и видения исчезли.
– Только не говори, что ты собираешься обвалить туннели.
– А если и собираюсь, то что?
– Тогда ты глупец. Эти маги – жрецы Круитхара. Да большинство из них всю свою жизнь проводят под землей. Камнерезы и ювелиры способны выкопать туннель голыми руками. Обрушь им на голову хоть тысячу булыжников, им все нипочем.
– А головы у них тоже из металла?
– У ферруманов – да, а у магов… сомневаюсь. Разве что у железорожденных.
– Так. Значит, камнерезам и ювелирам никакой завал не страшен – если только черепушка останется цела… Ясно.
Госпожа знающая поджала губы:
– Ты затеял опасную игру, Кентон.
– Ошибаешься, Кьяра. Это другие играют в игры – а я всегда настроен серьезно. И всегда точно знаю, что поставлено на кон.
Несколько секунд Кьяра изучала его лицо, а потом сказала:
– Я не смогу сообщить тебе о том, что увижу в колодце. В Хранилище магия наших амулетов бессильна.
Кентон показал на свои завязанные шарфом глаза:
– С их помощью я увижу все, что творится в деревне и даже за ее пределами. Но охватить взглядом всю округу одновременно не смогу, поэтому, если вдруг заметишь что-то подозрительное, беги к тому люку и прыгай в камеру, что под нами. Там сможешь воспользоваться амулетом. Главное, смотри по сторонам – я везде поставил ловушки.
Кьяра окинула его надменным взглядом, красноречиво говорящим о том, что словами «беги» и «прыгай» Кентон нанес ей едва ли не личное оскорбление.
– Возможно, так я и поступлю. Однако Хранилище я покину, лишь убедившись, что мне действительно грозит неминуемая опасность.
– А разве ты не можешь просто заглянуть в будущее и узнать об этом наверняка? – с издевкой спросил Кентон.
– Временами Судьба посылает мне озарения… предчувствия, сродни тому, которым я поделилась с тобой, – о Маюн и Анневе. Но это не пророчества. Истинное пророчество требует крови, и поэтому, если только ты не готов принести в жертву себя или Аога, ответ на твой вопрос – «нет». Я не могу просто заглянуть в будущее и узнать, что ждет нас даже через пару часов. Не говоря уже о том, чем закончится вторжение ферруманов.
– Погоди… – Кентон помолчал, обдумывая ее слова. – Тогда… с чего ты взяла, что Маюн обязательно вернется? Из твоих уст это звучало как истинное пророчество.
Знающая ответила не сразу. Она долго смотрела на юношу, давая ему возможность догадаться самому.
Наконец она снова заговорила:
– Одним из самых доступных ресурсов для нас является человеческая жизнь. Раздобыть его совсем нетрудно, и, если нужда велика, мы тратим его с той же щедростью, с какой крестьянин спускает медяки в базарный день.
– И кого же, позволь узнать, «истратила» ты?
– Как некультурно, Кентон, – поморщилась Кьяра, но ее серые глаза оставались холодны как лед. – Скажем так, когда в кругу знающих наконец произошел раскол, ресурсов у нас появилось достаточно.
– Вот как, – сказал Кентон, поглаживая шрам на щеке. – Ты хочешь сказать, что все эти знающие жены… девы и младенцы… служители, аватары, мастера и древние… да весь Шаенбалу был принесен в жертву только для того, чтобы… найти Аннева?
– Именно так.
– И ты все равно его упустила. Выходит, все эти пророчества оказались напрасны – ты ведь так ничего и не получила.
– Но ничего и не потеряла. К тому же Аннев еще вернется сюда. Он попросит меня помочь ему выковать меч – и я помогу… а он взамен пообещает сопровождать меня в моем путешествии в Такаранию и Малую Терру.
Кентон фыркнул:
– А если он на это не согласится?
– Согласится. Так сказано в пророчестве.
– Ладно. Главное, что Маюн вернется. А Аннев пусть катится хоть на все четыре стороны, если пророчеству так угодно. И все же, если бы он сдох, я был бы только рад.
Кьяра загадочно улыбнулась:
– Возможно, твое желание еще исполнится.
Их взгляды встретились, и Кентон вновь ощутил, что с этой женщиной ему по пути. Может даже, они никогда и не находились по разные стороны баррикад.
– Не спускай глаз с туннелей, – сказал он, доставая из кармана плаща ключ от Хранилища. – И следи за ферруманами. Если мне не удастся убить всех, я должен точно знать, где нам с Аогом искать выживших.
– Почему ты думаешь, что Аог справится с монстром, который целиком состоит из камня и металла?
– Потому что Аог весь последний месяц только и делал, что орудовал лопатой, превращающей землю и камни в пар. Он справится.
Кьяра усмехнулась:
– Размахивая магической лопатой и обрушивая туннели, армию Круитхара не победить.
Кентон вставил ключ в замочную скважину громадной двери из железного дерева.
– Я не был бы так уверен в своих силах, явись Круитхар лично или отправь он в Шаенбалу всю свою несметную рать. Его беспечность дорого ему обойдется.
– Какая восхитительная дерзость, – пробормотала Кьяра, улыбаясь.
– Что?
– Ты напомнил мне о Карестине Эстес-Хансен, – объяснила знающая. – Это поэтесса Второго века. У нее есть такие строки:
Как скоро, жезлов и колец стяжав златых, Попрать готовы мы богов своих И, гордости исполнясь, воскричать: «Свободен я отныне, ибо зряч!»
Кентон слегка склонил голову к плечу.
– «Свободен я отныне, ибо зряч», – тихо повторил он и улыбнулся. – Это ведь про меня.
– Вполне возможно, – ответила Кьяра и снова повернулась к колодцу с аклумерой. – Есть мнение, что, помимо поэтического дара, Карестина обладала и даром провидца. Кто знает, о какой эпохе говорит она в этом стихе.
– Плевать я хотел на пророчества каких-то там провидцев, – буркнул Кентон.
– Даже на те, в которых упомянут ты? А ведь такие известны.
– Знаю. Янак тоже, как и ты, называл меня проклятым вождем. А еще, кажется, он назвал меня цаплей. Или не меня? А может, это Аннев был проклятым вождем, а я – обреченным калекой? Хотя… какая разница.
– Возможно, когда настанет конец, это будет очень и очень важно.
Кентон, шмыгнув носом, повернул ключ.
– Вот настанет – тогда и подумаем.
За секунду до того, как тяжелая дверь захлопнулась за его спиной, он успел услышать:
– А что, если это случится сегодня?
Покинув Хранилище, Кентон осмотрел туннели вокруг и на уровнях ниже и обнаружил в одном из них громадную застывшую фигуру. Вместо того чтобы, как обычно, дать Аогу мысленный приказ, он произнес вслух:
– Убей любого, кто к тебе приблизится, но всегда оставайся на месте. Когда я дам команду – завали туннели.
Мастер наказаний ответил не сразу. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем Кентон услышал беззвучное «да». Он облегченно вздохнул: по крайней мере, часть плана должна сработать. Если все
