Рейтинговые книги
Читем онлайн Стихотворения. Проза - Семёнов Леонид

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 139 140 141 142 143 144 145 146 147 ... 168

Ахматова назвала Блока человеком-эпохой. По-своему человеком-эпохой был и Семенов. Если у Блока боли его времени преломились в творчестве, прежде всего в его трагической лирике, то Семенов отразил свое драматическое время в своем жизнестроении. Недаром В. Пяст назвал его “человек-судьба”[444]. Монархист и православный в начале пути, революционер и атеист в годы первой революции, толстовец и сектант после смерти Маши Добролюбовой и окончания революции, хуторянин, вернувшийся в лоно православной церкви, после смерти Толстого...

8. ОКАЯННЫЕ ДНИ

Так подошел 1917-й. Революция принесла Семеновым-Тян-Шанским смерти, глубокие потрясения и жестокие разочарования. Они не могли примириться с тем, что к их семье, жившей среди народа, бравшей на себя заботу о тех крестьянах, которые входили в ближайшее окружение, работавшей ради отмены крепостного права, широко помогавшей крестьянам в голодные годы, народ относился воинствующе враждебно. Все происходившее называли безумием.

После февраля из тюрем были выпущены не только политические заключенные, но и уголовники. С фронтов тянулись дезертиры. Старший брат Рафаила рассказал Леониду о растущем влиянии большевиков[445]. На юге Рязанской губернии возникла банда матерого каторжника Владимира Чванкина. 29 сентября 1917 г. в петроградской эсеровской газете “Земля и воля” в рубрике “Деревенская жизнь” появилась анонимная статья о ее бесчинствах под заглавием “Хулиганство”. Шайка Чванкина без всяких оснований решила, что это дело Рафаила и Леонида Семеновых. В действительности автором был Н. М. Соколов, член Петроградского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Братьев схватили, избили, заставили сколачивать себе гробы; случайно им удалось на этот раз избежать гибели (год спустя Рафаил умер от голода). Младший брат Рафаила и Леонида Александр писал в поэме “Венок просветленным” (семейный архив):

Отец сказал: “Не может быть!

Не мы ли нашему народу

Служили честно, и любить

Так не умел никто свободу!

Освобождением крестьян

Не наше ль имя освятилось?

А внука бросили в бурьян,

Забыты жертвы, все забылось!”

Вскоре, 19 октября около 9 часов вечера, произошло покушение на Рафаила, который жил в Гремячке. Лучше всего привести отрывок из его письма к дяде Андрею Петровичу от 30 октября. “Пришлось и мне кровью пострадать и, к сожалению и к глубокой моей патриотической скорби и боли, не на честном поле брани с внешним врагом, а от предательской пули российского гражданина — выстрелившего в меня через освещенное окно в то время, как я, вернувшись из поездки, готовился ужинать у семейного очага. Пуля из револьвера Нагана вошла несколько ниже левой скуловой кости (угла ее за глазом), пронизала скуловую кость и вышла наружу в нижней части правой височной и застряла в дверном косяке внутренней стенки”[446].

Обстоятельность анатомических подробностей напоминает о том, что один естественник пишет другому.

Меньше чем через месяц в расположенном неподалеку имении, славившемся на всю губернию замечательным садом, — прямо чеховская подробность... — при душераздирающих обстоятельствах был убит вместе со своей глухонемой женой старик П. М. Семенов — двоюродный брат П. П. Семенова-Тян-Шанского. Помещики в своих дворянских гнездах, при своих вишневых садах оказались беспомощными, беззащитными жертвами сладострастной жестокости подонков. Приходится сказать, что расправы производились при попустительстве и одобрении крестьян Гремячки и соседних деревень.

9. ГИБЕЛЬ

По письмам можно проследить чувства, настроения, мысли, поведение Л. Семенова в эти поистине окаянные дни осени 1917-го. Вот он рассказывает дяде Андрею Петровичу 13 октября: “Дорогой Андрюша. Ты знаешь, конечно, всю трагическую обстановку, в которой мы живем. Гремячка разорена, лес порублен. Мы сами иногда каждую минуту опасаемся за свою жизнь <...> У меня уютно и, кажется мне, безопасно. Очень уж далеко идти меня громить, а ведь теперь осень <...> На меня в народе обида за то, что я “пригнал” солдат освободить Рафу, подавал телеграммы с жалобами за Рафу — и наконец “пропечатал” все в газетах <...> А я этой статьи и не видал <...> Ко мне еще все-таки народ относится сравнительно хорошо. Оставили небольшой уголок леса “для меня” нетронутым <...> Я лично — ты наверное уже слышал об этом — все свои и личные и народные упования сосредоточил в Православной церкви”[447].

