России разрешалась эксплуатация угольных месторождений на территории, входящей в круг российских интересов.
В ответ на враждебные действия губернатора Цицикара Шоу Шаня в 1900 г. мобилизованные российские поселенцы и регулярные войска завладели Амуром, и штурмом был взят Айгунь. Инцидент стал поводом для широкомасштабной войны, в результате которой были заняты китайские города Сансин, Ашэхэ, Хайл ар, Цицикар, Хуланьчен, Мэр Гэнь, Гирин, Мукден, Хунчунь, перевал на Малом Хингане и установлен контроль над всей КВЖД. Русские войска 1 августа 1900 г., вместе с немцами и англичанами, вошли в Пекин. Столица Китая была поделена на зоны оккупации: восточная – российская, южная – англо-американская, северная – японская.
После неудачной попытки сбросить иностранное иго китайских патриотов Россия ввела войска в Маньчжурию. «Укоренение» России в Маньчжурии и продвижение на Корейский полуостров встретили сопротивление Японии, считавшей этот регион зоной своих исключительных интересов. Русско-японские противоречия привели к развязыванию войны. Канцлер Германии Бюлов говорил о причинах войны так: «Граф Остен-Сакен, старый опытный дипломат, не без основания еще осенью 1903 г. сравнивал в разговоре со мной трения между Россией и Японией с началом мексиканской авантюры. Русско-японская и мексиканско-французская войны имеют сходство в том, что обе начались из-за нечистых биржевых спекуляций. Они имеют сходство и в том, что эти инсценированные биржевыми дельцами военные предприятия драпировались патриотическими фразами как дальновидные политические начинания»[464]. Один из свидетелей этих событий И. В. Кулаев прямо указал на виновников трагедии: «Виновником Русско-японской войны, если не прямым, то косвенным, часто называют Безобразова, весьма известное в Петербурге лицо. Этот энергичный деятель получил в Корее, в бассейне реки Ялу, большую лесную концессию, для эксплуатации каковой составил товарищество, в которое вошли крупные и важные столичные персоны. Эти господа и были против каких-либо уступок Японии – особенно в корейском вопросе – и довели Россию до войны».
Поражение в Русско-японской войне нанесло тяжелейший урон экономическим интересам России и окончательно поставило российскую внешнюю политику в зависимость от англо-французских займов.
Таким образом, контуры экономических противоречий и интересов европейских держав, отчетливо проявившиеся к концу первого десятилетия XX столетия, создали материальную основу военно-политических союзов участников Первой мировой войны. Эскалация англо-франко-российских и австро-германо-турецких экономических противоречий в предвоенное пятилетие приобрела необратимый характер. Принадлежность к Тройственному союзу или Антанте совсем не означала полного забвения противоречий внутри самих блоков. Однако в отличие от последних разрешение межблокового конфликта экономических интересов, носившего антагонистический характер, могло произойти только со сменой гегемона, определявшего «правила игры» на мировых рынках. Весь XIX в. таковым являлась Великобритания, в непримиримую борьбу за статус которой вступил новый индустриальный гигант – Германия.
Литература
1. Айрапетян М. Э., Могилевич А. А. На путях к мировой войне 1914–1918 гг. М., 1940. – 293 с.
2. Баиов А. К. Истоки великой мировой драмы и ее режиссеры. Таллин; Ревель. Б.и., 1927.
3. Бовыкин В. И. Из истории возникновения Первой мировой войны. М., 1961. -208 с.
4. Виллмотт Г. П. Первая мировая война. М., 2011. – 335 с.
5. Вирт А. Народное могущество и мировая война в истории. 1901.
6. Галкин И. С. Образование Балканского союза 1912 г. и политика европейских держав // Вестник МГУ. Серия общественных наук. 1956. Вып. 4.
7. Гилберт М. Первая мировая война. М., 2002.
8. Дурново П. Н. Будущая англо-германская война превратится в вооруженное столкновение между двумя группами держав // Свет и тени Великой войны. Первая мировая в документах эпохи. М., 2014.
9. Звавич А. И. Обострение противоречий между империалистическими державами накануне Первой мировой войны. М., 1962. – 144 с.
10. Зуев Ф. Международные отношения накануне и в годы Первой мировой войны. М., 1956. – 185 с.
11. Игнатьев А. В. Русско-английские отношения накануне Первой мировой войны (1908–1914 гг.). М., 1962.
12. Истягин Л. Г. Германское проникновение в Иран и русско-германские противоречия накануне Первой мировой войны. М., 1979. – 221 с.
13. Лунева Ю. В. Черноморские проливы в международных отношениях России и европейских держав накануне Первой мировой войны //Забытая война и преданные герои. М., 2011. – 256 с.
14. Миллер А. Ф. Турция и Германия в годы Первой мировой войны. М., 1944. – 28 с.
15. Норден А. Уроки германской истории. М., 1948. – 296 с.
16. Нотович Ф. Я. Империалистические противоречия накануне Первой мировой войны // Исторические записки. 1947. № 23.
17. Павлович М. П. (Мих. Вельтман). Основы империалистической политики и мировая война. Милитаризм, маринизм и война 1914–1918 гг. М., 1918. – 128 с.
18. Писарев Ю. А. Великие державы и Балканы накануне Первой мировой войны. М., 1985. – 289 с.
19. Раздел Азиатской Турции. По секретным документам б. Министерства иностранных дел. М., 1924.
20. Саркисян Е. К. Экспансионистская политика Османской империи в Закавказье накануне и в годы Первой мировой войны. Ер., 1962.
21. Сборник договоров России с другими государствами 1856–1917 гг. М., 1962.
22. Силин А. С. Германо-турецкие отношения накануне Первой мировой войны. М., 1966. – 23 с.
23. Уткин А. И. Первая мировая война. М., 2002. – 336 с.
24. Хейстингс М. Первая мировая война. Катастрофа 1914 года. М., 2014. – 604 с.
25. Цели войны Германии согласно немецким источникам. Париж, 1917.
26. Яхимович 3. П. Итало-турецкая война 1911–1912 гг. М., 1967.
21. Борьба ведущих экономик мира за рынки сбыта накануне первой мировой войны
Важнейшим фактором перераспределения мировых рынков сбыта и сырья накануне Первой мировой войны стал быстро растущий экономический потенциал Германии, промышленность которой остро нуждалась в их расширении. Уже в 1912 г. обороты германской внешней торговли уступали только великобританским, а вывоз вышел на уровень Англии. При этом только 3 % экспортируемой из Германии продукции направлялось в собственные колонии, остальная же ее часть шла на уже освоенные рынки и в колониальные владения других стран. В Австралийский союз, в Алжир, Канаду, Британскую Индию, Турцию Германия вывозила во много раз больше товаров, чем в собственные – Самоа, Новую Гвинею, Камерун и Киао-Чао[465]. Мало того, в чужие колонии немцы вывозили значительно больше, чем собственно метрополии. Так, тоннаж германского флота, который осуществлял торговые поставки, с Сиамом равнялся 376 тыс. т, в то время как торговый трафик Франции в этот регион обеспечивался 25 кораблями водоизмещением не более 9 тыс. т[466]. Собственные колониальные приобретения Германии «были скорее символами власти, чем значимым подспорьем в достижении экономического развития и процветания»[467].
Замечательно, что только четверть экспорта Германии шла на поставки в колониальные окраины, а % вывозимых товаров поступало на европейские рынки. При этом главным потребителем немецкого товара являлась Англия. Так, в 1907 г. в Великобританию была ввезена седьмая часть экспортного товара Германии.
Экспорт Германии в Англию неуклонно
