По своему поэтическому и музыкальному дару, по силе обличения Цой, безусловно, уступал и Борису Гребенщикову, и Александру Башлачёву, и Юрию Шевчуку, и даже Майку Науменко и Михаилу Борзыкину. Тогда в чем же секрет его популярности? Наверное, в том, что все вышеперечисленные получили прекрасное образование, были интеллигентами до мозга костей. Они и ориентировались в основном на интеллигенцию. Их творчество – это, с одной стороны, продолжение традиций классической русской поэзии («Здесь забыто искусство спускать курок / И ложиться лицом на снег»), а с другой – своеобразное ответвление бардовской песни. А Цой – пэтэушник, он был своим для миллионов обычных молодых людей, его песни просты и понятны. Просты и понятны – не значит примитивны, афористичность, вообще характерная для рок-поэзии этого направления, у позднего Цоя достигает совершенства:
Каждой звезде – свой неба кусок,Каждому морю – дождя глоток,Каждому яблоку – место упасть,Каждому вору – возможность украсть,Каждой собаке – палку и кость,Каждому волку – зубы и злость.
После красно-желтых днейНачнется и кончится зима,Горе ты мое от ума,Не печалься, гляди веселей,И я вернусь домойСо щитом, а может быть, на щите,В серебре, а может быть, в нищете,Но как можно скорей.
Я не люблю, когда мне врут,Но от правды я тоже устал,Я пытался найти приют,Говорят, что плохо искал.И я не знаю, каков процентСумасшедших на данный час,Но если верить глазам и ушам —Больше в несколько раз…
15 августа 1990 г. Цой, отдыхавший в Юрмале, погиб в автомобильной катастрофе. Некоторые считали, что его смерть неслучайна, что это расплата за попытки вписаться в шоу-бизнес. Так или иначе, он пополнил список музыкантов, не переживших наступления нового времени – Александр Башлачёв, Янка Дягилева, Майк Науменко, Игорь Тальков…
После гибели Цоя многие решили, что песня Владимира Шахрина «Поплачь о нем, пока он живой» посвящена его памяти. На самом деле песня написана раньше. Но уж очень точно в ней отражены взаимоотношения Цоя с его второй женой Марьяной. Особенно убийственная фраза: «Она уже видит себя в роли вдовы».
В 1990-е гг. на песнях Цоя паразитировали все кому не лень. В том числе и те, кому сам Виктор никогда бы не подал руки. Причем они брали песни или заезженные до дыр, или самые беззубые. По-настоящему смелых вещей – того же «Муравейника», «Песни без слов», даже «Алюминиевых огурцов» – вы бы от них не услышали никогда. По счастью, песни Цоя – хотя и не все – сейчас изданы, и каждый может составить о них свое собственное мнение.
Виноградовский сквер
1 марта 2013 г. территория между улицей Бабушкина, переулком Матюшенко и проспектом Обуховской Обороны стала называться Виноградовским сквером. Сквер создан в 1938 г. на месте ликвидированного Фарфоровского кладбища, существовавшего с 1710-х гг. С начала 1960-х гг. он носил имя сквер «Спутник» по одноименному кинотеатру, открытому в современном доме № 40 по улице Бабушкина. Ничего специфически «спутникового» в сквере не было, а после того как в 1990-е гг. на месте кинотеатра возник торговый центр, его название, и без того не слишком удачное, вовсе потеряло смысл.
Нынешнее же имя присвоено по ходатайству руководства расположенного поблизости Императорского (Ломоносовского) Фарфорового завода в честь изобретателя русского фарфора Дмитрия Ивановича Виноградова (ок. 1720–1758).
В Петербург уроженец Суздаля из семьи священника приехал в 1735 г. в числе двенадцати лучших учеников Славяно-греко-латинской академии. Ему надлежало продолжить обучение в Академии наук. Уже на следующий год его вместе с Михаилом Ломоносовым и Г. У. Рейзером направили в Германию, где он изучал горное дело, химию, минералогию, металлургию, механику, строительное искусство и пробирное дело.
В 1744 г. Дмитрий Виноградов вернулся в Петербург и поступил в распоряжение Горной коллегии, получив звание бергмейстера, то есть горного инженера. В том же году он начал службу на только что созданной Императорской порцелиновой мануфактуре, которая впоследствии и стала Фарфоровым заводом. На порцелиновой мануфактуре Виноградову было поручено секретное задание – создать отечественный фарфор. Первоначально он работал вместе со специалистом из Саксонии Х. К. Гунгером, но ввиду некомпетентности саксонец был отстранен от дела. Виноградов изучил гжельские глины, провел испытания кварца и жерновых камней из Олонецкого уезда, а результаты опытов зафиксировал в «Заметках о фарфоре», которые тогда не публиковались в связи с засекреченностью работ.
