Например, вот если бы сейчас на верху этой насыпи, от которой начинается сухой газон, я бы заметила Его фигуру, я бы нисколько не удивилась. Только бы подумала: «Всё же вернулся! Я так ждала».
Меня кто-то окликнул, но из-за того, что я слушала плеер, я не сразу услышала.
— Уважаемая Ёко-сан!
Наконец-то услышав, я подняла взгляд и увидела Осита-сан с мужем. Они вдвоём очень громко меня звали.
— Извините, не слышала, — сказала я, снимая наушники. — Здравствуйте! Вы гуляете? — я опустила голову в сторону двух пожилых людей, которые шли вдоль ровной дорожки.
— Да, — Осита-сан приветливо кивнула. Её рука опиралась на руку мужа. — И вы тоже?
Я почувствовала неловкость оттого, что люди, которые были старше меня в два раза, обращались ко мне так почтительно.
— Да, — ответила я.
У меня было такое чувство, что меня, как ребёнка, остановили взрослые. Надо мной нежно-голубое небо. Вечерний воздух.
Мы ещё раз поклонились друг другу и пошли каждый своей дорогой. Я смотрела вслед этой паре, идущей под руку. Меня охватило лёгкое ощущение утраты. Я что-то безвозвратно потеряла в жизни, что-то выпустила из рук.
«Безнравственно»…
Я подумала об этом слове. Любовь — это особое безнравственное право человека. Так говорил Он мне. Может, это и правда. У безнравственных людей есть место, куда они никогда не смогут прийти. И какой бы легкомысленной я ни была, я это знаю. Я не забываю об этом ни на минуту.
После ужина, я приводила себя в порядок, а Соко сбоку наблюдала за мной. Дочка говорит, что ей нравится смотреть, как я крашусь и причёсываюсь.
Сегодня днём, когда я ходила за покупками, я зашла в книжный магазин. Я всегда беру книги в библиотеке, поэтому в книжный магазин захожу крайне редко. Я захожу туда не для того, чтобы купить книгу. Моя цель — просмотреть журналы. «Player», «Гитара магазин», «Джаз лайф»… Те, что когда-то давно лежали у него в магазинчике. GM SQUARE, или CLASSIFIED BAZAAR — в этих и подобных журналах есть специальный раздел частных объявлений. Там публикуют и серьёзные объявления, и самые странные предложения, всё, что угодно, вроде предложений о продаже подержанных инструментов, о наборе вокалистов или поиске друзей-единомышленников и т. п. Я думаю, что если бы Он стал разыскивать меня, то, вполне возможно, Он бы воспользовался таким способом. Я не уверена, но всё же…
Если бы (один шанс из тысячи) это произошло, я бы не хотела упустить этот шанс и не заметить Его объявление. Именно поэтому, месяц за месяцем, я просматриваю в журналах огромное количество похожих объявлений, вроде таких как «Буду признателен, если кто-нибудь отдаст старую электрогитару «Фендер», «Продам за 450 тысяч электрогитару Стил G с футляром, гриф: 8 струн в 3 ряда (производство «Фендер», США, старого образца)», «Срочно! Ударник ищет соло и бас-гитариста для создания трио-группы» или «Ищу музыкантов — единомышленников для выступлений, вживую»» и т. д.
Много лет назад, уехав из Токио, я сама пробовала давать объявления в такие журналы.
«Владелец музыкального магазина «Посад», сообщите свои координаты» или «Ищу кассету с записью концерта гитариста Нарциссо Иепеса (Испания). Концерт начинается с вариации на тему Моцарта и заканчивается JUEGOS PROHIBIDOS». Это Он записал для меня несколько кассет с Иепесом.
Хотя Он бросил свой магазин, не приведя окончательно дела в порядок, я не могла представить себе, чтобы Он смог жить в мире, не имеющем отношения к гитаре и музыке. Я считала, что существует большая вероятность того, что Он увидит моё объявление в одном из журналов. Если Он найдёт его или даже хотя бы просто заметит, дальше у нас всё сложится хорошо, думала я. На мои объявления приходило несколько ответов, но это были либо злые насмешки, либо просто чьё-то баловство.
— Мам, ты не хочешь розовой накрасить? — спросила Соко сзади, когда я перед зеркалом собралась накрасить губы.
Ей нравится розовый цвет.
— Накрась губы розовой помадой, как у Махо, помнишь, когда мы жили в Такахаги!
Я нахмурилась, посмотрела в зеркало в глаза Соко, передавая взглядом своё желание.
— Не нравится, Соко?
— Мама, этот цвет тебе не идёт!
Я всё же выбрала красную помаду. «Ну вот!» — разочарованно произнесла дочка.
