Я чуть не рявкаю — не больно и хочется. Все равно девушку нужно везти в Москву, к специалистам, здешние костоправы ей не помогут. Только денег где взять? Продам мотоцикл, сейчас же позвоню Жеке, он купит, давно хотел.
— Ой, вон папа Ксении идет, и мачеха, — шепчет Соня, и я смотрю в сторону двери.
— Ну вот и отлично, поговорю с ними, — старенький доктор протирает свои очки, волнуется. Приятно, что ему небезразлична пациентка.
Мачеха зыркает злобно на Ксению, недовольна случившимся, но идет за мужем в кабинет. Я усаживаю девушку на скамью, прошу минутку посидеть тихо, Соня ее обнимает, шепчет что-то успокаивающее. Ксю не плачет, как ни странно, но отчаяние застыло на красивом нежном лице.
Подхожу к двери и чуть пытаюсь приоткрыть, хочу услышать, о чем разговор. У меня получается, напрягаю слух, стараясь не пропустить ни слова.
— Мы не можем себе позволить консультацию у таких специалистов, — мачеха Ксю вопит так, что слышат даже девчонки. — Мы обычные люди, а не олигархи. И так на эту девчонку куча денег потрачена, то психолог ей нужен, теперь специалист-нейрохирург. Вы хоть знаете, сколько стоит одна такая консультация?! Нет и нет. Пропишите ей капельки и дело с концом.
— Да поймите вы, причина слепоты кроется не в органах зрения, девочке нужно специальное обследование, которое здесь мы провести не можем, нет у нас такой медицинской аппаратуры. Только в столице помогут. И надо бы поторопиться, иначе…
— Иначе она слепой останется? Ну что ж, живут люди и слепыми…
Тут я глянул на бледную Ксю и поспешил закрыть дверь, все, что нужно, я услышал. А пугать девчонку еще больше, не хочу. Значит, с глазами у нее все в порядке, дело в другом. Как бы мне карту стащить, чтобы посмотреть записи за прошлый год, а может и раньше. Да и специалисту в столице карта понадобится, чтобы иметь представление, что случилось.
— Пошли отсюда, девчонки, — беру ангела за одну руку, Соня берет за другую, и мы уходим.
Добираемся до парка, молча, потом находим скамейку и усаживаемся втроем. Моя голова работает вовсю, просчитываю все ходы. Так, мотоцикл продам, но этого только на обследование хватит, а на операцию где взять? Работа моя мизер приносит, продать больше нечего. Посоветуюсь с Жекой, он найдет, как мне заработать.
— Игорь… — девушка поворачивает голову в мою сторону, но смотрит мимо лица. — Не надо ничего. Даже не вздумай помогать.
— Это еще почему? Если ты уже лапки сложила, то я еще побарахтаюсь.
— Кто я тебе? Даже обследование у специалиста стоит так дорого, что отец вон молчит. Нет у нас таких денег.
— Я достану.
Странное дело, случись нечто подобное с моими бывшими одноклассниками, я бы даже внимания не обратил. А тут чувствую, что расшибусь в лепешку, но сделаю все возможное, чтобы спасти этого ангела с зелеными глазами. Я даже невозможное сделаю.
— Давай не будем отчаиваться, м? — улыбаюсь, притягивая ее к себе.
Вдруг и она улыбнулась, и посмотрела в мое лицо.
— А где мои очки? Кажется, все налаживается! Я немного вижу, расплывчато, но… — радостно восклицает Ксю, но меня это пугает еще больше.
Не всегда хорошо то, что кажется хорошим. Приду домой и залезу в инет, пособираю инфу. Да и с мамой надо посоветоваться, она врач, хоть и терапевт, но должна знать что-нибудь из области травм головы.
Достаю очки из нагрудного кармана, Соня отбирает их у меня и протирает чистым носовым платком, потом надевает их на нос своей подруге.
— Я вижу!
— И как? Так же, как с утра, или хуже? — интересуюсь, чтобы потом составить общую картину.
— Немного хуже… но доктор капли прописал, примочки какие-то, полежу пару дней дома, и все наладится.
Ладно, посмотрим. Но если дело не в органах зрения, то все равно нужно обследование. И я знаю, кто нам поможет достать медицинскую карту Ксении. Мама.
Мы отводим Ксю домой, как раз отец и мачеха ее вернулись из поликлиники, поговорить хотят с ней. Но Соня стоит на лестнице, хочет спросить что-то, мнет руки от волнения.
