сегодня, одеты иначе…
— Один из эмрисов энтих… этих, то бишь, сказал, что их нужно артмами называть, — вставил Ханет.
— Что, прости? — Поставив чайник обратно на подставку, Далий добавил в свою чашку меда.
— Артмы одеваются в тёмное, потому их можно от других отличить. Так мне сказали.
— И что это значит? — недоуменно спросил Нейтан.
— А то и значит, что они — вдовцы, — важно пояснил Ханет и, не удержавшись, скорчил Далию рожу. — Теперь мне, пожалуй, поболе твоего ведомо!
— Как интересно! — воскликнул Далий и, взяв с блюда лепешку, положил на тарелку. — Значит, артмы? Нужно запомнить. А гзартмы, должно быть, одеваются в светлое?
— Я тут с ума сойду, право слово. Гзартмы! Что это такое? — Нейтан отщипнул небольшой кусок от своей лепешки, отправил в рот.
— Не что, а кто, — поправил Далий. — Гзартмы — это компаньоны огр. Мы как раз и будем гзартмами.
— Компаньоны, это так у них называется? — проворчал Нейтан. — Странно тут все! Вопрос в том, каков будет наш статус после аукциона? Прислуги? Наемных работников?
— Вон оно как, значится, а я думал было, одному мне невдомек, что за чудеса такие с этими торгами-акционами! Прежде-то вы вид делали, будто вам оно по душе и понятно!
— Аукционами, а не акционами. И нет, вовсе не по душе, просто… — Далий пожал плечами. — Ну какой толк возмущаться, мы ведь здесь по своей воле. Здесь все странно, с этим сложно спорить. И все же это не работорговля, поскольку мы будем получать вознаграждение за нашу службу. Торговцы тут, скорее, выступают в качестве посредников и получают плату за свои труды, в том числе, и в возмещение затрат за авансы, выплаченные семьям тех, кого они привозят сюда.
— Да, это ты верно говоришь, я и сам думал про энто, токмо не такими умными словами. А еще выходит, что огры-то здорово за людей переплачивают. Говорил — и еще скажу: ежели сравнить, сколько задатка дали моей семье и твоей, выйдет, что деньги совсем разные! А за Нейтана платила Оскату его семья, значит, за него тот и вовсе двойную плату получит!
— Да, но какой у огр выход? Без посредников тут не обойтись. Стоит им выбраться из этих гор, как начнется паника, а там и до новой войны недалеко.
Ханет уставился на него во все глаза.
— Война-то была вона когда! Неужто у вас тут огр до сих пор так стерегутся?
— А у вас на островах не боятся? — Нейтан поднял брови.
— Для нас они навроде сказки. Были когда-то, да кто их видал-то?
— Понятно. Что ж, в наших землях огры оставили о себе более яркие воспоминания. — Нейтан невесело улыбнулся. — Ты же ехал через Ондол, верно? Видел…
— Да, — торопливо кивнул Ханет. — И я все спросить хотел, да токмо случая не пришлось, что же у вас такое приключилось?
— Долго рассказывать. Но одной из причин бунта как раз стало то, что Дарин ведет дела с ограми. Конечно, это был лишь предлог. Стоит признать, что Табирния получает очень неплохую выгоду от торговли с Огровыми копями. Уголь, руды, включая золото, серебро и нангарн, — Нейтан выразительно постучал ногтем по своему браслету, — драгоценные камни, да даже целебные воды! Богатства этих гор можно перечислять бесконечно.
— И с ограми токмо Табирния торг ведет? — Ханет почесал в затылке. — А другие-то королевства отчего нет?
— Потому что у других нет Дарина! Огры, видишь ли, вовсе не стремятся заключать соглашения со всеми королевствами. Их вполне устраивает сотрудничество с Табирнией, а другие им не нужны. Ну вот разве что нужны люди… И, если честно, это то, что занимает меня в данный момент гораздо сильнее геополитики. Я тоже повторю, что желал бы знать, в каком всё-таки положении мы окажемся после торгов? Не хотелось бы оказаться чем-то вроде комнатной собачонки. Ну не всерьез же это все про… ну, то есть вы видели этих огр, если понимаете, о чем я.
Далий густо покраснел, Ханет хмыкнул. Если Нейтана и в самом деле отослали из дома, чтобы его не повесили, то он, поначалу, должно быть, считал, что неплохо выкрутился, но теперь перестал так думать. Впрочем, он и сам слабо представлял, чем могучих огры могли заинтересовать человеческие мужчины, особенно мальчишки. Им бы искать себе могучих воинов, а не желторотых юнцов! И вряд ли их всех привезли для работы в каменоломных или для другой какой-то тяжелой работы. Ну он-то сам ладно, а вот Нейтан и особенно Далий явно не протянули бы на такой и месяца. Хотя Нейтан, может быть, мог бы своей огненной магией прожигать в горах тоннели… если бы магия действовала в Копях.
— Давайте сменим тему и поговорим о чем-то более занятном. Вы обратили внимание, как одеты эти «вдовцы»? — спросил Нейтан, прервав его размышления. — Я видел немало эмрисов из Валлории, но ни один не был наряжен подобным образом. Эмрисы коротко стригут волосы и одеваются очень строго — Ханету понравилось бы. А тут — украшения, длинные одежды, невообразимые прически… Право слово, я начинаю подозревать, что наш верховный маг бывал в этих краях и, наряжаясь, черпает вдохновение в том, что видел здесь.
— Он ведь тоже эмрис, не так ли? — спросил Далий.
— Да, но обычный, не древний, как эти… вдовцы. На ком тут, гром их разрази, они были женаты, если сюда не допускаются никакие женщины, кроме огр?
— Ну, может, женаты-то были не тут вовсе, а дома у себя, в Валлории? — предположил Ханет. — А с жёнами… Несчастный случай какой… да мало ли! Вон Эллания, Мертвые земли то бишь … может, они оттель родом? Там, сказывают у нас, очень многие погибли из-за страшного колдовства. И, может, сюда артмы приехали жить оттого, что не хотят боле видеть других женщин? У нас поговаривают, что эмрисы — однолюбы, но правда то или нет, никому не ведомо.
— Однолюбы-то однолюбы, но… Кстати, а вы заметили, какие у этих артм уши? У обычных эмрисов они просто немного удлиненные и заострённые, а у этих… И, кажется, у них даже клыки есть! А еще — по шесть пальцев на руках!
— Пальцы я не приметил, — пробормотал Ханет. Теперь он уже жалел, что не смотрел на артм внимательнее.
— Эмрисы, как ты верно сказал, бессмертны, так что эти артмы могут быть старше гор, которые нас окружают, — сказал Далий. — Кто знает, может быть, в прежние времена, представители их расы были более звероподобны. И шестипалы.
— А может статься, что они такие, оттого что долго живут рядом с ограми… — Ханет обеспокоенно взглянул
