Интуиция подсказывала Раздобудько, что лучше отступиться, плюнуть на этот чертов «Аист»! Лучше иметь синицу в руках, чем аиста в небе... Или там журавль? Но в их воровском мире его поражение будет истолковано, как его, Хмеля, слабость. А банда только-только стала завоевывать авторитет среди питерского криминального мира. К нему, Раздобудько, уже обратились за помощью в улаживании финансовых затруднений с клиентами несколько солидных фирм. И он уладил! Правда, пришлось повесить на себя один труп... Но без этого в их работе не обойдешься. Не один уже труп висит на банде. Еще хорошо, что он подобрал крутых парней, которые умеют мочить и не оставлять следов.
Спецназовцы и милиция начинают рвать и метать, когда замочат видного человека, будь он биржевик, генеральный директор или банкир, особенно если печать и телевидение раскричатся на всю страну, а сколько убитых на счету разных банд и просто подростков-хулиганов, о которых нигде не сказано ни слова? А уж если наворочено много трупов при криминальных разборках, то, надо полагать, милиция только радуется, вряд ли даже дела заводятся, скорее всего жертвы списываются как неопознанные...
— Послушай, Хмель, может, плюнуть на «Аиста»? — подал голос Хрущ. — Дороже самим обойдется! И потом, эти сыщики у Иванова, видно, опытные, гады. Мне пришлось до вечера сидеть на хате, что напротив их фирмы, на улице и возле дома все время крутились переодетые мусора.
— Не мусора это, Миша, — сказал Раздобудько. — Раз Иванов держит мазу с полковником Селезневым, значит, тот направил к нему спецов! Говорят, у них есть там один волкодав по кличке «Скорпион», ну, у которого жену с дочерью пустили в расход, да и самого ранили… Это еще год назад, когда мы промышляли рэкетом у Московского вокзала. Ну мужик и озверел! Мало кто его в глаза видел, но все в один голос говорят, что с ним лучше нашему брату не встречаться: мочит направо-налево почище наших элитных!
Элитными он называл профессиональных наемных убийц, которые работали за валюту, сам Раздобудько никогда ни одного элитника не видел — они выходили на связь только через посредников. И деньги получали через них. Были, конечно, и мелкие «мочилы», которые за пару миллионов или пятьсот-тысячу баксов прирежут в темном подъезде богатого «нового русского».
— Скорпион? — наморщил скошенный лоб Хрущ. — Что-то слышал... Но раз работает у Селезнева, значит, омоновец или спецназовец? Короче, боец?
— Те ребятки, которые его жену и дочь за Тосно расшлепали из автоматов, все до одного были позже убиты... Шевели, Миша, мозгами: не при разборках, не своими, а...
— Скорпион? — вставил Хрущ. — Но им же просто так нельзя... мочить. Они за каждый выстрел отчитываются.
— А ему не нужен пистолет или автомат — он руками может любого тяжеловеса отключить навсегда. У двоих, кто был в засаде у Тосно, вообще нашли только по одному сквозному отверстию в груди, которые оставляют длинное шило или заточка... Вот так насмерть жалит Скорпион, Миша!
— А наш человек... оттуда? — неопределенно махнул головой в сторону окна Ломов.
— Скорпиона выставили из спецподразделения... Можно со смеху умереть: за жестокость. Ну дают менты! Только я думаю, это временно — Селезнев такого классного спеца не уволит! А вот где он сейчас, никто не знает. И даже наш человек из управления. Говорю же, в лицо его мало кто видел. На операциях и в облавах он и его люди всегда в черных масках и фирменных бронежилетах. Да, а та банда, что напала на него под Тосно, приказала долго жить. Всех Скорпион под корень вывел! Тюленя — главаря — недавно нашли в колодце на его собственной фазенде под Выборгом вместе с двумя телохранителями... Нашли через две недели... по запаху!
— Думаешь, Скорпион стоит за спиной у Иванова?
— Точнее, Иванов укрылся за спиной Скорпиона, — усмехнулся Яков Раздобудько.
— Ты главный, тебе и решать, — сказал Ломов. — Черт с ней, фанаберией, — своя шкура дороже стоит!
— И я так думаю, — рубанул рукой Хмель. — Что, на Иванове свет клином сошелся? Есть тут в нашем районе филиал «Стройтехбанка»... Раскрутим солидного бобра, Миша? Этот еще побольше дяди Вани может отстегнуть, если по-умному за дело взяться.
— Этой сучке Кристинке надо бы смазливую мордашку подправить... — пробормотал Хрущ. — Найти ее нетрудно... Рано или поздно вернется к себе на хату.
— Все, ша, Миша! — нахмурился главарь. — Они теперь, чтобы выйти на нас, будут пасти ее. Это и дураку понятно! В квартире может быть засада. И с работы и на работу будет сопровождать топтун. Так что, дружище, забудь про нее. Там, позже, можно будет поучить маленько паршивую бабенку!
— Это уж моя забота, — угрюмо заметил Ломов.
— Что, эта фигуристая красотка за живое тебя задела? — насмешливо посмотрел на своего помощника главарь. — Хороша в постели?
— Корова, — скривился Хрущ, отчего его и так неприятное лицо стало отталкивающим. — Лежит и на потолке трещины считает... Хоть бы жопой шевельнула или пискнула, сучка!
