал здесь город-крепость. Затем этими территориями владела Византия. Кого здесь только не было! Арабы, турки, персы…
С вершины в долину смотрели стены древнего замка, живописно обвитые кустарником, колючей ежевикой, плющом. Отсюда открывался чудесный вид на город и его окрестности. Все было видно, как на ладони. Замысловатая сетка улиц, изумрудная зелень парков, бескрайняя морская синь, уходящая вдаль, жилые кварталы, окутанные дымкой снежные вершины гор…
Райцентр в непризнанной республике жил своей обычной жизнью. Лежа в уютной долине, с трех сторон окруженный горами, он казался райским местечком, где только живи да радуйся. Но такое могло показаться лишь человеку постороннему, незнакомому с местными реалиями. Прошедшая война со всеми ее ужасами постепенно стала забываться, раны, нанесенные боевыми действиями, понемногу стали затягиваться, и вот новое происшествие взбудоражило всех.
Народ, живущий здесь, издавна был мирным и не принадлежал к числу любителей повоевать. Крестьяне занимались земледелием, выращиванием овощей и фруктов — тем, что переходило каждому от отца и деда. Многие торговали. Короче говоря, если бы не война, то ни о каком применении оружия, тем более в массовом количестве, говорить бы не приходилось. Теперь, вернувшись к прерванному войной мирному труду, люди были вновь потрясены чудовищным случаем.
Стоит ли говорить о том, что никто из простых, нормальных людей совершенно не был заинтересован в смерти отдыхающих. Наоборот, курортники приносили республике ощутимую прибыль, и местным было важно, чтобы тех прибывало все больше и больше, тем более что такая тенденция, особенно в последнее время, все более набирала обороты. Естественно, всякие неприятности, особенно такие, которые могли нарушить начавшийся процесс возвращения туристов на приморские земли, никому здесь не могли понадобиться. Само собой разумеется, что по факту убийства ни в чем не повинных людей было возбуждено уголовное дело и начато следствие.
Районное управление спецслужб размещалось в стандартном, ничем особо не примечательном двухэтажном здании. Впрочем, службы такого рода и не стараются выделиться внешним великолепием. Им всегда гораздо более интересно проникнуть в суть вещей.
Кабинет следователя размещался на втором этаже. Несмотря на такую, казалось бы, серьезность учреждения, горячие южные нравы и здесь делали свое дело. В приемной царила далекая от зашоренности фривольная атмосфера. За столом сидела секретарша, в данный момент отнюдь не отягощенная излишней работой. Только что она отнесла поднос с кофе в кабинет шефа и сейчас вела веселую беседу с сотрудником этого же учреждения.
