Лицо Геры стало совершенно пунцовым. Закрывшись от меня цветами, она неловко рассматривала ковер.
— Мне кажется, еще слишком рано думать о поцелуе, я его совершенно не знаю.
— Он тоже тебя не знает, но ему это не помешало подарить будет акаций.
— Как в моих любимых романах. Мы по разные стороны баррикад и нам предстоит много трудностей на пути к любви.
— Вот было бы замечательно, если бы он думал так же.
Было бы замечательно, если бы он просто думал, я что-то не уверена, что за время в Кадате он кардинально поменял свое отношение к темным и теперь готов лечь грудью на амбразуру, отказавшись от жизни в Целестии. Скорее решил провести время в приятной компании и развлечь себя мимолетным романом.
— Сера, расскажи о нем побольше.
— Еще чего не хватало, не надо меня впутывать в ваши отношения, я тут не при чем и его знаю совсем недолго.
— Но что-то же ты все равно знаешь.
Ну да, конечно, знаю, что он помогал завоевать эту страну и бесит меня каждый раз, когда открывает рот. Интересно, про замужество он ей так же честно будет рассказывать? Мол, хорошо, если твой избранный разрешит тебе и дальше заниматься библиотекой… Насколько тяжелый удар у сестры?
— Лучше ты сама у него все спросишь сегодня вечером, а мне уже давно пора завтракать.
Спустившись с лестницы, я проскочила мимо Геры и, миновав коридор, заглянула на кухню. Как я и ожидала, сладости по большей части уже убрали, выдавав к чаю лишь небольшую порцию, в надежде растянуть запасы как можно дольше, но так было даже лучше. В сочетании со спелыми фруктами и кашей на молоке утро обещало выйти замечательным.
Прогулка по барам прямо с утра затея, конечно, не из самых лучших, но я могла хотя бы выяснить, где именно обитает Ульвар, к тому же на воздухе и почти в одиночестве мне было о чем подумать.
Накинув на плечи кейп с капюшоном, я двинулась от дома к центру, рассчитывая начать с самой простой и знакомой мне области, продвигаясь в последующем к западу и району складов, где обитало немало беженцев из Тирио. Если повезет, то по пути я найду еще пару хороших мест, куда стоило бы заглянуть, наподобие того книжного, где Гани пересекся с Давидом, или посмотрю на знаменитую набережную Каара, с ее странными слепленными в кучу самостроями.
Погода в Кадате оказалась на удивление хороша, снега почти не осталось, на ясном небе не было заметно облаков, а пустынные ранее улочки охотно встречали жителей столицы. Кажется, даже привычный прохладный ветер ненадолго затих, давая насладиться прогулкой, не торопясь скрыться в ближайшем магазинчике или кафе.
Еще немного, и мы как раз дойдем до Дома Печати.
Да, там до сих пор выпускается книга Гекаты.
Как ей это вообще пришло в голову? Написать так много о прошлом и будущем и отдать все это в открытый доступ.
Не совсем открытый. «Легенды и предания» продаются лишь в Кадате, а в Целестию их ввоз, хранение и распространение запрещены. Считается, что книга может сводить с ума, пагубно влиять на читателя и содержит очень много выдумок и клеветы.
Это почему? Их что-то именно не устроило?
Светлые часто показываются в невыгодном свете, и прозвища их королей пошли как раз оттуда. В новой редакции Гета даже вписала пару отдельных глав, посвященных деяниям короля бастардов, после чего тираж быстро раскупили, и посыпалось много запросов на отдельное издание посвященное только ему. Слава богам, у дочери не найдется так много времени для подобной похабщины.
Она серьезно расписала, что делал этот король и с кем?
Всего лишь несколько ярких примеров, так называемых «подвигов».
Я должна это увидеть.
Софи…
Ну правда, это будет лучший сувенир из Кадата. Я обязана привезти это в Санктум.
Тебя могут наказать.
Мелочи, спрячу получше, и в ворохе платьев ее точно никто не найдет.
Тем не менее, изначально книга не была развлечением, а лишь способом повлиять на людей и предупредить их. В том числе на Лилит и Аван с Каином.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И как? Помогло?
