— Многие годы я провела в раздумьях над этим, но теперь ясно, что я ждала вас не зря. Скоро ты поймешь. Судьба не напрасно дала вам повстречать меня в этом месте, — рассказывала Энья. Голос ее успокаивал и расслаблял. Вся усталость ушла в один миг, как мы оказались в чаще.
— Что же в этом месте такого особенного? — уточнил Дерек.
Энья взглянула на него в задумчивости, потом перевела взгляд на меня, а затем повернулась лицом к озеру.
— Взгляни, — она грациозно указала покрытой длинным рукавом серебристого платья рукой в сторону озера, — видишь могучие корни, вздымающиеся из глубин этого озера? Это место — начало начал, исток всего. Маги зовут это место Тарусвальд — место великой силы, эльфы — Ало’доран — сердцем чащи. Я называю это место Лора-Данил — исток жизни. Судьба никогда не делает не нужных вещей. Поэтому она привела вас сюда.
Она замолчала и неспешно направилась к озеру.
Я глянул на Дерека. Он стал насторожен. Наклоном головы и выражением лица он как бы спросил: «Ты ее знаешь? Ей можно доверять?». Я ответил утвердительным кивком, после чего настороженность его пропала.
— Энья, так для чего же судьба привела меня сюда? — Дереку не терпелось узнать, что происходит.
— Всему свое время. Скоро ты поймешь, — ответила Энья и присела возле озера, чтобы набрать воды в появившийся у нее в руках лист в виде пиалы.
— Подойди, драконий повелитель, — произнесла она, вставая с наполненной пиалой.
Дерек приблизился к Энье.
— Вода из этого озера обладает целебными свойствами. Испей ее и свежая рана, что мучает тебя до сих пор, уймется и перестанет отнимать у тебя силы, которые тебе пригодятся.
Дерек принял из рук Эньи пиалу и посмотрел на нее. Она же свысока глядела на него. Дерек раздумывал, смотрел, видимо, в свое отражение в воде, а после прильнул к краю пиалы и стал медленно отпивать воду. Когда же пиала была опустошена, наступила тишина. Дерек стоял, видно в ожидании, какого бы то ни было эффекта. И спустя мгновение он наступил. Шрам от раны, полученной им еще при Гамельфорте, затянулся. Он, видно, почувствовал это и провел по месту, где тот был, пальцем. Посмотрел на руку: укуса оборотня там не оказалось. Затем он спешно задрал рубаху, распутал повязку и увидел, что на месте ужасной незаживающей раны на животе из Нир’Эзара была чистая кожа. Он ахнул от удивления. Вздохнул полной грудью. Даже посветлел.
— Это… это чудесно, — произнес он. — Ни я, ни Соворус, не могли залечить эту рану полностью. Она не переставала болеть… Но теперь все прошло. Как… как мне отблагодарить тебя, Энья?
— Благодарностью для меня будет то, как ты воспользуешься этим даром. Рана не давала тебе покоя, не дала бы тебе выполнить свой долг. Благодарность мне это удачное завершение твоего пути.
— Это я постараюсь исполнить, — поклонился он уже целиком и с легкостью, которой за ним я не наблюдал с самого выхода из подземного города.
— И я прошу постараться больше не находиться на гране жизни и смерти, — с добротой и мягким упреком добавила Энья. Дерек лишь улыбнулся.
Когда он возвращал Энье пиалу, та взяла, нет, схватила его за руку. Дерек от неожиданности дернулся. Энья глядела, казалось, прямо сквозь него.
— Вижу, тебя ждет великая судьба! Вижу, что повстречаешься лицом к лицу со своим врагом, и это зародит семена сомнения в тебе. Пути… как много троп… Небеса затмятся, но отголоски былых времен падут наземь. Это откроет врата тем, кто должен был страшиться. Вижу, тебя, восседающим у сердца дракона, что раскинет свои крылья и их тень застелет все земли! — говорила Энья пугающим голосом, что сменил ее спокойный и несколько возвышенный. — Ах… Тебя ждет крепкая любовь, любовь о которой лишь поют и мечтают.
