Действительно, по столичным меркам я был не богат, если не сказать хуже. В усадьбе, подобной моей, аристократы предпочитали отдыхать, а не жить постоянно. Что-то вроде пригородной дачи. Хорошим тоном считалось иметь дом в центре самой столицы, но цена была такова, что приобрести такой домик, я был не в состоянии. И слуг у меня мало, другие аристократы и одеться сами не могут, а у меня Малик от скуки не знает чем заняться. Должности высокой, обеспечивающей мне солидный доход не было, земель тоже. Где-нибудь в захолустье я мог бы считаться завидным женихом, но из столицы мне уезжать не хотелось.
— Зря ты так. — Раскритиковал меня Анри. — Не все такими мерками оценивается. Вон, у графа де Лермана семь дочерей от двух жен. Первая ему четырех девочек родила. Во время последних родов умерла. Граф во второй раз женился, думал наследники пойдут. Ан нет, еще три дочки. Да и с приданным не слишком хорошо. А так, род древний, знаменитый. Я думаю, граф с удовольствием бы породнился с тобой. Тем более, что последнее время в столице только о тебе и говорят.
— Не понял? Говорят обо мне?
— Ну да! В интендантском скандале ты замешан, меч у тебя уникальный, да и не один! Смерть маркиза Баросса ты распутал. А после вашего пари, вообще вся столица гудит. К тому же, всем известно, что ты прибыл в империю почти без средств, и за несколько месяцев достиг впечатляющих результатов. Общество уверенно, что ты на этом не остановишься. — Анри говорил это с таким воодушевлением, что я сам невольно заразился от него оптимизмом. — А насчет того, что никуда не ходишь? Так тебе уже не раз приглашения присылали?
— Ну, да, присылали. — Не ста я отпираться. — Только я этих людей совсем не знаю. Да и времени нет, а если придешь к одному, а к другому нет, обида получится. Вот немного с делами разберусь и буду визиты наносить.
— На обед к нам, надеюсь, придешь? — Требовательно уставился на меня Анри. — Давай прямо сегодня! Я у тебя немного побуду, потом вместе и поедем, как тебе такой вариант?
— Почему бы и нет? — Пожал я плечами. — Сегодня у меня ничего важного не запланировано. Действительно, надо успевать, пока я еще во что-нибудь не вляпался. Только мне немного с документами поработать надо, обождешь?
— Я же сказал, работай спокойно. Несколько часов у тебя есть.
На том и порешили. Часа три я записывал и зарисовывал различные полезные мелочи, которые могли бы иметь здесь успех. Анри все это время дремал в кресле. Когда я начал собирать бумаги он проснулся.
— Готов? Поехали! — Вскочил он.
— Погоди, дай хоть переодеться.
Я нацепил самый приличный камзол, захватил меч, скормил морковку Крому и отправился обедать с родственниками Анри.
Дом, к которому мы подъехали, явно указывал, что де Монтекур не бедствуют. В самом центре столицы, большой, красивый и ухоженный. На такое жилье мне еще копить и копить. Да и ладно, мне в моем доме живется неплохо! А зависть есть смертный грех.
На воротах стоял лишь один боец, вооруженный алебардой. Скорей всего стоял он больше для статуса, чем для охраны дома. Здесь, в центре, стража не дремала. Правда время от времени доходили слухи о дерзких кражах, но открытого бандитизма не было. Всех подозрительных личностей, которые вздумали прогуляться по центру, тут же задерживали.
Охранник распахнул ворота перед молодым хозяином. Анри проскакал к самому крыльцу, я за ним. Возникший словно из воздуха слуга, подхватил поводья наших коней и увел их в неизвестном направлении. Пусть ведет, дальше конюшни все равно не уведет.
Анри легко взбежал по ступенькам, но коснуться ручки двери не успел. Ее распахнул пожилой мужчина в богато расшитой ливрее. Дворецкий.
— Сартан, это мой друг, барон Воронов. — Огласил Анри.
— Ваша милость! — Дворецкий с достоинством склонил голову вместо положенного поклона.
— Сартан, где родители, сестра?
— Их сиятельства наверху, а госпожа виконтесса в гостиной. — Проинформировал Анри дворецкий.
Пройдя вслед за Анри, я отцепил от пояса меч и положил его на специальную подставку. Дворяне имели право всегда и везде находиться с оружием, (кроме дворца императора) но если бы я не разоружился, то продемонстрировал бы хозяевам дома свое недоверие. Или даже враждебные намерения. Таковых у меня не было, и Анри я доверял, поэтому спокойно оставил клинок.
Анри провел меня в гостиную.
— Вот, познакомьтесь. Мой друг, барон Тимэй Воронов, а это моя сестра, виконтесса Виктория де Монтекур.
— Рада вас приветствовать, барон, в нашем доме.
