наебнул Пенелопе костылём промеж глаз, и тогда её предательское тело сразу подалось навстречу. Вот так это работает в современном мире! Малыш, заткни ушки!.. Понял, Жек?.. Хочешь иметь успех у баб – стань Драконом!
Макс громко хрюкнул и упал лицом в подушку, но мне по-прежнему не смешно.
– Геныч, но вокруг не только Пенелопы, – мудро заметил Жека.
– Уже в курсе… ещё встречаются Анжелики… И теперь я точно знаю, что загадочную страну Лупляндию уже никогда не спасёт доброта. Но!.. Тысячи фанаток Дракона – они же рядом с нами. А это значит… что? Что все мы из Лупляндии! И как тут вычленить ту единственную, что разглядит твою душу? И где гарантия, что она в неё не плюнет? В общем, друзья мои, мораль такова – любви достойна только мама!
Глава 14
Год спустя
Столичный андеграунд Колизей существенно отличается от уже привычных тесных подвальных клубов. Здесь, на «кухне» беспредельных боев, не бывает случайных людей. Лишь «свои», избранные, стягиваются к кровавой гладиаторской арене, чтобы погрузиться в мир дикого азарта и фееричного мордобоя. Любопытный контингент – пиджаки и майки. Кто-то вальяжно курит, ещё не растеряв респектабельность, кто-то неряшливо жрёт, другие заправляются огненной водой. Но их всех изнутри распаляет лихорадочное возбуждение в ожидании главного зрелища, где действует единственное правило – никаких правил.
* * *
Клоунада продолжается – впереди третий выход. Я уже основательно вымотан этой петушиной пляской и зол, как чёрт. Я – тот, кто умеет хорошо драться, и мог бы сэкономить немало сил, погасив своих оппонентов в первые секунды встречи. Но уговор стоит немалых денег, а я здесь именно ради них – тяну время под животный рев одуревшей толпы, которая платит за кровавое шоу, и в этом наши интересы не совпадают. Но сегодня ставки особенно высоки, как и всегда в случае боя без защиты и перчаток.
С первым я недолго куражился – вынес его на четвёртой минуте, оформив техничный нокаут, за что получил предупреждение – публика не насытилась. И во второй выход пришлось устроить настоящее мясо – шлепки чавкали на всю арену, рассеиваясь кровавыми брызгами. Накидал я бедняге неслабо и в итоге успокоил жёсткой «двоечкой». Нормально продержался – стервятники довольны.
В отличие от первых двух, мой третий, финальный соперник сильно выбивается из моей весовой категории и в росте обгоняет меня почти на голову. Он фаворит местной элиты и, похоже, настоящий псих. Такие неадекваты всегда в фаворе, ведь на арене, существующей по законам джунглей, обычно побеждает самый лютый и безжалостный зверь, и ярость – лучшее топливо для безбашенного бойца. Ну, что ж, безумству храбрых – венки со скидкой. И теперь самое время завязывать с танцами.
Этот великан-убивец вылетел на меня, как смертоносный бронепоезд, но, пропустив подачу ногой, сложился и лёг на забрызганные кровью маты. Колено прострелило на короткий миг, но адреналин притупил, успокоил боль. Я жадно втягиваю ноздрями пропитанный кровью, потом и агрессией воздух и обвожу взглядом толпу – я сделал это! Дело за малым – забрать деньги и уйти живым.
* * *
– Интересный ты малый, Гена, – Аслан хитро улыбается, наблюдая, как я утрамбовываю деньги по карманам.
– Что, симпатичный? – отзеркаливаю улыбку, стараясь скрыть нервозность, и Аслан смеётся.
– Больно уж торопливый. Оштрафовать бы тебя по-хорошему. Серьёзные люди большие деньги поставили… теперь расстроились… Следовало дать парню шанс проявить себя.
Я понимающе киваю, мы оба знаем, что дать громиле шанс означало – потерять свой. Потянув время, я мог бы не вывезти эту тушу. Моё колено и так уже будто калёными стрелами нашпиговали, и мне стоит неимоверных усилий владеть лицом. На хромоту уже похер.
– И всё же, Гена, ты меня порадовал сегодня, хороший был бой. Ты бы подумал над моим предложением, м-м? Заодно и ногу твою подлечим…
– Спасибо, Аслан, Вы же знаете – Родина-мать меня позвала!
И пока он снова не зарядил, что с моей травмой отмазаться от службы в армии вообще не проблема, я спешу нанести пурги о том, как отважно воевали мои славные предки (слышал бы меня отец – вот бы удивился!), и я желаю быть достойным их потомком, а вовсе не каким-то там позорным уклонистом. Вот тут я почти честен!
– Ну-ну, юный патриот, удачи тебе! Пойдём, я тебя через другой выход выпущу, и пусть мои парни тебя проводят немного.
Расслабляться ещё не время – не шмальнули бы по пути. Я киваю и, по-прежнему не доверяя хитрому лису, следую за ним. А какие у меня ещё варианты?
* * *
Метров двести пешей прогулки в компании двух «быков» стоят мне немало нервных клеток. Свой гонорар я готов защищать насмерть и молюсь, чтобы Малыш не нарисовался раньше времени – за него я боюсь больше, чем за бабло. Но вот мои провожатые притормаживают, и тяжелая рука одного из охранников ложится мне на плечо.
– Ну, бывай, пацан! – скалится он в зубастой улыбке. – Береги себя!
– Вы тоже, – и, мобилизовав все свои внутренние резервы, я срываюсь на бег, спеша раствориться в темноте.
Вслед мне раздаются смешки, но похер – бегу зигзагом – жизнь дороже. Страх, если он конструктивный и не закупоривает мозг, – очень полезен в отдельных случаях. Такой страх ускоряет реакцию и повышает чувствительность к любым изменениям обстановки. Поэтому я бегу быстро, боюсь грамотно и Макса набираю на ходу: «Малыш, через пять минут буду».
Друг даже слышать не хотел о том, чтобы я рванул в столицу без него. И хотя душа моя не на месте из-за страха подставить Макса, я всё же рад, что сейчас не один. Правда, в клуб я его не пустил и, к счастью, разумный Малыш меня понял и настаивать не стал. Жека, к слову, не настолько разумен. Но он уже два месяца несёт срочную службу, что в данной ситуации очень кстати. Жека с воза – нет в жопе занозы.
* * *
– Максимушка, гони! – я падаю на заднее сиденье и не успеваю закрыть в машине дверь, как Малыш срывается с места. – Э,