Вижу, как две длани протянутся из недр, одна будет просить помощи, вторая заберет все, что ты любишь. Великая скорбь будет обгладывать тебя изнутри! Вижу войны… Много войн! И ты будешь там, на поле сражений, — тут Энья испугалась и побледнела, но, тем не менее, продолжила. — Кровь… Кровь от крови твоей использует великую тайну, чем заставит тебя отречься от имени. Вижу смерти, десятки, тысячи, но твоей среди них нет. Гром сменится тишиной. Но затишье окончится, когда туман рассеется на западе. Среди первых тебе удастся увидеть это. Пламя! Как больно! — вскричала Энья, и ее всю затрясло, но мгновение спустя на лице ее отразилось умиротворение. — Пламя закалит силы, чтобы выжечь хаос. И наконец, когда долгие годы спустя, долг вновь призовет тебя на службу, это будет твой последний путь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
После всех этих слов Энья отдернула свою руку от Дерека и боязливо отпрянула.
— Что все это значит? — спросил он, недоумевая.
— Все то, что я тебе сказала, — ответила она. — Это твоя судьба, те деяния, что тебе предназначено свершить. Ты, драконий повелитель, один из немногих кому дано выбрать тропу судьбы. Их множество, поэтому твою судьбу нелегко читать. Все тропы твои тесно связанны с миром. За всю твою необыкновенно долгую жизнь ты множество раз будешь стоять на распутье. Думай, прежде чем отправиться в путь.
— Но я хочу понять…
Он не стал договаривать. По виду Эньи было ясно, что она больше ничего не скажет. Дерек с озадаченным видом, поклонился.
— Благодарю, Enya Ayen, за открытие мне моей судьбы.
Энья поклонилась в ответ.
— Вы можете отдохнуть здесь еще немного, впереди у вас тяжелый путь.
— Мы с радостью воспользуемся вашим гостеприимством, — ответил Дерек.
Энья напоследок посмотрела на меня.
«Помни, что я сказала сегодня», — прозвучал у меня в голове ее голос.
Мы некоторое время провели на поляне. Энья держалась в стороне, в основном она сидела подле озера и смотрела на его гладь. Дерек проведал коней, а после вернулся. За все время пребывания у Лора-Данила он не проронил ни слова, видно, размышлял над предсказанием Ведуньи. Как она и просила, я запомнил все, что было сказано ей в этот день. И только спустя время я стал понимать, что она имела в виду. Возможно, в будущем все станет еще ясней.
Свежий воздух и успокаивающий приятный аромат царили на поляне, они расслабляли и вскоре нас стало клонить в сон. Будучи не в силах бороться мы оба уснули, прямо на мягкой траве, под ясным небом.
Проспали мы до самой ночи. Дерек разбудил меня, когда звезды уже сияли на черном небе. Я чувствовал себя необычайно бодрым, словно несколько сотен лет упали с моих плеч. На поляне было светло: ее освещали мириады светлячков, что кружили над озером. Эньи нигде не было. Зато подле нас была оставлена тарелка, выполненная из листа, на которой аккуратно были выложены свежие фрукты. Подкрепившись, мы продолжили сидеть и смотреть на озеро, как завороженные. Помню, никто из нас не произнес ни слова. Сидели мы так некоторое время, пока сон вновь не окутал нас в свои объятия.
Я проснулся на рассвете. Энья во всей своей красе гуляла на поляне. Заметив, что я уже проснулся, она улыбнулась и указала на траву, туда, где стояла тарелка: она вновь была полна фруктов. Я разбудил Дерека. Он выглядел необычайно отдохнувшим, лицо его сияло. На сей раз, слега угостившись дарами природы, мы собрались покинуть это необычайное место. Энья вышла попрощаться с нами.
— Shal’aemir adlar! — произнесла она и поклонилась.
— Я перед вами в неоплатном долгу, EnyaAyen. Спасибо за исцеление, кров и пищу.
— Иди, драконий повелитель, и воспользуйся даром жизни. Исполни свой долг. Мой El, — обратилась она ко мне. — Исполни и ты свой. Elai'raess рассчитывает на тебя, не подведи его.
— Не подведу, Elarin, — ответил я.
Она улыбнулась и склонилась в прощальном поклоне. После чего она легкой походкой направилась прямиком в озеро. На одно мгновение голая ее ступня зависла над зеркалом воды, казалось, стоит ей только наступить, как она провалится. Но нога зависла на глади воды. Затем вторая. И так она двинулась вдаль, к корням древ, вздымающимся из этого озера. По мере того как она удалялась силуэт ее растворялся прямо на глазах и вскоре исчез вовсе.
