Представьте себе, что приключилось с рыбами! Они думали, что книги – доброкачественная пища, и стаями всплывали на поверхность. Но стоило им попробовать на вкус страничку или титульный лист, как они немедленно все выплевывали и при этом кривили рот, словно хотели сказать: «Это не для нас, мы привыкли к лучшему угощению!»
Между тем сражение становилось все более ожесточенным. Тут из воды вылез большой Рак; он медленно вполз на берег и крикнул голосом, звучавшим, как простуженная труба:
– Вы, глупые бездельники, немедленно прекратите свалку! Такие сражения между мальчишками редко кончаются благополучно! Как бы не случилось несчастья!
Бедный Рак! С таким же успехом он мог бы проповедовать ветрам и волнам. Этот бесстыдник Пиноккио свирепо оглянулся и грубо ответил:
– Заткни фонтан, скучный Рак! Лучше прими пару конфет от кашля, чтобы твоя глотка немного прочистилась. Или ложись в кровать и пропотей как следует!
В это время мальчишки, оставшись без книг для метания, заметили ранец Деревянного Человечка и немедля овладели им.
Среди книг Пиноккио имелась одна с толстым картонным переплетом, с корешком и уголками из пергамента. Это был учебник по арифметике. Вы, вероятно, догадываетесь, какой он был тяжелый!
Один из бездельников схватил тяжелый том, прицелился в голову Пиноккио и швырнул изо всех сил, какие только у него были. Но, вместо того чтобы попасть в Деревянного Человечка, он попал в голову одного из своих товарищей. Последний побелел, как свежевыстиранное полотенце, и смог только произнести:
– Мама… мама… помоги, я умираю!
После чего свалился на песок.
При виде неподвижного тела испуганные мальчишки разлетелись кто куда, и через несколько минут исчезли все до одного.
Пиноккио, однако, остался. Хотя он от испуга и ужаса был ни жив ни мертв, он все же окунул носовой платок в морскую воду и приложил к вискам своего бедного школьного товарища. И, плача от страха, стал звать его по имени и причитать:
– Эдженио, мой бедный Эдженио!.. Открой же глаза и взгляни на меня!.. Почему ты мне ничего не отвечаешь? Это не я сделал тебе больно! Поверь мне, не я!.. Открой же глаза, Эдженио! Если ты все время будешь держать глаза закрытыми, я тоже умру… О господи! Как я теперь вернусь домой? Как я покажусь на глаза моей доброй маме?.. Что будет со мной? Куда мне бежать? Куда мне спрятаться?.. О, если бы я пошел в школу, насколько это было бы лучше, в тысячу раз лучше! Почему я послушался этих товарищей, ставших моим злым роком! А ведь учитель мне об этом говорил! И моя мать мне все время твердила: «Берегись дурных товарищей!» Но я исключительный дурак. Я слушаю то, что говорят другие, а делаю, что хочу. И потом расплачиваюсь… За всю свою жизнь я не имел и пятнадцати минут спокойных. О боже, что станет со мной? Что получится из меня, что из меня получится?
И Пиноккио выл, и вопил, и бил себя по голове, и все звал бедного Эдженио. Вдруг он услышал приближающиеся шаги.
Он обернулся. Это были два полицейских.
– Почему ты лежишь на земле? – спросили они Пиноккио.
– Я ухаживаю за своим школьным товарищем.
– Ему плохо?
– Кажется, да.
– Еще бы ему не было плохо! – Один полицейский нагнулся над Эдженио и внимательно оглядел его. – Этого парня ранили в висок. Кто это сделал?
– Не я! – пискнул Деревянный Человечек, у которого душа ушла в пятки.
– Кто же это, если не ты?
– Не я, – повторил Пиноккио.
– А чем он был ранен?
– Этой книгой. – И Деревянный Человечек поднял учебник по арифметике, переплетенный в толстый картон и пергамент, и показал книгу полицейскому.
– А кому принадлежит эта книга?
– Мне.
– Этого достаточно. Больше нам ничего и не надо. Встань немедленно и иди с нами!
– Но я…
– Пойдем!
– Но я не виноват…
– Пойдем!
Прежде чем уйти, полицейские позвали нескольких рыбаков, как раз в этот момент проплывавших мимо на лодке, и сказали им:
– Мы оставляем этого парня на ваше попечение. Он ранен в голову. Отнесите его к себе домой и присмотрите за ним. Мы вернемся завтра и займемся им.
Затем они снова подошли к Пиноккио, взяли его с двух сторон и скомандовали по-военному:
– Вперед! Да поживее! Иначе получишь!
Не ожидая повторений. Деревянный Человечек быстро пошел по узкой дороге, ведущей в деревню. Но бедному парню было не по себе. Жизнь представлялась ему сном, отвратительным сном! Он совсем растерялся. В глазах у него двоилось, ноги дрожали, язык прилипал к гортани, и он не мог произнести ни слова. Но и в этом состоянии его все-таки мучила мысль, что он должен проследовать меж двух полицейских мимо окон доброй Феи. Лучше уж было умереть.