Не мне об этом судить.
Теперь хочется встретиться с Гетой и узнать, что она видит в моем будущем.
Увы, если бы она могла о чем-то предупредить, то она это сделала бы.
Свернув за угол от Дома Печати, я оказалась на узкой улочке, засаженной по бокам кленами.
Впереди из-за голых веток показалась вывеска «Дикий виноградник». Место совсем недалеко от главной площади и располагается в дорогом районе, но, подойдя к нему ближе, я с некоторым отвращением оглядела фасад симпатичного некогда здания. Последняя ночь явно прошла с размахом, у каменных ступенек были разбиты несколько бутылок, старая потемневшая от времени и влаги дверь выглядела неопрятно, мутные стекла закрыты ставнями изнутри, а в стандартном для таких мест кислом аромате пива и вина прослеживались оттенки запаха мокрой псины, они-то мне и подсказывали, что я пришла по адресу.
— … я пил в ее зрачках, блаженство дивных чар, желанный яд проклятый!
Из тени лестницы послышался сиплый, неприятный голос, и чья-то фигура подалась вперед, вытянув ко мне грязную ладонь. Недолго думая, я выхватила трость и ударила набалдашником по кисти.
— Если не скроешься, я тебе ее отрежу.
Вскрикнув от боли, незнакомец спрятал руку, снова скрывшись в тени и заворчав.
— Жестокая… но я-то всё о тебе знаю, вижу по глазам.
Не слушая шипение пьянчуги, я стала подниматься по ступенькам к крыльцу.
— О злая Ненависть, ты бочка Данаид,
Куда могучими и красными руками
Без счета ведрами всечасно Месть спешит
Влить крови и реки слез, пролитых мертвецами!
Прикусив губу, я постаралась быстрее открыть дверь и проскользнуть внутрь, но прежде, чем она захлопнулась, до меня донеслась еще одна строчка.
— И вновь живут тела, истлевшие вчера!
Невольно поежившись, я тут же ощутила, как запах, витавший на улице, с новой силой ударил в нос. Боюсь, после этого мой костюм придется отстирывать раза три не меньше, чтобы въевшаяся вонь ушла из него окончательно.
— Чего желаете, госпожа?
Подождав, пока глаза привыкнут к царящему внутри полумраку, я заметила два довольно просторных зала с отдельными столиками на пару человек и длинными вереницами обеденных столов у стен, где могла поместиться целая компания. Вся мебель достаточно прочная и простая, из украшений только светильники с тусклыми светящимися камнями и несколько картин, если раньше тут и было более богатое убранство, то оно наверняка было уничтожено в какой-нибудь пьянке. Оглядевшись, я приметила в дальнем зале небольшую сцену для выступлений, а рядом с собой барную стойку с лестницей на второй этаж, явно намекавшей на возможность ночлега.
— Здравствуйте… я ищу Ульвара, из Тирио.
Обратившись к мужчине за стойкой, я тщетно пыталась разглядеть среди редких постояльцев серую макушку оборотня. При слабом освещении сложно было понять, тень ли это в углу, или кто-то там задремал над тарелкой.
— А кто спрашивает?
— Серафина Блэквуд.
— Блэквуд, говоришь.
— Д-да…
Внутренне напрягшись, я переждала испытующий взгляд бармена, явно желавшего чуть ли не рентгеном меня просветить, на предмет… Чего-то?
— Что-то не так?
— Не видел вас раньше.
— Я дочь Каина.
— Не припомню у Каина детей.
Сжав в руках набалдашник, я стукнула тростью по каменному полу, получив достаточно громкий и звонкий звук, от которого засыпающие посетители тут же подскочили с мест.
— Ты что тут, знаток нашего семейного древа? Тебе может справку еще показать, что я его дочь, или самого Каина привести в подтверждение?
— Простите я…
— Мне кажется, что ты мешаешь моей работе и мне это не нравится.
Прищурившись, я так же испытующе глянула на бармена, мысленно заряжая тростью по его пустой голове. Мужчина, дрогнув, тут же показал пальцем в соседний зал.
— Налево, в углу.
