Граф закашлялся и вынужден был смочить горло чаем. Потом продолжил.
— На моего сына очень большое впечатление произвело то, как вы вычислили убийцу несчастного маркиза Баросса и этого ростовщика. Он сказал, что присутствовал при работе настоящего мастера. Впервые, за много лет, я видел, что он заинтересовался чем-то помимо фехтования. Теперь он перестал общаться с прежней компанией, а большую часть времени проводит с вами, или тренируется по вашей методике. Именно поэтому я и хотел бы узнать ваши планы на будущее.
Он замолчал, ожидая моего ответа. А я с ответом не торопился. Тщательно все обдумал и только тогда открыл рот.
— Видите ли, граф, я не могу рассказать вам о своем прошлом. Пока не могу. Но я оказался в ситуации, в которую попасть просто не мог. Однако попал. И сейчас я пытаюсь найти свой путь. Я не хочу идти в Тайную канцелярию, я считаю, что это пока не мой уровень. Не хочу служить в армии, я просто не умею воевать, меня не учили такому. И городская, а тем более столичная стража меня не привлекают. Это для меня уже скучно. Я предложил императору создать новую службу, которая займет место между стражей и Тайной канцелярией. Пока я не получил согласия, но и категоричного отказа тоже не получил. Думаю, император сейчас прикидывает варианты, в каком качестве я принесу больше пользы. Я обладаю некоторыми знаниями, о которых неизвестно здесь. Одно могу сказать точно, теперь моя жизнь целиком и полностью связанна с империей, и ей я готов служить. И сидеть без дела я не собираюсь.
— Ваша позиция мне ясна, не полностью, но основное я уловил. — Граф внимательно выслушал меня, и мне показалось, что его удовлетворил мой ответ. — Но может быть вы объясните, к чему вы стремитесь? Вам интересна новая, высокая должность? Или большое жалование?
— Ни то, ни другое. — Открестился я. — Мне нужно интересное дело. А должность высокую я не хочу, власть меня не интересует. Деньги тоже не так важны, от жалования я, разумеется, не откажусь, но и ставить задачу заработать огромное состояние, не собираюсь. Что касается Анри, он мой друг, а у меня друзей здесь почти нет. И я дорожу этой дружбой.
Мы проговорили еще час. Граф рассказывал о своей службе в столичной страже, вспоминал интересные случаи. Только о ситуации, в которой подвергся заклятью, рассказывать не стал. В ответ я тоже поведал о произошедших со мной историях, с поправкой на другой мир, разумеется. Вроде бы мне удалось сгладить некоторые скользкие моменты, по крайней мере, граф на них внимания не заострял. Расстались мы на дружеской ноте.
Викторию я в тот вечер больше не увидел. Провожали меня граф и Анри. Мой друг был какой-то задумчивый, отвечал невпопад и скомкав разговор поспешил проститься.
А ночью я не мог уснуть. И волновала меня не беседа с графом де Монтекур, его дочь. Виктория. Дошло до того, что разыскал уже забытые сигареты и выкурил подряд две штуки. Не помогло. Я ходил по спальне, из угла в угол и никак не мог успокоиться. Снова и снова я вспоминал ее облик, ее полные грации движения, грустную улыбку. Черт, да неужели я умудрился подцепить эту гадость под названием любовь? Всю жизнь я сторонился таких чувств, потому что знал, добро они приносят крайне редко. И пусть меня проклянут тысячи влюбленных, но факты говорят, что дело обстоит именно так. В прошлом году, я решил пойти на вечер встреч выпускников в свою родную школу. Пришел, увидел одноклассников, разговорились. Наши девчонки узнали, что я все еще не женат, заохали да заахали. Говорят, мы вот уже и развестись успели, а ты все никак не решишься. Стал подсчитывать, оказалось из двух классов, почти все девчонки замуж выскочили, кто сразу после школы, кто на пару лет позже. И разведенок среди них две трети! А ведь в основе почти каждого брака была «Лубофф»! И куда потом все ушло? «Мы характерами не сошлись»! Зато любили. Скажут, это была не любовь, это была влюбленность! А как отличить одно от другого? Я не против любви, но прежде чем в ЗАГС бежать, стоит и о другом подумать. Закончится любовь, что останется? Чем семью крепить будете? Кроме любви должно быть уважение и общие интересы. А так же готовность жертвовать своими интересами ради другого. Ничем другим семью не сохранишь, сам без отца рос. А жены наркоманов конченых? Один такой все из дома вынес, так его половинка на панель пошла, чтобы любимому на дозу заработать. И это при двух детенках! Люблю его, говорит. Ну разве не психическое заболевание? Не говоря уже о том, сколько людей из-за неразделенной любви в петлю лезет да с девятого этажа улетают. В морге не раз таких видел.