Они достигли окраины деревни, и тут порыв ветра сорвал с головы Пиноккио колпак и отбросил его на десять шагов.
– Разрешите мне, – обратился Деревянный Человечек к полицейским, – поднять мой колпак.
– Что ж, иди, только поживее.
Деревянный Человечек пошел и поднял колпак. Но, вместо того чтобы надеть его себе на голову, он зажал его в зубах и побежал обратно к морю с быстротой пули, выпущенной из ружья.
Полицейские сообразили, что поймать его будет нелегко, и направили по его следу большую собаку-ищейку, которая на всех собачьих состязаниях брала первый приз по бегу. Пиноккио бежал быстро, но собака бежала быстрее. Все жители бросились к окнам или выбежали на улицу посмотреть, чем кончится эта дикая погоня. Но зрелища не получилось, потому что собака и Пиноккио подняли такую пыль на дороге, что уже через несколько минут вообще ничего не стало видно.
28. ПИНОККИО ДОЛЖЕН БЫТЬ ИЗЖАРЕН НА СКОВОРОДКЕ, КАК РЫБА
Во время этой отчаянной гонки было одно жуткое мгновение, одна секунда, когда Пиноккио думал, что пропал, так как Алидоро (такова была кличка собаки-ищейки) чуть не догнал его.
Деревянный Человечек уже слышал у себя за спиной пыхтение страшного зверя и даже чувствовал его жаркое дыхание.
К счастью, берег был близко, море находилось всего в нескольких шагах.
Как только Деревянный Человечек достиг берега, он совершил необыкновеннейший прыжок, вроде прыжка щуки, и плюхнулся далеко в воду. Алидоро охотно остановился бы, но с разгона тоже полетел в воду. А несчастный не умел плавать. Он заболтал ногами, чтобы удержаться на поверхности, но чем больше он барахтался, тем глубже его голова уходила под воду.
Высунув голову, он в ужасе закатил глаза и пролаял:
– Я тону, я тону!
– Шут с тобой! – ответил ему издали Пиноккио, чувствовавший себя теперь вне опасности.
– Помоги мне, милый Пиноккио!.. Спаси меня от смерти!..
При этом возгласе отчаяния Пиноккио, у которого, в сущности, было золотое сердце, сжалился и крикнул собаке:
– Если я тебя спасу, ты обещаешь оставить меня в покое и больше не гнаться за мной?
– Обещаю! Обещаю тебе! Но только поскорее, пожалуйста! Если ты промешкаешь еще полминуты, я пропал!
Пиноккио помедлил немного. Затем он вспомнил отцовскую поговорку: «Делая доброе дело, ты ничего не теряешь», поплыл к Алидоро, схватил его обеими руками за хвост и вытащил на сушу здоровым и невредимым.
Бедная собака валилась с ног. Она столько наглоталась соленой воды, что раздулась, как мяч. Все-таки Пиноккио ей не слишком доверял и счел за благо снова прыгнуть в море. Он отплыл на некоторое расстояние от берега и крикнул спасенному другу:
– Прощай, Алидоро! Доброго пути и всего наилучшего!
– Прощай, Пиноккио! – ответила собака. – Благодарю тебя тысячу раз за спасение от смерти! Ты мне оказал великую услугу, а добрый поступок всегда вознаграждается. Может, мы еще встретимся.
Пиноккио поплыл дальше вдоль берега. Наконец он решил, что достиг безопасной точки, и, оглядевшись, увидел в скале пещеру, из которой поднимался столб дыма.
«В этой пещере, – подумал он, – очевидно, горит костер. Тем лучше! Можно здесь обсушиться и обогреться, а там… будь что будет».
Придя к такому решению, он поплыл к скале. И когда он собирался влезть на нее, вдруг из воды что-то поднялось и увлекло его за собой. Он попытался убежать, но было слишком поздно, ибо, к своему великому изумлению, он очутился в огромной сети, среди множества рыб разных пород и размеров, которые били хвостами и отчаянно барахтались.
И тут он увидел, как из пещеры вышел рыбак, который был так безобразен, так исключительно безобразен, что напоминал морское чудище. Вместо волос у него на голове торчал толстый пучок зеленой травы, все его тело было зеленого цвета, и глаза зеленые, и зеленая длинная-предлинная борода. Он был похож на гигантскую зеленую ящерицу, вставшую на задние ноги.
Вытянув сеть из воды, рыбак сказал в высшей степени довольным голосом:
– Счастливая судьба! Сегодня я тоже смогу до отказа набить себе брюхо рыбой!
«Мне повезло, что я не рыба», – подумал Пиноккио и немного приободрился.
Сеть, переполненная рыбой, была принесена в пещеру, в темную, закопченную дымом пещеру, посреди которой шипела сковородка с маслом, распространявшим отвратительный запах ворвани.
