21. ВСТРЕЧА
Был глух и печален простой рассказ(Мы в горе многое познаем)Про смерть, что черной грозой пронесласьНад тихой деревней ее.…Немало дорог нам пришлось пройти,Мы поняли цену войне.Кто, встретив женщину на пути,О милой не вспомнит жене?…Она стояла, к стене прислонясь,В промерзших худых башмаках.Большими глазами смотрел на насСын на ее руках.«Германец хату мою поджег.С сынишкой загнал в окоп.Никто на улицу выйти не мог:Появишься — пуля в лоб.Пять месяцев солнца не видели мы.И только ночью, ползком,Из липкой копоти, грязи и тьмыМы выбирались тайком.Пусть знает сын мой, пусть видит сам,Что этот разбитый дом,Студеные звезды, луну, лесаРодиной мы зовем!Я верила — вы придете назад.Я верила, я ждала…»И медленно навернулась слеза,По бледной щеке потекла…Над трупами немцев кружит воронье.На запад лежит наш путь.О женщине этой, о сыне ее,Товарищ мой, не забудь!
1942
БОРИС БОГАТКОВ
Борис Андреевич Богатков родился в сентябре 1922 года в Ачинске (Красноярский край). Отец и мать его — учителя. Мать умерла, когда Борису исполнилось десять лет, и он воспитывался у тетки. Богатков учился в Ачинске, Красноярске, Новосибирске. С детских лет увлекался поэзией и рисованием. Хорошо знал стихи Пушкина, Лермонтова, Маяковского, Багрицкого, Асеева. В 1938 году за поэму «Дума о Красном флаге» получил грамоту на Всесоюзном смотре детского литературного творчества. В 1940 году Богатков приехал в Москву. Работал проходчиком на строительстве метрополитена и учился на вечернем отделении Литературного института им. Горького.
С начала Великой Отечественной войны Богатков в армии. При налете фашистской авиации был тяжело контужен и демобилизован по состоянию здоровья. В 1942 году вернулся в Новосибирск. Здесь писал сатирические стихи для окон ТАСС, печатался в местных газетах. И упорно добивался возвращения в армию. После длительных хлопот Богаткова зачисляют в Сибирскую добровольческую дивизию. На фронте командир взвода автоматчиков старший сержант Богатков продолжает писать стихи, сочиняет гимн дивизии.
11 августа 1943 года в бою за Гнездиловскую высоту (в районе Смоленск — Ельня) Богатков поднимает в атаку автоматчиков и во главе их врывается во вражеские окопы. В этом бою Борис Богатков пал смертью храбрых[15]. Его имя навечно занесено в списки дивизии, его автомат передавался лучшим стрелкам взвода.
22. ИЗ ШКОЛЬНОГО ДНЕВНИКА
С завистью большой и затаеннойНа отца смотрел я потому,Что наган тяжелый, вороненыйПартия доверила ему.Вечерами зимними, при лампе,Он рассказывал, как их отрядАтакующей кулацкой бандеУказал штыками путь назад;Как в сугробы падали бандиты,Черной кровью прожигая снег;Как взвивался пулями пробитыйКрасный флаг над сотней человек;Как партийцы шли вперед бесстрашно,Шли, а ветер заглушал «ура-а»,Как скрестили в схватке рукопашнойВзгляд со взглядом, штык с штыком врага…
Наизусть я знал рассказ подробный.Каждый вечер всё же мне опятьВдруг казались неправдоподобныСтулья, шкаф, и лампа, и кровать.Все они куда-то исчезали,Стены расступались, и тогдаПредо мной бесшумно проплывалиТучи дыма, флаги и снега…
Вспоминаю с гордостью теперь яПро рассказы своего отца.Самому мне Родина доверитСлавное оружие бойца.Охватило страны пламя злоеНовых разрушительных боев,Вовремя пришло ты, боевоеСовершеннолетие мое.Встану я, решительный и зоркий,На родном советском рубежеС кимовским значком на гимнастерке,С легкою винтовкою в руке.И откуда б враг ни появился —С суши, с моря или с вышины, —Будут счастья нашего границыОт него везде защищены.Наши танки ринутся рядами,Эскадрильи небо истемнят,Грозными спокойными штыкамиМы врагу укажем путь назад.
1939?
23. МАВЗОЛЕЙ
Густые толпы дружного народа,Серьезный вид родителей моихИ лица застывающих у входаБезмолвных и суровых часовых.Мы подходили тихими шагами,Ступая в такт смолкающим сердцам.Какими мне стихами и словамиТо описать, что я увидел там?Закрыв глаза полоской светлых век,Лежал, на грудь как будто подняв руку,Недвижный, бледный человек.Казалось, он прислушивался к звуку,К шагам людей, идущих чередой.И слышал, точно клятву, как поруку:«За дело Ленина мы все готовы в бой!»
<1940>
24. СКВОЗЬ ЛИВЕНЬ
Мелькнули молнии несколько раз,Всё настойчивей грома ударыПовторяют прохожим приказ:«Освободить тротуары».
Старушечка, опуская веки,Походкой дрожащейЧерез улицу спешит к аптеке.Вошел гражданин в магазин ближайший.
И вот, пробитый каплями первыми,Красный флаг, что спокойно висел,Вдруг, как что-то живое, с нервами,Весь рванулся навстречу грозе.
С шумом на город притихший, серый,Дробясь об асфальт, уходя в песок,Дождевые, прозрачные стрелыГусто льются наискосок.
В футболке, к телу прильнувшей компрессом,В брюках блестящих, потяжелевшихШагаю ливню наперерез я,Смелой мыслью себя утешив:
Лучше так вот шагать всю жизнь,Чем, грозу переждя,Вслед за теми послушно плестись,Кто прошел сквозь стрелы дождя
И не видит душою праздною,Как во всей красоте и силеСверкает и свищет полотнище красное,Омытое ливнем от будничной пыли.
1940
25. «Хоть становлюсь я угрюмым, упорным…»
Хоть становлюсь я угрюмым, упорным,Меня иногда, как прежде, влекутВ дымное небо кричащие горны,Знамена, стреляющие на ветру…
Но это случается реже, реже.И, видимо, скоро в последний разПочудится мне оружия скрежет,Каменных стен огромные брусья…Крепость в дыму, крепость в огне.И, возглавляя отряды, мчусь яНа безупречно белом коне.
Что там на башне: не флаг ли белый,Или вспорхнул от выстрелов дым?Проломы в стене — не ловушка смелым,Они — триумфальные арки им!
Мой скакун пролетает над бездной.Рвы за спиною. Вперед! Вперед!Всё ближе, ближе топот железный,Вдруг распахнулись ворота! И вот,
Качнув головой, улыбаюсь устало:Борис, Борис, довольно сражаться.Ведь тебе ни много ни мало —Уже почти девятнадцать.
1940?
26. НАКОНЕЦ-ТО!
Новый чемодан длиной в полметра,Кружка, ложка, ножик, котелок…Я заранее припас всё это,Чтоб явиться по повестке в срок.
Как я ждал ее! И наконец-то,Вот она, желанная, в руках!..…Пролетело, отшумело детствоВ школах, в пионерских лагерях.
Молодость девичьими рукамиОбнимала и ласкала нас,Молодость холодными штыкамиЗасверкала на фронтах сейчас.
Молодость за всё родное битьсяПовела ребят в огонь и дым,И спешу я присоединитьсяК возмужавшим сверстникам моим!
1941
27. «Всё с утра идет чредой обычной…»
