ты знаешь, что они будут продавать в Эмираты?
– Не факт, что продадут туда, но то, что наша птичка там полетает – это скорее всего. В ОАЭ проходит самый большой чемпионат по соколиной охоте. В пустыню съезжаются миллиардеры со всего мира и привозят своих золотых птичек. Призовой фонд чемпионата – несколько миллионов долларов. Арабы обожают этот вид спорта и очень ценят самих соколов. У них даже на деньгах изображен сокол, а перья на его хвосте символизируют семь эмиратов. Соколиная охота просто сводит с ума людей и они готовы выложить и сто, и двести, и триста тысяч долларов за такую птицу.
– Откуда ты это знаешь?
– Сделал звонок другу.
– И что за друг? Ты же говорил, у тебя нет друзей.
– Артура набрал.
– Он увлекается не только биатлоном? Соколиная охота тоже в сфере интересов?
– Нет, но я вспомнил, что у него был хороший знакомый, у которого отец регулярно летает на чемпионат и очень гордится своими соколами. Попросил узнать мне все, что возможно.
– Узнал?
– Да. Они точно вернутся. Времени еще предостаточно. Поэтому ждем гостей со дня на день.
– Не хочешь рассказать что тебе снится каждую ночь? Ты сегодня снова кричал.
– Я купил вчера специи, как ты любишь. Ты видела?
– Да, я заметила что ты зачем-то ходил в магазин. Хотя еды в доме предостаточно.
– Мне нужно было выяснить это все. Я набрал Артуру накануне и он пообещал созвониться и уточнить. Его друг, сын шейха, но живет в Европе и не очень общается с семьей. Хотя в детстве отец брал его с собой на охоту.
– У твоего Артура интересный друг.
– Так и знал, что ты не сможешь пройти мимо упоминания о сыне арабского шейха. Попроси еще телефон или познакомить.
– Меня больше заинтересовало почему человек, который принадлежит такой семье и может иметь все, не общается с родителями.
– Я ничего не говорил про родителей, я упомянул только отца.
– Хорошо, мне стало интересно по каким причинам человек из такой семьи,воспитанный на патриархальных традициях, не особо общается с отцом и уезжает от него в другую страну.
– Инга, мне кажется тебе это просто триггерит собственную историю.
– И это мне говорит человек, который не может разобраться даже со своими снами. Ладно, забыли, продолжай лучше тему соколов.
– Артур сказал, что как только дозвонится Амиру и все узнает, наберет в магазин и продиктует информацию Ирине.
– Как удобно. Эта Ирина тебе и секретарь, и помощник, и связная с инспектором, и специи подготовит. А ты ей сказал, что специи для меня? Или соврал, что сам решил научиться готовить?
– Ты чего? Не с той ноги встала?
– Не с той! И не выспалась совершенно! Почему ты все скрываешь? Что такого тебе может сниться, что об этом нельзя мне рассказать? – У Инги от возмущения и раздражения стали подрагивать губы и она, неловко повернувшись, рассыпала соль.
Захар бросился собирать, но только размазал соль по всему столу. Махнул на соль, заметался по комнате. Закрыл лицо руками:
– Зачем тебе это? Что ты все выпытываешь, выспрашиваешь?
– Скажи мне наконец! – голос Инги срывался на крик. И он вдруг отвернувшись от нее, выпалил:
– Она мне снится, понимаешь? Она! Все время снится и я не знаю что с этим делать! Что ты хочешь услышать, что у меня все под контролем? А я действительно даже собственные сны не могу контролировать. Не надо было нам все это начинать. Только хуже.
– Тебе снится Ирина? Из магазина? Почему ты не сказал?
– Что? При чем здесь Ирина?
– Тогда кто она? Кто тебе снится? – Инга подошла вплотную и привстала на цыпочки, стараясь заглянуть ему в глаза, словно не замечая, что он старательно отворачивается от нее. – Я так больше не могу. Это изматывает меня. Я не понимаю о чем ты думаешь, куда ты все время уходишь? Зачем ты вскакиваешь среди ночи, хватаешь это дурацкое ружье и идешь в лес? Не понимаю, кого ты прогоняешь каждую ночь из своих снов. Я измучилась, Захар. Отпуск должен был стать легким приключением, но не вышло. Ты не можешь забыть какую-то женщину? Кто она для тебя, расскажи и может наконец отпустит?
– Ко мне каждую ночь приходит девочка. Та самая. Которая умерла у меня на операционном столе.
Захар отвернулся, хотел схватить плащ и выскочить на улицу. Но Инга перекрыла выход. Она запрокинула голову и закрыла глаза руками. Потом посмотрела на Захара и твердо сказала:
– Сейчас ты сядешь рядом со мной и все расскажешь. А если выйдешь за дверь, то можешь больше не возвращаться. Хватит удирать.
– Ты точно не отстанешь?
– Даже не рассчитывай.
– Зачем тебе это?
– Пока и сама не пойму. Но я хочу понять что с тобой происходит.
– Каждую ночь мне снится один и тот же сон. Но я не хочу его видеть. Иногда удается прогнать ее в самом начале, иногда она что-то успевает сказать, но я не хочу ее слышать. Я не хотел! Понимаешь, ты? Правда. Не хотел ее убивать! Просто был отвратительный день. Я не выспался. Поссорился с Вероникой. Я не хотел. Он закрыл лицо руками и согнулся словно от боли. – Я не хотел.
– Когда у тебя начались эти сны?
– Давно. Еще в Москве.
– Ты поэтому сюда уехал?
– Я думал, здесь все пройдет. Но становится только хуже.
– Что именно тебе снится?
– Я не хочу об этом говорить.
– Захар, этот кошмар не закончится, пока ты не поймешь почему он тебе снится каждую ночь.
– Сначала я вижу яркий свет. Он появляется за горами, быстро нарастает и заливает собой весь горизонт. Потом из света отделяется фигурка в больничной белой сорочке. Она молча идет ко мне, подходит, становится на цыпочки и пытается заглянуть мне в глаза. Если только мне не удается отвернуться и она встречается со мной взглядом, всегда спрашивает.
– Что спрашивает?
Захар сидел отвернувшись к стене и сжимал ее пушистый плед.
– Да отстань ты уже от этого пледа. Что девочка спрашивает, когда заглядывает в глаза?
– Она задает вопрос, на который у меня нет ответа.
Инга повернула его лицо к себе и выжидающе смотрела, не отводя взгляд, пока не услышала ответ:
– Она спрашивает, зачем ее убили.
Инга собрала волосы в хвост руками и кусая губы несколько минут молчала. Захар наконец оставил в покое плед и выглядел совершенно опустошенным. Вдруг Инга отпустила волосы и они свободно упали на плечи:
– А почему она это спрашивает?
– Ты что смеешься? Откуда мне знать.
– А потом что?
