«Лихо Твист включил самого себя в Братство!» – подумал я, но вслух не стал опровергать нахального карлу.
Парень, между тем, в совершеннейшей растерянности уставился на меня, а затем обвел изумленным взглядом всю нашу компанию. Мы ответили ему улыбками различной интенсивности. Наконец к нему вернулся дар речи, и теперь он обратился ко мне:
– Так ты выдаешь себя за Гэндальфа?.. Но воевода совершенно по другому описал мне свою внешность…
Я улыбнулся еще раз, хотя мне уже изрядно надоели эти экивоки на мою искусственную бороду:
– Ты, должно быть, слышал от моего друга Шалая, что я очень могущественный маг? – спросил я как можно дружелюбнее. Парень утвердительно кивнул.
– Как ты считаешь, много мне потребуется усилий, чтобы изменить собственную внешность?..
Паренек, судя по его виду, никак не мог сделать обоснованное заключение по данному вопросу. Тогда я решил слегка простимулировать его воображение:
– Ну, если ты хочешь, я могу, чтобы доказать тебе свои возможности, изменить твою внешность… Хочешь стать стариком с длинной белой бородой в шикарной голубой шляпе и длинном сером балахоне?..
– Он хочет! – с неприкрытым энтузиазмом воскликнул Фродо, – Я по глазам вижу, что он только об этом и мечтает!
– Ну, тогда… – я поднял руки ни пару раз сжал-разжал кулаки, словно бы разминая пальцы.
– Нет, нет… – торопливо воскликнул молодой человек, – Мне совсем ничего не надо доказывать! Достаточно того, что досточтимый Твист представил тебя, как Гэндальфа…
– Ну, как тебе будет угодно… – с преувеличенным разочарованием я опустил руки, – Так зачем Шалай просил тебя разыскать наше Братство?
Парень постарался незаметно перевести дух, а затем начал объяснения:
– Если бы вы знали, что творится в Замке…
– Мы знаем, что творится в Замке, – чуть высокомернее, чем следовало, пропела своим контральто Эльнорда и… сразила паренька наповал. Теперь он разговаривал только с нашей прекрасной половиной Братства.
– Тогда вы… ты… вы, конечно, понимаете, что воевода не мог спокойно наблюдать за этими безобразиями. Королева, а вернее, ее камер-советник, отправили воеводу в отставку с высылкой из Замка. Но Шалай не таков, чтобы так вот просто опустить руки. Он готовит этой камер-сволочи хороший сюрприз! Когда он узнал, что в Замке появился сам Гэндальф Серый Конец, он сначала не поверил, но решил все-таки выяснить, насколько это может быть правдой. Он мне сказал: – Груфи! – Груфи – это я, чуть поклонился парень Эльнорде, – Груфи, если Гэндальф на самом деле вернулся в королевство, от этого камерального негодяя просто пыли не останется. Немедленно надо выяснить, Гэндальф ли это, и с ним ли наше Братство!
Паренек неожиданно повернулся в мою сторону и пояснил:
– Это воевода так сказал – «наше Братство»…
– И воевода имеет на это все права, поскольку сам является его членом, – учтиво ответил я.
Мы поклонились друг другу, а затем я спросил:
– Значит, Груфи, ты можешь проводить нас к набольшему воеводе Шалаю?
– И сделаю это немедленно и с превеликим удовольствием! – воскликнул славный Груфи, не сводя глаз со стройной фигурки Эльнорды.
– Еще один шерстнатый… – громко брякнул Фродо.
Груфи недоуменно посмотрел на хоббита и переспросил:
– Ты что-то сказал?
– Я говорю, – кося под простачка, пояснил Фродо, – Что все, кто влюбляется в нашу Эльнорду, становятся вот такими, – он кивнул в сторону угрюмого тролля и добавил со значением, – Обросшими шерстью…
– Не может быть! – потрясенно прошептал молодой человек.
– Ну почему же? – не согласился хоббит, – Это, знаешь ли, действует заклятье Гэндальфа. Он у нас страшный ревнивец! Видишь, что стало с моими ногами? А отделался я всего лишь ими только потому, смог вовремя опамятоваться от любви-с…
И тут я увидел благодарный взгляд тролля, обращенный в сторону маленького хитрюги. А потом – пылающий негодованием взгляд молодого Груфи, брошенный искоса, на меня. А вслед за тем – слегка тревожный взгляд Эльнорды брошенный из-под опущенных ресниц в сторону Душегуба.