Первый образец отечественного фарфора получен Виноградовым в 1747 г., а на следующий год он возглавил Императорскую порцелиновую мануфактуру. Еще через четыре года он закончил научную работу по технологии изготовления фарфора – «Обстоятельное описание чистого порцелина…», которое увидело свет только в 1950-м. Впрочем, специалисты его труд «для служебного пользования» хорошо знали.
Заслуга Виноградова и в том, что он в 1755–1757 гг. построил на порцелиновой мануфактуре новую, самую крупную для того времени фарфорообжигательную печь. Дмитрий Иванович вел «Записки каждых работ, происходящих повседневно при порцелиновой мануфактуре» и «Журнал работ в лаборатории при деле порцелина красок и пр.».
Создатель русского фарфора умер в 1758 г. и, вероятно, похоронен на Фарфоровском кладбище. Его могила была утрачена задолго до уничтожения кладбища.
Винокурцевский сквер
Небольшой скверик, расположенный между домами № 1 и № 3 по Подъездному переулку и выходящий на Винокурцевский проезд, в 2000-е гг. перенял имя последнего. Сквер появился в 1960-е гг. при благоустройстве территории.
Участковый уполномоченный 13 отделения милиции Ленинского района Ленинграда Павел Дмитриевич Винокурцев (1905–1941) 8 ноября 1941 года, находясь в зоне обстрела, Павел Винокурцев обеспечивал общественный порядок, помогал гражданам укрываться в бомбоубежищах. Когда на улице разорвалось несколько снарядов, он заметил около стены дома девочку, которая в ужасе металась возле убитой матери. Схватив ребенка на руки, Винокурцев побежал к ближайшему укрытию, но в это время разорвался очередной фашистский снаряд. Спасая ребенка, участковый успел прикрыть девочку своим телом, но сам погиб.
Вокзальный сквер
Этот сквер находится у вокзала железнодорожной станции «Лахта», между Приморским шоссе и железнодорожной линией восточнее улицы Красных Партизан, разбит в 1980-е гг. на месте снесенного дома № 37 по Приморской улице.
Воронежский сад
Воронежский сад расположен на углу Прилукской и Воронежской улиц. Он устроен после Великой Отечественной войны на месте разрушенных домов № 4–8 по Прилукской улице и дома № 63 по Воронежской.
Воронихинский сквер
Полукруглый сквер у дома № 3 по Казанской улице, перед задним фасадом Педагогического университета имени А. И. Герцена, носит имя русского зодчего Андрея Никифоровича Воронихина (1759–1814), создателя Казанского собора.
Андрей Воронихин (настоящая фамилия – Воронин) – крепостной графа Александра Сергеевича Строганова, представителя семьи крупнейших российских промышленников, мецената, президента Академии художеств. Строганов обратил внимание на талантливого юношу родом с Урала, дал ему образование сначала в Москве, затем в Петербурге, а с 1786 года – за границей, в частности в Италии, где Воронихин познакомился с выдающимися образцами церковного зодчества.
Воронихинский сквер
За границу А. Н. Воронихин поехал, получив от графа вольную грамоту, в которой говорилось: «Я, А. С. Строганов, в роде своем не последний, отпустил я крепостного своего дворового человека Андрея Никифорова сына Воронихина, который достался мне по наследству… И вольно ему, Воронихину, с сею моею отпускною записаться на службу, в цех, в купечество, или у кого он в услужении быть пожелает, и впредь мне, графу, и наследникам мои до него, Воронихина, и до будущих потомков его дела нет».
Тем не менее дело было, и дело грандиозных масштабов: Воронихин перестраивал интерьеры Строгановского дворца на углу Невского проспекта и Мойки, на земле графа Строганова он начал возводить Казанский собор с четырьмя площадями – парадной со стороны Невского проспекта, со стороны Казанской (тогда Большой Мещанской) улицы, неосуществленной до конца с южной стороны собора и самой скромной – со стороны Екатерининского канала (ныне – канал Грибоедова).
Воронихинский сквер
Для архитектурно-пространственного объема полукруглая площадь в западной части, со стороны главного входа в собор, имела огромное значение. Ради ее создания императрица Мария Фёдоровна, в Ведомстве которой находился Воспитательный дом (ныне – Российский государственный педагогический университет имени А. И. Герцена), уступила часть сада Воспитательного дома (см. Старый сад). Полукруглая ажурная решетка длиной 153 м, созданная в 1811–1812 гг. резчиком Василием Захаровым по рисунку А. Н. Воронихина, не только разделила территории, но и стала подлинным украшением места. Не были только установлены на постаменты, расположенные по краям решетки, статуи апостолов Петра и Павла. С ними произошла курьезная история.