— Насилуешь бабу и еще хочешь, чтобы она под тобой как пропеллер крутилась! Я предпочитаю, Миша, телок, которые сами идут на пистон. За деньги, выпивку, подарки. У бабы тоже должен быть свой интерес, тогда она будет стараться... А что от тебя видела эта Кристинка? Мат, угрозы, колотушки? Вот возьми мою Светланку: без подарка...
Зазвонил на столе радиотелефон «Панасоник». Главарь взял трубку с резиновым наконечником-антенной и, вышагивая по кабинету, слушал, изредка вставляя односложные: «Да-а, нет, я подумаю...» Помрачневший Хрущ, хотя и был согласен с шефом, все же не прочь был бы свести счеты с Кристиной Васильевой. Провела все-таки, змея подколодная!
Поймав озабоченный взгляд шефа, кивнувшего на дверь, мол, уходи, Михаил Ломов вышел в приемную. Его шеф числился генеральным директором АО «Светлана». Он так назвал свою контору в честь жены, в которой души не чаял. Женился он всего полгода назад на красивой девушке только что закончившей среднюю школу. Она была моложе его на семнадцать лет. Высокая, стройная большеглазая брюнетка, похожая на манекенщицу. Участвовала в конкурсе красоты, где шеф и положил на нее глаз. Хмель уже побывал с ней на Канарских островах, в Париже, Дании, Финляндии. Одевал как куколку. Молодую красивую жену всегда сопровождал охранник. Впрочем, Светлана пешком почти и не ходила: у Раздобудько был роскошный, сверкающий хромировкой длинный джип с запасным колесом в чехле сзади. Охранник сидел за рулем, а Светлана на заднем сиденье.
АО «Светлана» снабжало магазины заграничными продуктами от бананов и ананасов до разнообразных колбас и копченостей в целлофане. Все это покупалось по дешевке за рубежом, а продавалось питерцам подороже. Цены можно было назначить любые: у Раздобудько были средства заставить оптовиков брать его продукты даже себе в убыток. Так что «Светлана» процветала. Молодая жена вроде бы знала только то, что ей было положено знать, считала своего мужа солидным бизнесменом — «новым русским». Она видела, как его уважают разные люди — откуда ей было знать что Хмеля просто боятся? — какой у него красивый офис, а денег они просто не считали. В трехкомнатной квартире на улице Некрасова все было на высшем уровне: кожаная финская мебель цвета янтаря, стенка, бар, итальянский холодильник, стиральная машина-автомат, которая все сама делала, самое современное видео, музыкальный центр, сотни кассет с фильмами, на столе лучшие вина и продукты. Вся в зеленом кафеле кухня оборудована современными механизмами вплоть до автоматичной посудомойки. Шведская ванна сверкает кранами, гибкими шлангами. В первые месяцы после свадьбы Яков Раздобудько возил жену в самые дорогие магазины и предлагал выбирать для себя и дома все, что ей захочется... Постепенно Светлана вошла во вкус и теперь большую часть своего времени — она не работала — проводила в поездках на сверкающем джипе по лучшим магазинам.
А главарю банды, прикрытием у которого было АО «Светлана», уже несколько месяцев не давала покоя мысль последовать примеру одного известного воротилы, который формально полностью отошел от криминальных дел и занялся только бизнесом и политикой. Конечно, с ним считались бандиты высокого полета, по-видимому, с их согласия он и попер в политику. Разве плохо уголовному миру иметь своих людей в мэрии, городской и Государственной Думе и даже в Белом доме? И бывшие бандиты, убийцы, сумевшие спрятать криминальные концы в воду, лезли туда, как крысы в щели. Становились политиками, крупными бизнесменами, даже государственными деятелями. Были и такие, которые у власти, почувствовав себя всесильными, предавали интересы криминального мира, — с ними безжалостно расправлялись те самые «теневики», кто в свое время и толкал их в политику, снабдив огромными суммами. Их убирали за доллары профессиональные киллеры.
Яков Петрович Раздобудько считал, что его досье более-менее чистое, уголовное его прошлое «свой человек» из киевских органов за хорошую взятку изъял из дела. Так что теперь «Дело...» по старой судимости за разбойное нападение и грабеж на Крещатике было торжественно, при свечах и шампанском, сожжено в камине его загородной дачи в Зеленогорске. Потому главарь и отступился от дяди Вани, что ему теперь не нужны были громкие дела... Даже Хрущ пока не знал о тайных мыслях своего шефа. До поры до времени тот не хотел никого посвящать в свои планы, даже жену. По его прикидкам банду нужно исподволь готовить к тому, что он может отойти от непосредственного руководства ею. С Мишей Ломовым проще: Яков Петрович знал, что его первый помощник тщеславный человек, подчиняться не любит, вот его он и будет готовить на свое место... Хрущ, конечно, ухватится за такую возможность и станет его убежденным союзником. Раздобудько отнюдь не собирался порывать полностью с бандой, нет, он будет через Ломова и других преданных себе людей курировать ее, защищать и оберегать от милиции, ОМОНа, спецназа, когда пробьется при помощи денег в политические лидеры или хотя бы во властные чиновники. Такая тенденция сейчас прослеживается по всей стране: бывшие преступники, убийцы, бесчестные бизнесмены становятся видными на политическом Олимпе людьми... Кстати, и там их побаиваются чиновники и политики, так как догадываются, кто за ними стоит!
