Может быть, она не такая упрямая, и в этом весь секрет? Клео знала, что сама она чересчур строга с мужчинами, но неужели если бы не это, то было бы все иначе?
– Уже приехали. Господи, как время пролетело! Все потому, что ты составила мне компанию, – причитала миссис Ханли, когда автобус задрожал, въезжая на конечную станцию Миллстейшн. – Знаешь, я надеюсь, что Лоретта вернется из Ланцароте с кольцом на пальце. Пока лучше помолчать, но если такое случится, нам всем надо будет постараться. Ничего из ряда вон выходящего, но придется выложиться на свадьбу. Лоретте нравится «Метрополь» в Дублине. Добротная классика. Или «Мерлин-Касл» и спа за Килдарем. В старом поместье Делейни строится новый фитнес-центр. Там работа ведется день и ночь, жаль, что у нас нет ничего подобного. Они скоро закончат. Но там отеля не будет, поэтому Лоретте придется поехать куда-то в другое место, если они мечтают о шикарной свадьбе.
Слова все еще продолжали вылетать изо рта миссис Ханли, когда она поняла, что сказала что-то не то, и зажала рот рукой.
– Прости, Клео. Это все мой проклятый язык. Я не должны была… Пожалуйста, не говори своей матери. Ты знаешь, как я ее люблю, но молодежь вроде Лоретты… они теперь хотят другого. Им подавай нечто особенное, и чтобы их свадьба тоже была не как у всех. Им нравится проводить уик-энд подальше отсюда. Надо, чтобы свадьба была в пятницу, в субботу – все услуги в фитнес-центре, и в заключение вечеринка. И нужен большой банкетный зал. И, по крайней мере, пятьдесят комнат для всех гостей, которые специально прилетят из-за границы. Маленький отель, где всего несколько комнат, не подойдет… – Она снова прижала пальцы ко рту. – Я готова сквозь землю провалиться! Клео, детка моя, я не хотела обидеть тебя и твою семью.
– Ну что вы, миссис Ханли, – отвечала Клео. Она едва ли могла винить женщину за то, что та сказала правду, которую Клео и сама знала. – Но я думаю, вы скоро услышите интересные новости об «Уиллоу». Знаете, у нас большие планы на будущее, – добавила она. – Одно могу сказать точно – работа начнется в самое ближайшее время.
«Думайте позитивно о своем отеле, – учили ее в колледже. – Старайтесь указывать людям на положительные моменты и любые улучшения в будущем».
Клео не сомневалась, что они в состоянии действовать именно так. Если ее семья прислушается к ней.
– Я так рада! – всплеснула руками миссис Ханли. – Я беспокоилась, потому что ваш отель в последнее время явно пришел в упадок и твоя бедная мама даже постарела из-за всех этих забот. Мы с моими девочками узнали об этом из разговоров в клубе.
– Да?
Успокоенная тем, что Клео не обиделась, миссис Ханли разоткровенничалась:
– Шейла выглядит усталой, ты и сама это знаешь. Ей, должно быть, очень непросто, хотя она старается сохранять бодрый вид. Но мы все же тревожимся, Клео. Я так люблю твою маму, и твоего отца тоже. Если честно, то я подумывала, не пора ли им на пенсию да погреться на солнышке. Жаркий климат – хорошее дело для артрита, а твоя мать страдает артритом. «Держись подальше от томатов, – говорю я ей, – они противопоказаны при артритах». Но разве она слушает?
Перед тем как они расстались, миссис Ханли заставила Клео взять еще одну конфету.
– Господи, тебе можно, на тебе все висит как на вешалке.
Клео улыбнулась и взяла шоколад. По сравнению с дочерьми миссис Ханли она действительно выглядела худышкой.
Выйдя из автобуса, она медленно жевала шоколад, стараясь растянуть удовольствие, и думала о горькой правде, содержавшейся в словах миссис Ханли. Все видели, что их отель уже не тот, что прежде. Все – за исключением ее близких.
Проходя по улицам Каррикуэлла в сторону «Уиллоу», Клео миновала магазинчик «Святая земля», витрины которого опустели и казались голыми после минувшего Рождества, и ярко освещенный фасад «Маленьких тигрят» с изображением большого тигра, украшавшим центральную дверь. Была половина шестого, и родители входили и, забрав детей, закутанных в теплые пальто, курточки и шарфики, выходили на улицу. С радостным визгом малыши бежали и прыгали в машины родителей. Захлебываясь от эмоций, они сообщали, какие рисунки нарисовали сегодня и в какие игры играли. Клео неожиданно для себя подумала, как, должно быть, непросто для родителей каждый день отводить своего ребенка в детский сад и забирать его вечером, когда и взрослые, и дети устали.
Клео и ее братья никогда не ходили ни в ясли, ни в детский сад. Их детским садом был отель. Кто-то всегда был рядом, чтобы присмотреть за ними. С малых лет Клео с удовольствием помогала убирать комнаты гостей, а потом у нее появилась своя собственная желтая щетка и собственная бутылка с разбрызгивателем. Она думала, что если у нее когда-нибудь появятся дети, они тоже будут играть в отеле, пока она работает; будут учиться, правильно застилать постель и наблюдать, как шеф-повар с невероятной легкостью готовит двадцать четыре завтрака за рекордно короткое время.
Это был интересный способ воспитания детей. «Мы, дети, играли бы в отеле», – решила Клео. Она хотела, чтобы они делали свои первые шаги в такой же обстановке любви и добра, как и она. Конечно, до этого еще годы и годы, и сначала нужно выйти замуж. Это дело серьезное, тут спешка ни к чему. И первый попавшийся парень ей не нужен. Ей нужен один-единственный. Красивый… И обязательно высокий, чтобы она не смотрела на него сверху вниз. Невысоких мужчин нисколько не смущал ее рост, но Клео не решилась бы выйти куда-то с мужчиной ниже ее ростом.
Лорен был выше среднего роста, с кожей оливкового цвета и потрясающе красивыми серыми глазами. И этот его акцент… Стоило ему сказать: «Ты такая сексуальная, Клео-оу» – с такой роскошной прованской медлительностью, как она тут же таяла.
Когда Клео добралась до дома, ее влажные волосы вились мелким бесом. Шляпа, да, ей нужно купить новую шляпу, старую она где-то посеяла. Начинающей бизнес-леди нужно выглядеть соответствующе.
А она и была юной бизнесвумен, из тех, что могли запросто подцепить красивого парня с неподражаемым акцентом. С этой ободряющей мыслью в голове Клео подошла к двери и сделала так, как ее учила миссис О'Флэрти на своих лекциях: «Представьте, что вы гость, который прибыл в отель, и посмотрите на все его глазами». Клео остановилась и попыталась увидеть отель беспристрастным взглядом.
Цветы, которым полагалось стоять всего один день, все еще стояли на большом столе холла, и было абсолютно очевидно, что никто не потрудился сменить воду. Мутная, темно-зеленая, как вода из заросшего пруда, она распространяла запах болотной гнили. Подушки на двух больших креслах перед камином все еще хранили вмятины, после того как кто-то сидел на них, а газета так и осталась лежать в углу одного из кресел. Хуже того, дверь в коридор, выходивший в сад, была открыта, пропуская холодный ветер и запах еды из кухни.