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Спустя три дня после того, как большевики взяли власть, раздавленный этим событием, умер Дмитрий Петрович, отец Леонида. Сын тяжело переживал свое горе. Взгляд его на происходящее оставался непоколебленным. 12 ноября он пишет матери: “Я стараюсь никуда не показываться, сижу у себя дома. Ехать ведь мне отсюда некуда, да и где же теперь безопасность. В это время безопасность только в смирении и в преданности воле Божией. Я ни в какую политическую борьбу не вмешиваюсь, а только скорблю о происходящих ужасах. Сам же близко принимаю к сердцу только судьбу Церкви, потому что, думаю, только оттуда и может прийти спасение России”[448]. Наконец, еще через месяц, 10 декабря, Л. Семенов пишет опять дяде Андрею Петровичу: “Я живу пока в сторонке, но и поглядываю на сторону. Т. е. скорее всего тоже куда-нибудь отсюда удалюсь и понемножку готовлюсь к этому. Лично мое положение пока еще прочно. Но очень уж гадко здесь жить. Хочется иного. А народ надо предоставить самому себе — сама жизнь и само дело его всему научат”[449]. Поражает, в каком ослеплении, несмотря на все происходившее вокруг, пребывал Л. Семенов. За три дня до смерти он считал себя в безопасности. До самого конца никто из крестьян, среди которых он жил, чьи заботы делил, которым, как мог, помогал, так и не предостерег его, не предупредил о готовившейся расправе. Он полагал, что спасение России может прийти со стороны церкви, — ничто в действительности не оправдывало таких надежд, никак они не реализовались в будущем. Он возлагал надежду на благоразумие народа... Насколько прозорливее оказался в “Окаянных днях” его дальний родственник Бунин!

Последний день жизни Л. Семенова полон значения. Основные факты нам доподлинно известны, о некоторых подробностях догадываемся по намекам, кое в чем сведения расходятся. Наиболее достоверной представляется следующая последовательность событий. С утра 13 декабря Семенов и Софья Еремина на санях отправились в Гремячку и в соседнее имение, в котором жила тетя Таля — тетушка Семенова, в замужестве Наталья Петровна Грот (была расстреляна в январе 1918 г.). Поездка была связана с тем, что в ближайшие дни предстояли свадьба и рукоположение в священнический сан. В деревне они навестили отца Софьи Григория Еремина. Очевидно, в имении у тетушки Леонид сделал последние в жизни записи для своего романа-исповеди-дневника, а кто-то их скопировал, благодаря чему они и дошли до нас. Возвращались в темноте по сильному морозу. Около восьми часов вечера подъехали к дому, увидели, что он разбит (он был разворочен гранатой), в нем и вокруг него снуют какие-то люди. Леонид и Софья кинулись бежать в противоположную сторону, но кто-то за ними гнался и почти в упор выстрелил из ружья в затылок Семенову. Он был убит наповал.

Рукописи Семенова, в том числе не опубликованные и не скопированные родственниками, были сожжены и расстреляны (!) бандитами.

Софья, отморозив пальцы, пешком лишь к утру добралась в Гремячку. Крестьяне сразу же поехали к дому Семенова. Его тело нашли в овраге в лесу. По свидетельству сестры Ариадны, “он лежал, сложив на груди руки, закрыв глаза, череп над лбом был снесен, как бы срезан”[450]. Дядя покойного А. П. Семенов-Тян-Шанский с горечью пишет: “Всем и каждому в этой местности было известно, что покойный не только не имел никакого оружия, но и не признавал, по своему духовному складу, его применения не только против людей, но даже против диких зверей. Известно было всем и каждому также и то, что в домике праведника не было никаких ценностей”[451].

1 ... 139 140 141 142 143 144 145 146 147 ... 168
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Стихотворения. Проза - Семёнов Леонид бесплатно.
Похожие на Стихотворения. Проза - Семёнов Леонид книги

Оставить комментарий