Но Виктория меня зацепила. Тут не стрела Амура, тут якорь с авианосца похоже использовали. Только вот кто? Бог или дьявол? В любом случае, если я немедленно себя в руки не возьму, точно дел натворю. О которых потом жалеть буду. Только вот как это сделать? Пить не хочу. И в бордель ехать не стоит, хотя он работает круглосуточно. Поговорить бы с кем-нибудь? Лучше всего с незнакомым человеком, которому моя личность и мои проблемы до лампочки. На Земле я бы сейчас в какой-нибудь бар пошел, там всегда найдется подобный кадр. За пару стопок выслушает и головой покивает. Может так и сделать? Точно, а утром, на свежую голову все и обдумаю. Анри приедет на тренировку, расспрошу его о сестре.
Очень быстро оделся в самый простой камзол. Оружие брать не стал, не хочу внимания привлекать. Можно было бы под наемника сработать, но они обычно селятся в определенных гостиницах. Где я ночью такую найду? Правда нож за голенище сапога запихнул, лишним не будет. Горсть монет в кошелек и я готов.
Из дома выбирался как воришка только что стыривший заначку из комода. Если Рэдфорд узнает, он охрану ко мне приставит. Но скорей всего просто в комнате запрет. Эта зараза слишком уж насчет моей охраны озабочен. По этой же причине не стал коня брать, покинул усадьбу через забор. Охранная сигнализация на меня не сработает, возможно, моего отсутствия никто и не заметит. Я ведь на пару часиков, и сразу назад. Примерно в паре километров видел один кабак, вполне приличный на вид, вот туда и направлюсь. Заодно голову мою буйную ночным ветерком обдует. Авось полегчает!
Иду. Гуляю. На звезды любуюсь. Два километра кончились быстро. Глянь, а кабак действительно вполне приличный. Не для аристократов, но ремесленнику средней руки не грех сюда зайти. И работает всю ночь. Внутри народу хватало, но и столики свободные имелись.
— Вина! — Приказал я подскочившему слуге. — Много!
Вино притащили быстро. Правда, деньги стребовали тоже быстро. На всякий случай, а то ходят тут всякие по ночам.
— Кто-нибудь компанию составит? — Громогласно спросил я, потрясая в воздухе кувшином с вином.
— А тож!!! — Раздались воодушевленные крики сразу с нескольких сторон.
— Айда ко мне!
Сладкое слово халява прозвучало, и за моим столом появились четверо собутыльников. Трое мужиков лет по тридцать и четвертый, явно старше шестидесяти. Одеты все опрятно, на хронических пьяниц не похожи. Ремесленники или мастеровые.
— За что пить будем, мил-человек? Что отмечаем? — Сразу взял быка за рога старик.
— Да нечего пока отмечать, просто на душе неспокойно. — Я наполнил кружки вином.
— В бабе дело, точно говорю! — Авторитетно заявил один из молодых.
— В женщине, дубина! — Оборвал его старик. — Не видишь, господин нашел такую, что сердце его заставила вздрогнуть, но что-то на пути встало. Ведь так, господин?
— Все так. — Покаялся я. — Только почему ты меня господином кличешь?
— Да вы не гневайтесь, господин. Титула я вашего не ведаю, да только дворянина издалека вижу. Одежка на вас с виду простая, а ткань-то недешевая! И руки у вас мозолистые, но не как у человека рабочего. От меча мозоли! А самое главное, колечко дворянское вы сняли, а загара под ним и нету! — Хитро ухмыльнулся дед.
— Ну, ты даешь, старик! — Только и смог вымолвить я. — Откуда же ты такой взялся? Как зовут, чем на жизнь зарабатываешь?
— Крастом меня кличут. — Старик понял, что сердиться я не собираюсь и сцапал кружку с вином. — Работал я в разных местах, и охотился, и строить приходилось, и торговал по молодости. Сейчас при храме служу, харчи в храмовую едальню вожу.
— Ладно, поговорить еще успеем. Вон, у мужиков сейчас слюна столешницу проест. Давайте выпьем.
Сам я вино только пригубил. В голове у меня поднялся вихрь идей, касательно такого ценного кадра, как этот Краст. Это надо же, с одного взгляда опознал!
— А семья у тебя есть? — Задал я новый вопрос.
— Как сказать, господин. — Вздохнул старик. — Женка моя померла давно, а сына я упустил маленько. Пока по миру слонялся, деньгу зарабатывал, сынок мой у тетки, жены моей сеструхи, жил. Она его и воспитала. Теперь меня не признает, видеть не хочет. В Улине живет, это на западе город такой.
— А храм где находится? Ну, куда харчи возишь?