Когда закончилось это перебрасывание взглядами, Твист глубоко вздохнул и предложил:
– Может, мы все-таки уже поедем?..
И тихонько тронул своих козлов.
Мы с Эльнордой, как и прежде, заняли место позади Твистовой тележки, а молодой посланник Шалая попробовал было пристроиться по другую сторону от эльфийки. Но скакавший впереди тролль зычно позвал:
– Эй, мастер Груфи, я что-то не понял, кто кому показывает дорогу?..
Груфи тягостно вздохнул, бросил, несмотря на предупреждение хоббита, красноречивый взгляд на прекрасную эльфийку и пришпорил свою лошадь, догоняя безжалостного тролля.
Теперь наша дорога стала гораздо веселее. Во-первых, Груфи, хорошо знавший эти места взял на себя роль гида и рассказывал разные занимательные истории, связанные с окрестностями. При этом он таким образом изворачивался в седле, что Душегуб в конце концов прорычал:
– Малый, может тебе развернуться к хвосту лошадки, а я поведу ее в поводу?!
Во вторых, очень часто стали попадаться деревеньки, деревни и совсем крупные деревенищи, со своими названиями, обычаями и традициями, о которых также повествовал Груфи.
И в третьих, по этому тракту путешествовало масса народу, представлявшему из себя весьма любопытное зрелище.
На обед мы остановились в небольшой корчме, расположившегося в центре одного из проезжих сел. Подарок Грузди мы решили приберечь на черный день, Эльнорда, проведя ревизию содержимого короба, заявила, что эти продукты могут сохраняться достаточно долго.
Зал корчмы был совсем небольшим, наверное потому, что комнат для отдыха путников заведение не имело. Когда мы вошли, привязав лошадей и козлов к врытой перед дверями коновязи, внутри сидело всего пять человек. Все они расположились довольно тесно за одним столом, хотя остальные шесть столиков были свободны. Из этого обстоятельства я сразу сделал вывод, что это одна компания.
Мы сдвинули два столика у противоположной стены и заказали подошедшему хозяину обед. Поскольку заказ наш был несложен – жаркое, хлеб, овощи и вино, хозяин и две его служанки накрыли наш стол практически сразу. Мы приступили к трапезе, живо обсуждая возможность уже сегодня добраться до Норта.
И в этот момент мое внимание привлекла пятерка, сидевшая за дальним столом. Переговаривались они настолько тихо, что я не мог расслышать даже их голосов, не говоря уже о содержании беседы. А вот несколько взглядов, брошенных в нашу сторону были достаточно красноречивы. Во всяком случае, эти взгляды побудили меня быстренько пробормотать заклинание, активизирующее Истинный Слух. Освободив свое внимание от разговора моих друзей, я сосредоточился на беседе, проходившей за дальним столом и услышал:
– … говорю вам это он! Я лично дважды видел его в обществе Шалая! – убеждал собравшихся хорошо поставленный баритон.
– Но он никогда не выходит, а тем более не выезжает без сопўовождения. С чего бы ему вдўуг изменять своим пўивычкам, тем более что сам он едва может деўжать клинок? – возражал ему мягкий, чуть картавый тенор.
– И с чего ты взял, что он без сопровождения?! – подхватил картавые возражения шепелявый тенорок, – Посмотри, их же шестеро!
– Какие шестеро! – чуть громче воскликнул баритон, за что тут же получил предостережение картавого, – Тише!
– Какие шестеро! – значительно понизив голос, но не потеряв убежденности, зазвучал баритон, – Ты что, считаешь охраной двух карликов или этого шута в голубом. Настоящее оружие есть только у девчонки! Ты видишь! Только у девчонки! Или ты думаешь, что не сладишь с девочкой?! – в баритоне явно просквозила насмешка.
– А обезьяна с дубиной?! – переспросил шепелявый.
– Обезьяна, она и есть обезьяна! Один удар шпагой и обезьяна уберется куда подальше. И вообще, я буду вызывать только Груфи, его сопровождение не сможет вмешаться в наш поединок… Ну а если вмешается, Клост, я думаю, мне поможет.
– Девчонка может потребовать участия в схватке… – раздался ранее не слышимый мной, какой-то вялый, неразборчивый голос, принадлежавший, по все видимости, Клосту, – Остальных я скручу… Да и Груфи, если будет необходимо, ручки повыворачиваю… чтоб не слишком сопротивлялся…
