– Кешка, – позвала я. – Извини. Я сегодня же ее прочитаю. И вовсе не из-за того, что ты рассердился. Мне действительно интересно. – Он не ответил, а я пыталась подыскать слова, которые могли бы убедить его в моей дружбе.
– Просто твое мнение мне особенно важно, – наконец произнес он. – Ведь я использовал историю, которую нам рассказывала твоя мама. Наверное, надо было спросить твоего разрешения или хотя бы предупредить, но я подумал, пусть это будет для вас сюрпризом. Напоминанием о детстве. Тогда мы были совсем другими, мы дня не могли прожить друг без друга. Не то что сейчас.
– Кеша...
– Ладно, прочитаешь, позвони.
Он повесил трубку, а я в досаде покачала головой. Досада относилась к тому факту, что нужных слов я так и не нашла. Кешка, в сущности, очень одинок, кроме нас, у него нет друзей, он как будто остался там, в нашем детстве, а мы устремились дальше. Как он сказал? «Тогда мы были другими». Я собралась перезвонить ему, но в последний момент испугалась, что правильных слов опять не найду.
– Лучше бы ты его опус прочитала, – проворчала я. Теперь то, что книга все это время лежала на моем столе, а я к ней так и не притронулась, воспринималось мною как предательство. Я направилась в свою комнату с намерением ее поскорее прочитать, но тут опять раздался звонок.
– Удалось сбежать с работы пораньше, – весело сообщил Мартин. – Через десять минут буду возле твоего дома.
– Ничего не выйдет...
– О господи, – простонал он. – Позвони Насте или Толику, я уже привык, что ты без них шагу ступить не можешь. Хочешь, я сам позвоню?
– Дело не в этом, просто сегодня я занята.
– Чем? – удивился он.
– По-твоему, мне заняться нечем?
– Что случится с твоими делами, если ты их ненадолго отложишь? А я ужасно по тебе соскучился.
– Когда успел? Мы же вчера виделись?
– Вот именно. Вчера. Я бы предпочел видеть тебя постоянно. Кстати, я знаю только один надежный способ: выходи за меня замуж, – смеясь, предложил он.
– В следующий раз подумай, прежде чем так шутить. Я могу обидеться.
– А я вовсе не шучу. Лето быстро кончится, ты уедешь в Питер, и что мне делать прикажешь? Ездить к тебе на выходные? Я не против, но пять дней в неделю ты будешь без присмотра, и добром это не кончится. Очень может быть, что, приехав в очередной выходной, я услышу: «Извини, я встретила другого».
– Мартин, скажи на милость, – вздохнула я, – почему у меня всегда такое чувство, что ты надо мной издеваешься?
– Издевательством скорее отдает твое поведение. Ты в кино со мной и то идти отказываешься и везде таскаешь за собой своих приятелей. Хотя я сто раз говорил: я тебя пальцем не трону, то есть я с большой охотой, но только с твоего согласия. Ладно, собирайся и выходи. Я сейчас подъеду.
Если честно, меня так и подмывало поскорее выскочить на улицу, но я вспомнила о Кешке и ответила:
– Не могу. Я действительно занята.
– Что ж, – вздохнул он. – Придется звонить Толику или напиться в одиночестве. Пока.
Он отключился, а я в досаде швырнула трубку. А вдруг все мои страхи попросту чепуха? Настя права: у меня комплекс неполноценности оттого, что два года назад в Питере парень бросил меня без всяких объяснений. С тех пор я веду себя как последняя идиотка. Мартину в конце концов это надоест, и он найдет себе другую девицу, а я буду утешаться тем, что оказалась права: меня в очередной раз бросили. Если он завтра позвонит, мы встретимся и... и никаких друзей. Только мы вдвоем. Но для начала нужно, чтобы он позвонил. Вдруг его терпение как раз сегодня и лопнет?
– Господи, ну почему все так, – всплеснула я руками и побрела в свою комнату. Взяла книгу, устроилась в кресле. Задержала взгляд на обложке. Все-таки я бы ни за что не купила роман с таким названием. Может, все-таки перезвонить Мартину? Почитать можно перед сном...
Я вздохнула и открыла томик. Повествование начиналось с поединка двух воинов, один был в белом, из чего я заключила, что он герой положительный, а другой в черном. Причина их вражды не указывалась, описания были нудными, а действие развивалось вяло. На тринадцатой странице они еще дрались, причем по какому поводу, понятнее не стало. Что за воины такие и где действие происходит, тоже не ясно. Ладно, это фэнтези, следовательно, происходить битва может где угодно. Пусть дерутся еще двадцать страниц, там разберемся. Но тоска уже навалилась, потому что росла уверенность: роман никуда не годится. Дочитать его до конца моего терпения, конечно, хватит, а вот что я скажу Кешке? Особо вдохновенно врать вряд ли получится. И какое отношение эти двое бойцов имеют к нашему детству и к рассказам моей мамы?
