и экономического неравноправия крестьян. При проведении этих реформ Столыпин допустил односторонность, равнодушие к другим аспектам своего плана (земства, просвещение и т. п.). Вообще надобно заметить, что в позиции русской аристократии в аграрном вопросе в думский период наблюдались те же явления и тенденции, как и во времена Александра I. Вспомним, как в «толпе дворян» Пушкин видел освободителей крестьян (имел в виду декабристов). Патриотическая позиция, служение Отечеству («одну Россию в мире видя») позволяли подняться выше чисто сословных узких «помещичьих» соображений, искать общенациональные ценности, то же мы наблюдаем в Думах (всех четырех созывов).
Особенно ярко это проявилось в кадетской партии: в ее составе, в ее руководстве были крупные землевладельцы, первые аристократические фамилии России — князья Рюриковичи, Трубецкие, Долгоруковы, Шаховские, Оболенские и т. д. Однако эта партия единодушно настаивала на отчуждении части помещичьих земель в пользу малоземельных крестьян. Рюриковичи были готовы отказаться от своих земель, от своих привилегий. Пример с кадетами-князьями не являлся чем-то исключительным. На такой же позиции стояли император и некоторая часть членов царской фамилии (хотя и не все).
Как видно из дневника великого князя Константина Константиновича, в июле 1906 г. в Петергофе император пригласил своих ближайших родственников для обсуждения важного вопроса. Император сказал, что в день рождения наследника цесаревича Алексея он хотел бы получить согласие родных на радикальное решение аграрно-крестьянского вопроса.
«Аграрное движение, — значится в записях великого князя Константина15, — охватившее всю Россию, побуждает его подумать о том, что царствующему дому следует стать во главе уступок земли неимущим крестьянам, уступок, предполагаемых и в (министерствах) государственных имуществ, и в кабинетских владениях, и в насильственном отчуждении частновладельческих земель, решаясь на продажу крестьянам 1,8 млн десятин удельной земли, состоящей у крестьян в аренде». Великий князь Николай Николаевич поддержал императора, к нему присоединилось еще несколько человек. Но энергично возразил великий князь Владимир (именно он ответствен за Кровавое воскресенье). Он заявил, что против уступок, ибо так могут добраться и до головы. Императорская фамилия соглашалась лишь на продажу части удельных земель. Так оно и произошло. Справедливость требует отметить, что земли, переданные императором в Сибири (Алтай, Кулунда), сыграли крупную роль в переселенческом движении: на них поселилось более миллиона крестьян.
Примечания
1 Государственная Дума. 3-й созыв. Стенограф. отчет. 2-я сессия. Ч. 2. С. 228.
2 Там же. Ч. 1. С. 222, 415, 992, 1246–1251.
3 Там же. С. 1911–2040, 2051.
4 Там же. С. 2001, 2282–2284, 2409.
5 Там же.
6 Милюков П. И. Воспоминания. Т. 2. С. 48–49.
7 Герье В. Второе раскрепощение. М., 1911. С. 126, 159.
8 Государственная Дума. 3-й созыв. Стенограф. отчет. 3-я сессия. Ч. 1. С. 2648.
9 Там же. 1-я сессия. Ч. 2. С. 1087–1089, 1115–1116, 1127–1128, 1156; 2-я сессия. Ч. 2. С. 1069.
10 Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары. М., 1993. С. 68–69. См. также: ТырковаВильямс А. На путях к свободе. Лондон, 1990. Автор приводит много фактов о кооперативном движении, о деятельности кадетов в Думе.
11 ТырковаВильямс А. Указ. соч. С. 426–429.
12 Керенский А. Ф. Мемуары. 1991. С. 77.
13 Столыпин П. А. Нам нужна великая Россия. М., 1991. С. 248, 252.
14 История СССР. Т. 6. М., 1968. С. 381–383.
15 Из дневника великого князя Константина Константиновича // Красный архив. Т. 45. 1941. С. 126.
Законодательство о рабочих
С Третьей Думой связано принятие законов о социальном страховании. Вопрос этот решался долго и с трудом. Правительство вплотную занялось им еще в январе 1905 г. под прямым давлением рабочего движения, охватившего тогда всю страну. Для разработки проекта закона, как принято, образовали комиссию. Вначале ее возглавил министр финансов и она именовалась комиссией В. Н. Коковцова, затем руководство перешло к товарищу министра торговли и промышленности и ее стали называть комиссией Н. А. Остроградского.
Основы будущего закона, сформулированные В. Н. Коковцовым, могут быть сведены к следующим положениям: организация социальной помощи рабочим под общим надзором правительства путем создания больничных коек из взносов как рабочих, так и предпринимателей, создание на заводах и фабриках специальных органов из представителей труда и капитала «для обсуждения и разрешения возникающих на почве договора о найме вопросов», а также для улучшения быта рабочих предусматривалось сокращение рабочего дня до 10 часов и пересмотр законов, карающих рабочих за забастовки1.
Кабинет министров одобрил эту программу, а Витте, стоявший тогда во главе кабинета, рекомендовал взять за образец политику Бисмарка в рабочем вопросе, который, своевременно издав страховые законы, взял рабочее движение в свои руки. Витте был известным германофилом, но в данном вопросе он был, конечно, прав, предпочитая «государственный социализм Бисмарка» доморощенной зубатовщине.
Кабинет министров связывал вопрос об улучшении быта рабочих, социальное страхование, прекращение стачек с созданием профсоюзов, заявив, что «необходимо, чтобы рабочие были надлежащим образом организованы и знали точно свои права и обязанности». В комиссии Коковцова уже начали рассмотрение соответствующих законопроектов, подготовленных спецами из Министерства финансов, но работа была неожиданно прервана открытым саботажем фабрикантов, входивших в состав комиссии. Они заявляли, что настолько потрясены падением Порт-Артура и гибелью флота в Цусимском сражении, что не в состоянии продолжать работу в такое время, ибо переживания их «сверх сил обыкновенных людей». В дальнейшем, в связи с учреждением Государственной Думы, правительство приняло решение внести имеющиеся законопроекты на ее рассмотрение, чтобы обеспечить солидную почву для их правильного решения. Во время этой подготовительной работы в комиссии Остроградского (уже при Совете министров) входившие в ее состав представители фабрикантов отказывались брать на себя бремя финансового обеспечения рабочих в случае болезни (до полного излечения), а соглашались лишь на оплату первоначальной врачебной помощи, амбулаторное лечение, но никак не содержание больных в клиниках и здравницах. Со своей стороны чиновники от Министерства внутренних дел предложили установить плотный полицейский контроль за всем этим делом по улучшению положения рабочих, чтобы предохранить социальное страхование, больничные кассы от вредного влияния социал-демократов. Тут был свой резон, ибо речь шла о создании крупных денежных фондов для помощи рабочим и была опасность, что эти суммы пойдут на финансирование не страждущих и немощных, а на нужды революционного подполья.
По-видимому, скорая внезапная гибель первых Дум тоже оказала влияние на сроки принятия рабочих законов.
