— … Сии молодые отменно зарекомендовали себя в служении нам. Продемонстрировали зрелое понимание государственных интересов. Радели за подданных наших и жизни их. Предотвратили неисчислимые беды и потрясения…
Минут пять нас поноси… превозносили по всякому. Как и ожидалось — без конкретики, которая что-то могла бы подсказать обывателю неосведомленному. А вот людям, находящимся хоть чуть-чуть в теме (а это почти все высокопоставленные дворцовые чиновники, хоть слегка озабоченные продвижением по карьерной лестнице и оттого пристально следящие за «политикой партии» и событиями в государстве), сразу становилось понятно — и кто у нас такой коварный расстроил союз условно-нейтрального Увзана с откровенно мятежным Шианзаном, и кто у нас такой подлый усмирил готовые взорваться восточные и побережные провинции, включая Мушан… И кого надо за это «благодарить». Ну, спасибо, дедуля, ля!
— … в благородстве и самопожертвовании своем взяли они ношу на себя — оступившихся слуг наших провести по дороге смирения и чести…
Я вначале даже не понял, что это за заходы такие, хитро… выкрученные.
Потом-то быстро все встало на места, когда в зал после этих слов ввели Ма У. Как полагается с высокопоставленными лицами, совершившими тяжкие проступки — без цепей и кандалов, но зафиксировав верхнюю часть тела в скрещенных копьях силами четырех Красных. Так что моя бывшая начальница была вынуждена ковылять, скрючившись в три погибели. Выглядела женщина… нормально. Следов пыток заметно не было. Бледновата, конечно — ну, да я бы посмотрел на того, кто после застенков будет иметь цветущий вид и радовать окружающих румяным щечками. Выражение лица — маска, по которой абсолютно ничего нельзя прочесть. Видимо, женщина загнала себя под «ментальную паузу», готовясь к любому исходу такого вот вызова «на ковер».
Ее слегка картинно бросили на колени перед Императором. Усиленные металлом пятки копий звякнули о каменный пол. Звякнули слаженно, но осторожно — если со всей дури жахнуть по каменному полу таким вот копьем, то расколоть камень — как нечего делать.
Ма У, освобожденная от копий, подниматься, разумеется, не спешила. Как упала, так мгновенно простерлась ниц головой в сторону Императора.
Фигура за жалюзийной занавеской простерла руку.
— Господин твой за спиной твоей, женщина Ма! Отныне кланяйся ему! И помни доброту своего господина и милость нашу, благодаря которой была сохранена твоя жалкая жизнь.
— Пусть небеса станут свидетелем безграничной милости и доброты Того… — Начала было Ма У, но Император отмахнулся:
— Не желаем слушать!
Ма У мгновенно умолкла и очень ловко развернулась в мою сторону… как-то ловко так ухитрившись не поворачиваться афедроном к трону:
— Господин мой! — С «уставным» надрывом томно простонала она. — Ваша слуга готова на все, дабы угодить вам, мой господин!
— Племян… — Тихо-тихо попытались вякнуть за моей спиной, но тут же ойкнули и зашипели от сдерживаемой боли.
Вот вам «хи-хи», а все очень и очень серьезно. После такого финта императорскими ушами эта женщина — фактически моя рабыня. И ее брак с Ма Шенли — по боку. И то, что она даже сейчас продолжает руководить внешней разведкой клана и, частично, провинцией Увзан — по боку. И то что рабство на территории Царств официально запрещено — по боку… Всё — по боку. Потому что…
— От сих — слушайте, и не говорите, что не слышали! ЛЮБИМОМУ ВНУКУ НАШЕМУ дарованы покои…
… Потому что я только что признан не каким-то там хреном с горы, а любимым, вашу бабушку, внуком! Такая вот получается рабыня. С огро-о-омным «приданным». Официально-то — никаких обвинений Ма У не предъявлено. Есть какое-то там императорское неудовольствие по каким-то неизвестным широкой публике причинам. Эка невидаль! А здесь, в столице, госпожа Ма У присутствует для разбирательств. Опять-таки — в каком-то мутном непонятном деле. Итог которых — вот такой вот. Сунули ее под какого-то мальчишку. Ну, «сунули» — в хорошем смысле этого слова. А поскольку мальчика — «любимый внук наш», то следует понимать — сунули всерьез… глубоко.
Чтоб ты косточкой подавился во время обеда, дедуля любимый! Только жизни в этом гадюшнике мне для полного счастья не хватало! С такой вот «рабыней».