Из кресла я перебралась на диван, решив встретить испытания с удобствами, и тут в дверь позвонили. Отложив книжку, я пошла в прихожую, прикидывая, кто это может быть. Мартин если и значился в предполагаемом списке, то был последним, и до него я так и не добралась. Но на пороге стоял именно он.
– Войти можно? – поинтересовался он без улыбки.
– Можно, – растерялась я.
Он вошел и огляделся.
– Ты одна?
– Дядя сегодня вернется поздно.
Тут до меня дошло, и я фыркнула, прикрыв рот рукой.
– И что такого смешного я сказал? – нахмурился Мартин.
– Не сказал, подумал.
– На самом деле, шкафы стоило бы проверить, – кивнул он.
– С какой стати кавалеру прятаться, если ты на мне еще не женился?
– Логично, – он наконец-то улыбнулся.
– Что это на тебя нашло? – все еще борясь со смехом, спросила я.
– А что я должен был подумать? Может, скажешь, что у тебя за дела такие?
– Я читаю.
– Руководство, как свести с ума хорошего парня?
– Нет. Кешкин роман. С Кешкой ты знаком?
– Наслышан. О романе, кстати, тоже.
– Извини, но мне в самом деле необходимо его прочитать. Он сегодня звонил, и мне было ужасно стыдно, что я до сих пор этого не сделала.
– Отлично. А пройти можно или мы так и будем стоять на пороге?
– Проходи. Вот моя комната, – забежав вперед, я распахнула дверь.
Мартин вошел, улыбнулся и сказал:
– Так я себе это и представлял.
– Что?
– Плюшевые мишки выглядят очень трогательно.
– Это подарки. Не могу же я их выбросить.
– Сердечки на комоде, подушки в кружевах и печенье в вазочке.
Я собралась разозлиться, заподозрив издевку, а Мартин сел на диван, взял раскрытую книгу и кивнул мне.
– Садись. Буду читать тебе вслух. Или ты мне. Как больше нравится.
– Ты серьезно?
– А что еще делать, раз меня угораздило влюбиться в девчонку на двенадцать лет моложе. Будем книжки читать, обнимая плюшевых медведей. Книжка-то хоть интересная?
– Не очень.
– Так, может... Ладно, читать так читать.
Я села рядом, очень сомневаясь, что из этой затеи выйдет толк. Мартин спросил, на чем я остановилась, и начал читать вслух.
Через десять минут я хохотала в голос, он с трудом, но сдерживался. В его прочтении все Кешкины ляпы выглядели так уморительно, что не засмеяться было просто невозможно. «Он занес свой меч и спросил, сверкая глазами: „Готов ли ты отправиться в ад?“ – „Еще не время, – прохрипел рыцарь...“ А вот тут интересно. „Она сбросила платье и шагнула к нему навстречу. Ее грудь с нежными сосками чуть покачивалась, он завороженно следил...“ А у тебя соски нежные? – оторвавшись от книги, поинтересовался он.
– Эта гадость тебя возбуждает?
– Гадость? Дело жизни твоего лучшего друга. Словосочетание «нежные соски» не возбуждает, – улыбнулся он. – А вот твои коленки очень.
– В самом деле?
Он высунул язык и часто задышал, а я начала хохотать. Мартин притянул меня к себе, и какое-то время мы смотрели в глаза друг друга, я лихорадочно решала, как поступлю, если он... Зря мучилась. В этот момент хлопнула входная дверь, и я услышала голос дяди:
– Белка, ты дома?
– Родственники – это божье наказание, – вздохнул Мартин. – Завтра начнем с этого места.
– Да, дядя Лева. Я у себя.
Дверь распахнулась, дядя вошел, с удивлением взглянул на Мартина, но тут же улыбнулся.
– Лев Матвеевич Корн, – представился он, подходя ближе. Мартин поднялся, пожал протянутую руку и назвал свое имя.
– Чаю не желаете? – спросил дядя Лева, Мартин ответил за нас обоих:
– С удовольствием.
Чаепитие длилось долго. В очередной раз я смогла убедиться в обаянии Мартина, мой дядя был им очарован уже через полчаса. Узнав, что Мартин занимается противопожарной техникой, он необыкновенно заинтересовался, с двух сторон посыпались термины, в которых я ни черта не смыслила, а мужчины увлекались все больше. Самое время было сняться с места и продолжить чтение Кешкиного романа.
Я решила так и сделать, но тут Мартин взглянул на меня, подмигнул с улыбкой, после чего заявил:
– Мне, пожалуй, пора.
– Я вас совсем заговорил, – развел руками дядя Лева.
– Что вы. Очень рад был с вами познакомиться.
Дядя Лева вместе со мной пошел провожать гостя до двери и, разумеется, предложил заходить к нам почаще, без церемоний, так сказать. Когда за Мартином закрылась дверь, он повернулся ко мне и заявил:
