раз обещал, но ему нравится со мной играть. Как жаль, что никто не знает его настоящим.
Глава 9
Я выхожу из дома и иду по короткой аллейке к дороге. Из своего дома напротив выходит Виктория и, заметив меня, машет мне рукой, спускаясь с широкого крыльца. Сегодня обычный осенний день, и я уже готова махнуть однокласснице в ответ, когда вдруг замечаю за ее спиной брата. Картера.
На нем темная толстовка с капюшоном, спортивная сумка переброшена через плечо, а руки засунуты в карманы джинсов. Он спускается по ступенькам вслед за сестрой, идет к дороге и вроде бы ничего необычного в этом нет, если забыть, что вот уже год, как он перестал ездить в школьном автобусе, и что стрижка Картера Райта всегда в полном порядке.
Но не сегодня.
Сегодня его волосы всклокочены, и длинную челку треплет ветер, обещая скорый дождь, а взгляд направлен под ноги. Заметив его, я вдруг на долгую секунду замираю, словно вижу перед собой Алекса — живого, лишь на год повзрослевшего, задумавшегося о чем-то. И это видение почти ошеломляет, до того правдивым кажется.
Вот сейчас он увидит меня, его глаза счастливо распахнутся и в который раз удивят глубокой синевой. А на красивом лице появится знакомая улыбка с ямочками.
«Привет, Лена!
— Привет, Алекс!
— Я так рад тебя видеть! — он никогда не смущался, когда говорил о том, что чувствует, и это совершенно обезоруживало и влекло к нему.
— И я!»
Райт подходит ближе, и в душе шевелится робкая, сумасшедшая надежда. Пожалуйста, пусть это будет Алекс! Хоть бы на одно мгновение все вернуть!
Но вместо теплого синего взгляда, меня обжигает холод жестких глаз — колючих и темных.
— Рот закрой, Холт, и не пялься! Я тебе не разрешал!
…и надежда тут же рассеивается, оставляя после себя в груди щемящую, колкую тоску.
Наверное, она никогда не пройдет, так же, как и неверие, что Алекса Райта больше нет.
На дороге появляется школьный автобус, и мы все садимся в него. Сначала Картер, а затем и мы с Вик. Оказавшись у окна, Виктория оборачивается вслед брату, направившемуся в конец салона, и недовольно морщит вздернутый кончик носа.
— Не обращай внимания, Лена, он со всеми девчонками так себя ведет. Терпит только тех, кто позволяет ему залезть под юбку, и то недолго!
— Он меня ненавидит, — замечаю я. — Не знаю почему.
— Картер никого не любит, я же говорила! — легко хмыкает Вик. — Иногда мне кажется, что он и меня едва выносит. Лучше расскажи, как там мой Николас?! — счастливо замирает она на вдохе. — Твоя мама передала ему пирог? Если бы Картер узнал, что я полвечера проторчала на кухне ради его друга, он бы меня убил!
Темно-карие глаза Виктории загораются интересом, и она сама не замечает, как поворачивается ко мне и обхватывает ладонями мою руку.
— Лена, пожалуйста, скажи, что Ник обо мне спрашивал! — просит. — Ну, пожалуйста!
Мне не хочется обманывать подругу, пусть мы с ней и не очень близки, но много лет ходим в один класс, и я давно догадалась, что она влюблена в моего сводного брата.
— Не волнуйся, мама ему передала, что это от тебя, но ты же знаешь Николаса, Вики. Не удивлюсь, если он не услышал. Понимаешь, он сейчас очень занят тренировками и учебой.
На самом деле вчера у Ника в гостях была его очередная девушка, и я уверена, что моей соседке об этом известно. А о том, что поступок Виктории моего сводного брата рассмешил, и он ее высмеял перед своей подругой, язык не повернется сказать.
Я много раз пыталась до этого, но не вышло. Виктория просто не готова слышать.
У младшей Райт очень подвижная мимика, и губы девушки тут же обиженно поджимаются. Она отбрасывает за спину длинные темные волосы и ударяет кулачком по колену.
— Терпеть не могу эту Алисию Паркс! Дура жирная! Сначала на Картера вешалась, а когда он на нее не клюнул, она себе Ника заграбастала! И что он в ней нашел? Подумаешь, выступает в группе поддержки! Да у нее смех, как у глупой курицы, силиконовая задница, а груди и вовсе нет! Совсем!
— Ты же только что сказала, что она жирная, — замечаю я. Вик очень эмоциональная, и это не первый раз, когда я слышу от нее критику в адрес подруг моего брата.
— И что? — задирает она нос. — Не удивлюсь, если Алисия свои помпоны в бюстгальтер засовывает, чтобы внимание парней привлечь! Иначе на что там смотреть? — Лицо у Вик вдруг становится грустным. — Лена, — спрашивает она, — ты думаешь, они с Ником уже спят?
Я не думаю, я знаю, хотя мне это как раз-таки совсем не интересно.
— Слушай, мне кажется, Оливер хороший парень. Вы ведь встречаетесь?
Вик удивляется и разочарованно вздыхает, как будто я ее спросила о каникулах, проведенных у престарелых родственников, и отмахивается:
— Я его бросила! Пару раз поцеловались, и стало скучно. Такой зануда! Господи, Лена, — возвращается она к той теме, которая ее интересует. — Клянусь, если Николас пригласит эту дуру Алисию на Зимний бал — я умру! И что он в ней нашел? Ты видела ее Твиттер?
Виктория еще что-то говорит, говорит, но я теряю нить разговора. Меня словно тянет обернуться и посмотреть туда, где несколькими рядами дальше сидит Картер. Да, я знаю, что он — не Алекс, что он другой человек, но не могу не смотреть. Вот уже почти год, как не могу.
Я поворачиваю голову и осторожно взглядываю на парня поверх плеча. Он сидит, положив руки на спинку сидения перед собой, и смотрит в окно. Смуглая кожа, чистый лоб, прямой нос и упрямая, волевая линия рта, из-за которой девчонки в школе сходят с ума по красавчику Райту. Его черты лица резче, чем у брата, но все равно каждая из них мне хорошо знакома — до боли знакома! — и сердце снова готово поверить в невозможное.
Я успеваю об этом подумать, но не отвернуться, и Картер замечает. Вдруг перехватывает мой взгляд и поворачивается. Сжимает в неудовольствии твердые губы, глядя прямо на меня.
Как только автобус заезжает на парковку, и водитель открывает двери, я хватаю рюкзак и спешу выскочить из него в числе первых учеников, чтобы снова не столкнуться с ним и не услышать грубость.
У входа в школу замечаю Николаса, он стоит неподалеку со своим приятелем Питером Салливаном — рыжим здоровяком, и оба смеются. Я тороплюсь пройти