Конечно, к такому повороту я был готов. Но, как всегда, надежда-надежда…
Рядом, не сдержавшись, тихонько прошипела Цу. И тут же прошипела еще раз — то ли Микки, то ли Хао пихнули сестру локтем. Ну, или ущипнули, призывая ту к порядку. Потому что о ништяках и подарках для «любимых внучек», вопреки многочисленным обещаниям, не было сказано ни слова! Что говорило о том, что сестры, нежданно-негаданно ставшие принцессами, и обязанностями обзавелись соответствующими. А именно — обеспечивать лояльность своих более старших родственников.
* * *
«По чистой случайности» дарованными покоями оказались те самые комнаты в пятом доме дворцового комплекса Твердыни, в которых мы остановились ранее. И в которые мы вернулись уже слегка расширенным составом.
— Ма У, останься…
— Да, мой господин!
— Дамы, вы хотели отдохнуть после лицезрения Его Ослепительности…
— Но, братик! — Начала было Цу.
— Брысь! — Тихо, но веско приказала Хана. — Живо!
— Да, старшая сестрица Хана. — Унылым расстроенным хором ответили сестры.
Закрывая за собой двери своих комнат, они одарили медведицу многообещающими хмурыми взглядами. Ни капли не впечатлённая этими прожигающими лазерами, Хана улыбнулась:
— Позвольте своей наложнице совершить прогулку по чудесным садам Твердыни, мой возлюбленный господин!
Ага. Зимой. По заснеженным садам погулять. Полюбоваться на голые деревья. А хотя, есть же зимние сады в оранжереях. Там, говорят, красиво в любое время года. Кивнул:
— Иди. Через час я желаю посетить Средний город.
— Эта Хана с радостью вернется к этому моменту дабы сопровождать вас, мой господин! — Хана восторженно прижала ручки к груди. — Стоит ли этой старательной девушке оставить одну из своих безделушек, чтобы оградить драгоценные уши моего повелителя от излишнего шума?
… и уши моих не менее драгоценных сестер, которые сейчас явно полируют ими поверхности дверей изнутри своих комнат.
Я вопросительно посмотрел на Ма У. Та отрицательно покачала головой. Хана удовлетворенно заметила:
— Старшие семьи Ма в полной мере воспринимают медвежью науку касаемо барьеров и щитов…
И дверь в коридор за Ханой закрылась.
Глава 5
Аржана Снайдон:
Мы продолжаем цикл передач, посвященных истории нашего отечества. И сейчас у нас в гостях известный познающий историю, Клин Сандр Жесткокрыл! Сегодня будет необычный формат передачи — мы начнем с вопросов, заданных абонентами нашего портала. Разумеется, начнем с самых обсуждаемых вопросов, за которые проголосовало наибольшее количество абонентов.
Итак, уважаемый Жесткокрыл! Наш абонент под ай-ди «Красный снег» прислал вопрос, собравший наибольший рейтинг. Правда, это не самый «топ» списка… Тут еще был вопрос о, кхм, полигамии, но я не буду, с вашего позволения, его зачитывать, так как у нас передача со статусом «14+». И вопрос не очень подходящий под наш формат.
Так вот к вопросу «Красного снега». Я зачитаю.
«Господин Жесткокрыл, что вы, как познающий, специализирующийся по периоду времен Объединенных Государств Лонг, можете сказать о спецслужбах того периода? Как у лонгцев было с разведкой? Контрразведкой? Была ли агентура? Вообще, было что-то похожее на наших Неназываемых?»
Клин Жесткокрыл:
Ну, Аржана, тут вопрос на целую полноформатную беседу! Если коротко, то, конечно, и разведка была, и агентура, и тайные операции были. И, что логично, если есть все вот это, то должна быть и контрразведка, которая со всем этим борется!
Если судить по нику нашего слушателя, то он при формулировке своего вопроса явно вдохновлялся известной сагой «Приключения охотника Лю», изданной всего-то в 1322 году, если память мне не отшибло. Да еще и автор — Онгоног Альзучий — фантаст, работающий в жанре «альтернативки». Казалось бы, исторической достоверности от такого произведения ждать не стоит. Однако, автор, видимо хорошо поработал как с историческими, так и с секретными документами — сейчас-то, столько лет спустя, мы знаем, что Онгоног был далеко не только писателем фантастических и приключенческих книжек, но и работал сами-знаете-где и сами-знаете-на-кого. Так что были у него все необходимые допуски. Ну, и знания специфические, м-да…
