сидел возле огня бок о бок со Стражем, разговаривал с ним, а потом покинул это место, спустившись по гигантским ступеням. Являлся ли незримый посетитель Старцем, Чёртом или Духом — я не могла сказать точно, но кожей ощущала его эфемерный след, не успевший растаять во времени. Должно быть, разговор с Иваном мне вовсе не приснился. Я на самом деле слышала голоса, а моё сонное сознание превратило подслушанные обрывки фраз в пережитую когда-то ситуацию. И следуя за зовом пробудившейся паранойи, с каждой секундой я становилась всё увереннее в своих подозрениях.
— Кто здесь был? — наконец, спросила я, вглядываясь в опустевшие каменные ворота.
— Иона? — встрепенулся Давид. — Я тебя не заметил…
— Я это поняла, — протянула я, а потом перевела взгляд на Стража…
И обнаружила его совершенно иным: задумчивость сошла с красивого лица, тяжесть во взгляде пропала, словно её никогда и не было, а глубокие морщины, только что пересекавшие лоб, разгладились. Однако они оставили после себя предательские следы — едва заметные красные полосы. Давид по-прежнему оставался суровым и серьёзным, но больше ничего в его облике не выдавало мрачных раздумий.
— Так кто здесь был? — повторила я вопрос.
— Ты о чём? Здесь только мы с тобой…
Он встал и двинулся навстречу, разводя руки для объятий.
— Но, я же чувствую… — возразила я, сделав шаг назад.
Я настороженно рассматривала лицо Стража, понимая, что он пытался что-то скрыть. Однако от его такого честного и такого невинного взгляда в душу прокрались сомнения. Возможно, у меня, как всегда, разыгралось воображение, и я напридумывала то, чего на самом деле не было… Но в этот момент почему-то вспомнила схватку с Иблисом и то, как Бес незаметно захватывал сознание, навязывая нужные эмоции при зрительном контакте. Я поспешила отвести глаза в сторону, и сомнения тут же рассыпались тысячей осколков.
Давид мною манипулировал!
Я не могла поверить, что Страж был на такое способен, но очень надеялась, что у него для этого имелись серьёзные причины. О предательстве я даже не задумывалась — в чёрном мире просто не существовало предателей. Мы принадлежали либо тёмным, либо светлым, находились либо на одной стороне, либо на другой, и третьего было не дано. А потому желание Давида убедить меня в несостоятельности моих подозрений, имело иной характер.
Только вот какой?..
— Не делай этого! — предупредила я ледяным голосом. — Не смей!
— Прости, — искренне попросил он, остановившись в шаге от меня. — Я хотел тебя успокоить…
— Я спокойна!
— Но тебя что-то встревожило.
— Я слышала голоса. И чувствую чьё-то присутствие.
— Здесь никого не было, — доверительно повторил Страж и прижал меня к себе, как маленького, испуганного ребёнка. — Наверное, тебе приснилось.
На душе стало немного легче, хотя не желавшее успокаиваться сознание продолжало терзаться сомнениями и подозрениями. Оно упорно твердило, что Давид скрывал что-то важное. Однако пытать его я больше не стала и нехотя напомнила себе, что на земле мне светила психушка…
— Точно? — всё ещё недоверчиво, но с огромным желанием сдаться, переспросила я.
— Точно, — подтвердил он. — Мы совершенно одни, пока не придёт смена.
Я кивнула.
А затем резко обернулась и посмотрела на второй пик, где шелохнулась тень тёмного Стража. И с шумом выпустила из лёгких весь воздух, ощутив, как стыд адским пламенем поджёг мои щёки. Вчера, в охватившем нас вихре эмоций я перестала обращать внимание на творившееся вокруг, считая, что единственным свидетелем произошедшего было пламя крошечного костра. Однако тёмный на другой башне буквально сверлил нас взглядом, и я поняла — он обо всём знал.
— Это ужасно! — прошептала я, прижавшись спиной к Давиду. — Он нас видел!
— Забудь, — спокойно отозвался Страж. — Он не опасен. В данный момент точно.
Я промолчала, но не смогла оторвать взгляда от фигуры, облокотившейся на каменную изгородь. Давид поцеловал меня в макушку и крепче сжал в объятиях, словно стараясь защитить от всего тёмного мира и моих личных страхов. Но потом неожиданно отстранился.
— Подожди. Мне нужно кое-что сделать.
— Сейчас? — я недоумённо обернулась, вновь почувствовав себя беззащитной.
— Сейчас. Я и так увиливал от работы почти всю ночь, — усмехнулся он и направился к треноге.
Будто копируя его движения, Страж на другой башне тоже подошёл к треноге, поднял металлический молот и замахнулся, как замахнулся Давид в нескольких метрах от меня. Одновременно они ударили с силой, граничившей со сверхъестественной и недоступной простым людям. Я зажмурилась и зажала уши ладонями, представляя, каким оглушительным окажется звон в непосредственной близости от его источников, если даже там, далеко внизу, он пробирал до костей.
Но звука не последовало.
Я ощутила лишь вибрацию, которая распространилась от треноги вверх к кривому пику и спустилась вниз к подножию скалы. Никак не ожидая, что мои ладони обладали стопроцентной звукоизоляцией, я отпустила руки, но так ничего и не услышала — только колокол едва заметно дрожал и покачивался на хрупкой основе. Всё ещё не доверяя слуху, а вернее его отсутствию, я быстро подошла к краю площадки, перегнулась через ограду и уловила далеко внизу отголоски того звона, который привыкла слышать и которого привыкла бояться. Вернувшись в вертикальное положение, перевела изумлённый взгляд на Стража, аккуратно прислонившего молот к треноге, не в пример Парвати, небрежно бросившей его на землю в свою смену.
— Удивлена? — спросил Давид.
— Да. Но начинаю привыкать, — откровенно призналась я. — Что теперь?
— Теперь нужно дождаться смены. Сегодня Узоме повезло пропустить Битву.
— Жалко, что не нам…
— Нет! — уверенно ответил Страж. — Тебе всё равно пришлось бы спуститься. А мне пришлось бы остаться здесь и наблюдать, как вы умираете… Как, возможно, умираешь и ты… Так что мне не жаль! — он сделал паузу, успокаивая своё раздражение, а затем добавил: — Кстати, Узома менее приветлив, чем Парвати, но ты не обращай на него внимания. В душе он не такой грубый, каким хочет казаться.
— Что ж, мне с ним детей не крестить, — пожала я плечами.
— И то верно, — усмехнулся Давид, опустившись на камень возле костра и жестом подзывая к себе. — Есть хочешь?
— Нет уж, спасибо, — замотала я головой, с отвращением покосившись на серую жижу, но всё-таки присела рядом.
— А я за тридцать лет привык…
— А я за девять дней как-то не очень, — нервно усмехнулась я, но блаженно осознала, что прошло уже больше половины…
Я положила голову на плечо Стража и некоторое время просто наблюдала, как он задумчиво ковырялся ложкой в своей миске. Однако вскоре это однообразное и бестолковое занятие мне надоело, и я перевела взгляд на беспокойную пелену туч. Они висели совсем низко, тяжёлыми ватными