— Игорь, ты тоже думаешь, что дело гораздо серьезнее?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да. Врач сказал, что не в глазах дело. А пойдем ко мне, расскажешь, как давно стала терять зрение Ксю, в инете поищем, что это может быть. И мама дома, может тоже внесет ясность.
Мама внесла ясность, сразу отметая разрыв сетчатки, при падении, когда собака напала на девушку.
— Это было больше года назад, Ксения бы сразу ослепла, если бы было сильное повреждение. Либо зрение бы восстановилось уже давно, а не падало. А вот если была травма головы, в затылочной части, то могла образоваться опухоль, которая растет и все больше давит на мозг, на ту зону, которая отвечает за зрение.
— Боже… опухоль… — шепчет бледная Соня, вцепляясь в кружку с чаем.
— Ну в данном случае все не так страшно, — успокаивает мама, я вижу, что она улыбается и расслабляюсь. — Опухоль доброкачественная, иначе бы были и другие симптомы. Но девочка здорова. Вот только после обследования может понадобиться дорогостоящая операция. И вряд ли родители станут спасать свою дочь, знаю я их.
— А если не делать операцию? — спрашиваю, хотя сам понял, что будет дальше.
— Ну, таких прогнозов я давать не могу, я не специалист. Поставят на очередь, и если повезет, то через пару лет ей сделают бесплатную операцию.
— Игорь, у меня есть немного сбережений, я на вуз откладываю, — шепчет Соня, будто стесняясь.
— И у меня есть немного, — поддерживает ее мама.
— Моцик продам, соберем, — уверенно говорю, и мама горделиво смотрит на меня.
Раньше, я бы на такой подвиг не сподобился. Мама всегда боялась, что вырасту черствым человеком, деньги отца испортят меня. Так и было бы, еще полгода назад. Теперь я стал другим.
Глава 19
Ксения
Почему в жизни часто подводят самые близкие? Этот вопрос я задавала себе всю ночь, прокручивая в памяти этот жуткий день с момента, как злосчастный мяч попал мне по голове. И потеря сознания оказалась не самым страшным… Вердикт врача, вот, что по-настоящему пугает меня. Я конечно стараюсь быть стойкой и храброй, но это пока не остаюсь одна за своим шкафом. Тогда уже могу выплеснуть все эмоции в подушку, и то тихонечко, чтобы все остальные жители нашей квартиры не могли порадоваться моему тоскливому состоянию.
После вердикта врача, другой реакции мачехи я и не ожидала, но вот отец… тут я почувствовала боль. Он даже слова не сказал, пока эта властная женщина кудахтала. Мне было так больно, что еле сдерживала рвущийся наружу ужас, осознавая, что без обследования и операции, я попросту стану инвалидом.
Спасибо, что ребята меня не оставили и хотели мне помочь, но не хотелось, чтобы Игорь жертвовал своим любимым мотоциклом, о котором рассказывал мне. Стоит он, конечно же, много, отец соседа мог себе позволить купить такую игрушку для сына. Хотя сейчас у них не самые лучшие отношения.
Мой же родитель поступает еще хуже, даже не пытается мне помочь. Я просто его не узнаю и не могу понять, когда он успел стать таким бесхребетным. Он стал бледной копией себя.
— Ну что ты тут смотришь несчастной сироткой? — возмущается мачеха. — Саша, ты посмотри, уже и видит все снова, а притворялась несчастной! — продолжает наезжать на меня.
Словно не им доктор объяснял возможные последствия бездействия. Но я продолжаю стоять и просто нет сил возразить, ощущение, что сейчас из меня все силы вышли вместе с воздухом из легких.
— Но доктор сказал… — попытался отец донести мысль до Ирины, которая тут же перебила его.
— Да ты нашел кого слушать! Да этим докторам лишь бы деньги наши тратить, — не успокаивалась женщина.
А мне стало так противно на это смотреть, что просто молча решила уйти в свою комнату, жалко, что приходится делить ее с Юлькой, и не могу побыть одна.
— А ты куда пошла? — заприметила Ирина, как я уже направилась в коридор.
— А смысл мне тут оставаться, ты уже все решила? За всех! — не выдержала я, посмотрев презрительно на отца. — Да, папа? — и так выделила это "папа", что он аж поежился.