После работы, когда я собралась заварить кофе, хозяин бара приготовил для меня лапшу-удон с овощами и мясом. Её нет в основном меню, но если кто-то из посетителей вдруг попросит, всегда найдутся продукты, чтобы её тут же приготовить. Капуста, морковь и консервированная говядина.
— Как вкусно! — сказала я, и это был отнюдь не пустой комплимент.
— К ней ещё вино подходит! — сказал он и достал для меня бутылку белого вина из холодильника.
— Просто отеческая забота! — сказала я, пытаясь отшутиться.
Он пожал плечами. На нём была чёрная рубашка-поло с какой-то эмблемой.
— Я же не ко всем так отношусь!
— Извините меня, пожалуйста, — сказала я в ответ сдержанно-вежливо.
Разговор на этом следовало закончить. И он, и я были не настолько молоды, чтобы не уметь услышать то, что скрывается за фразой, или чтобы не обращать внимания на все подтексты.
— Дальше справишься без меня, хорошо? — сказал хозяин бара и вышел.
Бар, в котором повернули табличку «закрыто», становится тихим. Я наполовину выключила свет. В воздухе ещё остался запах людей, которые только что здесь были. Грустно. Я вымыла посуду и выставила мусорные мешки за дверь.
Глава восьмая
Любовь до кончиков пальцев
Рождество прошло весело! Вечером после ужина был шикарный торт со свежей клубникой. На нём было много воздушного сливочного крема, даже не верилось, что бывает так много. Мама никогда не покупает такой роскошный торт, а тут мы с ней вдвоём съели его весь (!) целиком. Разрезали на четыре больших куска — два мне и два ей.
— Мама, а почему Рождество — особенный день? — спросила я.
Мама ответила с полным ртом:
— Всегда нужен повод для праздника. Просто важно, чтобы был особенный день. Такой, как Рождество или день рождения.
— А-а… — я на всякий случай поддакнула маме, но не была удовлетворена ответом, поэтому продолжила: — А почему?
Мама нарочито широко открыла глаза, сделав удивлённое лицо:
— Да ведь так жить интересней!
Она смотрела так, будто я спрашиваю о само собой разумеющихся вещах. Потом снова откусила кусочек торта и от удовольствия пробурчала: «М-м, как вкусно!»
— Ах, этот воздушный нежный сливочный крем! Тающая во рту сладость! Натуральный вкус растительных жиров!
Я рассмеялась. Видно, что у неё было очень весёлое настроение, несмотря на подшучивания над тортом.
— Когда ты ешь что-то вредно-калорийное, это немного поднимает настроение! — сказала мама, как будто придумала себе оправдание.
Потом она играла на пианино рождественские песни. Я люблю «Gabriel’s message» или «Do you hear what I hear?» — грустные и красивые мелодии, а маме нравятся более живые, вроде «Have Yourself a Merry Little Christmas» или «Winter Wonderland». Мама их называет «светлые, согревающие душу». Пока она играла, я стояла рядом с инструментом, и смотрела, как её сильные пальцы невероятно быстро двигались по клавиатуре.
Приняв ванну, мы с ней поговорили о папе. Мы представляли себе, что бы было, если бы он был рядом с нами. Мы с мамой любим такие разговоры, но они бывают, только когда у нас обеих очень хорошее настроение.
Если бы папа был рядом с нами, что бы он для нас сделал?..
— Поцеловал бы, — выпалила я.
Раньше, когда мы начинали этот разговор, мама обязательно сначала говорила это, теперь я стараюсь её опередить и говорю это сама. Мы с ней как будто соревнуемся, кто первый это скажет.
— Да, правильно. Поцеловал бы. — Мама не спеша повторяет. — Мало мест, которые бы избежали его поцелуев. Он такой, что везде поцелует! И глазки, и ладошки, и в ложбинку на груди.
Мне стало так радостно, что я рассмеялась.
— Папа сделает мне свистульку из стручка гороха! — я перешла к следующему.
— Он вытянет руки, чтобы ты положила на них голову! — Это уже мама придумала. Потом мы по очереди придумываем всё новое и новое.
Он пойдёт с нами погулять. Он будет охранять нас от страшных снов. Он приготовит вкусный прохладный коктейль. Он разрешит нам погладить его высокий, красивый лоб и прекрасные икры ног. Он будет учить нас плавать и играть в теннис. Он сводит нас в центр спортивных игровых автоматов. Обнимет нас. Утром, как проснётся, скажет нам: «Доброе утро!» Он даст нам почувствовать, что мы, две женщины, не такие беспомощные и не такие одинокие. Он навсегда останется с нами.
Мы легли в постель и продолжали перечислять. Он будет есть с нами мороженое. Он даст мне нарисовать его портрет. Он свозит нас в Париж. Он попросит распустить волосы…