А я молчал. Стоял как столб и молчал. Кажется, я и дышать перестал. Потому что возле окна, с книгой в руках стояла ОНА!
Она не была ослепительной красавицей, (я и красивей женщин видел). Но и страшненькой тоже не была (страшилища мне тоже встречались). Она была совершенством!!! Примерно около двадцати лет. Высокая, под 180, с удивительно гармонично сложенной фигурой. Русые волосы, лишь на один тон темнее моих, были уложены в простую, но очень красивую прическу. Огромные серые глаза были лучезарны и словно сияли. Ослепительной красоты лицо. Темное платье с белым кружевным воротником. Черт! Не могу я ее описать! Словно дурной фоторобот выходит! А она, она прекрасна как лебедь! Как небо! Как море! Как восход солнца над горами! Она прекрасней, чем сама жизнь!!!
Пауза затянулась, но я, очнувшись, вместо приветствия вдруг вымолвил:
Я помню чудное мгновенье:Передо мной явилась ты,Как мимолетное явленье,Как гений чистой красоты.
Все это я произнес на русском языке. Но в тот же миг смутился и исправил свою ошибку и поклонился.
— Прошу вас простить мое недостойное поведение и мои плохие манеры. Я Анри никогда не рассказывал, что у него есть сестра.
— А ты не спрашивал! — Анри сделал вид, что не заметил моего состояния, но при этом немного нахмурился. Видимо он уже не рад, что затащил меня к себе.
— Ничего страшного барон. — Виктория положило книгу на столик, а сама села в кресло. Боже, какие у нее грациозные движения! — Присаживайтесь, прошу вас.
Я доковылял до предложенного мне кресла и с трудом присел. Что со мной твориться? Никогда такого не было. Веду себя как пацан на первом свидании.
— Сестренка, займи нашего гостя, а я поднимусь к родителям. — Попросил Анри и вышел.
Не успел он выйти, как в гостиную вошла пожилая служанка, поклонилась и пристроилась незаметно в уголке. Ну, тут все ясно, незамужней девушке не ристало находиться наедине с мужчиной. А точно незамужней? Я тревожно бросил взгляд на руки виконтессы. Нет, не замужем. Кольца нет. Вернее кольцо есть и не одно, но нужный пальчик свободен. Счастье-то какое! Стоп, Тимоха, а ты чему радуешься? Думаешь, тебе ее в жены отдадут? Голодранцу? Сам видишь, какой у них дом!
— Барон, позвольте полюбопытствовать, что вы сказали, когда вошли? — Какой же у нее приятный голос! — Я знаю несколько языков, но такой слышу впервые!
— Хм. — Я откашлялся. — Это были стихи. Я произнес их на своем родном языке.
— Стихи? — Уже более заинтересованно спросила она. — А о чем эти стихи? Не могли бы вы их перевести?
— Попробую.
С этим бессмертным четверостишием я провозился минуты две. И мысли путались, да и хотел чтобы перевод был как можно точнее. Пушкин все-таки! Это не блатняк лежа в камере переводить! Тот как-то сам перекидывается. Наконец я справился с задачей и продекламировал ей мелинскую версию. А прочитав, смутился. Опять.
— Надо же! — Задумчиво произнесла Виктория.
— Я прошу прощения. — Тихим голосом сказал я. — Просто увидев вас, я был поражен до глубины души.
Она пристально посмотрела на меня, слегка сузив глаза и немного поджав губы, но, видимо поняв, что это не дежурный комплимент, а истинные чувства, улыбнулась. Совсем чуть-чуть, уголками губ, но все же улыбнулась.
— Тимэй, как ты тут? Не заскучал? — Громкий голос Анри заставил меня отвести взор от лица Виктории.
— Нет, Анри, не до скуки. — Честно признался я.
— Ну и отлично. Познакомься, Тимэй, это мои родители. Граф Аскольд де Монтекур и графиня Камилла де Монтекур. А это тот самый барон Воронов, о котором я рассказывал.
— Ваше сиятельство!
Я отвесил подобающие поклоны. Стоило только взглянуть на графиню, тут же становилось ясно, откуда у Виктории такая внешность. Только вот дочка были на голову выше мамы. Госпожа графиня с возрастом нисколько не утратила привлекательности, просто это качество перетекло в иную плоскость.
Граф де Монтекур был высок и худощав. Вернее даже не так: Он был болезненно худым. Просто скелет, слегка обтянутый кожей с ели заметными намеками на мышцы. Седые волосы наполовину покинули его голову, а трость в руках была не красивым аксессуаром, а вынужденной опорой. Когда Анри говорил, что его отец попал под сильное заклятье, я не думал, что дела настолько плохи. И ведь свершилось это несколько лет назад! О возможностях магической медицины я имел некоторое представление, самого с того света за левую пятку вытянули, но раз за такой срок графу не смогли вернуть здоровье, при условии что финансовых проблем у Монтекур нет, значит это вообще невозможно.
