- Что-нибудь видишь?
- Ни черта.
- Но ты все-таки смотри внимательно и крикни, если что заметишь. Я потерял направление.
Слишком поздно он вспомнил о компасе. Надо было сориентироваться, пока еще были видны огни пристани. Но кто же знал, что наползет такой зверский туман, когда собственной руки перед собой не видишь. Теперь вот попробуй определи, куда курс держать. Движущиеся суда подавали положенные во время тумана сигналы, и от жалобного воя сирен у Яна мурашки бежали по спине. Голос речника, который их чуть не протаранил, звучал громче всех.
- Может, и нам погудеть?
- Пожалуй.
- Смотри-ка! Стой! Задний ход!
Высоченный корабельный корпус угрожающе навис над "Бернаром". Боб, словно защищаясь, выставил вперед руки.
- Задний ход! - закричал он снова.
Марк, испуганный, выскочил из каюты, на нем был спасательный жилет. Ян так резко дал задний ход, что лодка задрожала от носа до кормы. И все же они ткнулись форштевнем в стальной борт судна. Хорошо еще, Боб всей тяжестью уперся в него и сумел ослабить удар.
- Здорово! - сказал Ян. - Едва увернулись. Ну и ночка сегодня выдалась!
- Что будем делать дальше?
- На сегодня хватит. Обойдем это судно и где-нибудь здесь ошвартуемся.
Боб оттолкнулся от металлического борта. Руки у него были в грязи и масле. Он насухо вытер их тряпкой. Где-то неподалеку послышались три коротких гудка все того же речного судна, потом грохот якорной цепи.
- Они тоже стали.
- Много ли тонн угря выловили, уважаемые господа? - поинтересовался Марк. Ему было стыдно за спасательный жилет и хотелось отвлечь от него внимание.
- Иди баиньки, детка, - сказал Ян.
Он заглушил мотор. "Бернар" по инерции скользил вдоль борта морского судна. Это был огромный пароход с черным корпусом, и на нем не видно было ни единого огонька. Чтобы совсем не остановиться, мальчикам пришлось отталкиваться от него руками.
- По-моему, длина этого супертанкера метров двести пятьдесят, - сказал Боб, отдуваясь.
- Танкеры стоят в Нефтяной гавани... Берегись!
Боб отскочил в сторону, спасаясь от струи воды, извергнутой пароходом.
- Это из машинного отделения. Значит, мы на полпути.
- Только душа нам сейчас не хватало.
- Промок, да?
- А ты как думаешь? По-твоему, я утиным жиром смазан?
- Марк, откачай воду. Ма-арк!
- Спит он, - сказал Боб. - Меня тоже не придется убаюкивать. Я валюсь с ног.
"Бернар" приближался к корме парохода. Гребной винт наполовину торчал из воды.
- Достаточно. Швартуемся у первой же тумбы.
Теперь они снова видели огни пристани, смутно проступающие сквозь серую пелену тумана.
- Крепить швартовы! - приказал Ян.
Боб спрыгнул на причал и накинул конец на тумбу.
Со вздохом облегчения поставил Ян свою лодку под кормой морского судна. Прямо над головой у них тянулись тяжелые кормовые тросы. Пониже клюзов на тросах были укреплены какие-то круглые щитки.
- Что это такое? - спросил Боб.
- Это от крыс, - сказал Ян. - Чтобы они не могли по тросам перебираться с судна на берег и с берега на судно, потому что крысы - разносчики заразы.
Боб ухватился за один из тросов и хотел покачаться, но тут же тяжело плюхнулся на крышу каюты.
- Кто там? - сонно заворчал Марк.
- Летающая обезьяна, - сказал Ян. - Спи давай.
Заметно снизилась температура. Мальчиков на палубе пробирала дрожь. В тумане выли сирены.
- Жуть какая! - поежился Боб. - У меня такое чувство, будто все суда движутся прямо на нас и вот-вот раздавят всмятку.
Где-то неподалеку еще одно судно издало три коротких гудка, потом загрохотала якорная цепь. Шум был такой, словно заработала огромная камнедробилка. Наконец все стихло. Очевидно, теперь уже все суда спокойно стояли на якоре. Лишь изредка слышалось, как отбивают склянки да глухо бились о причал волны. Больше никаких звуков не раздавалось в ночной тишине.
- Ты не видел названия судна, когда качался на тросе?
Со своего места они не могли прочесть название, его закрывал от них навес кормы.
- Нет. Хотя постой... "Бимбо". Точно: "Бимбо".
- Если он вздумает тронуться, пока мы будем спать, винт врежется нам в бок, - сказал Ян.
- Команда нас разбудит. И почему он должен двинуться непременно сегодня ночью? В такой туман?
Да, почему? Ян тоже этого не знал. Но недавнее столкновение с речным судном здорово напугало его, и он еще не оправился окончательно от пережитого страха.
- Полезли в каюту, - сказал Боб, зевая. - Когда они будут отчаливать, мы это почувствуем.
- Как это "почувствуем"?
- А волны? Начнет нас бросать на стенку, живо и проснемся. И кроме того, если судно собирается уходить, к нему должны подойти буксиры.
Боб не мог взять в толк, почему Ян медлит. И в самом деле, причины вроде не было, и все же Ян не мог отделаться от какого-то беспокойства. Снова и снова сквозь журчание воды, изливающейся из машинного отделения "Бимбо", ему слышались всплески воды от весел.
Боб стянул с себя мокрую одежду и повесил на штаг. Он, конечно, не надеялся, что она высохнет в такую погоду, но Ян не терпел барахла в каюте, тем более мокрых штанов.
- Может, завтра хоть маленький ветерок подует, - мечтал Боб, забираясь в спальный мешок. - Тогда мы сможем немножко поплавать, поглядеть вокруг.
Ян подумал, что торчать на палубе не имеет смысла. Только простуду схватишь. Он сбросил башмаки и улегся на пищащий резиновый матрас рядом с братом.
Часа в два пополуночи подул ветерок, и туман начал рассеиваться. Одежда Боба, висевшая на штаге, стала понемножку просыхать. Небо расчистилось, и уже можно было видеть луну и звезды. Затем показались якорные и палубные огни морских и речных судов, которые до того были скрыты за плотной серой пеленой.
Тяжелые и легкие брашпили пришли в движение, производя оглушительный шум, знаменующий начало нового дня. Нетерпеливые гудки рейсового парохода разбудили Яна. Пароход, видно, надеялся наверстать потерянное время и требовал, чтобы открыли ворота шлюза. Ян взял из ящика карманный фонарик. Тихонько, стараясь не разбудить братьев, он выбрался из каюты. На палубе было свежо. Пароход рядом с ними, царапая якорем дно, разворачивался в направлении подъемного моста.
Вдруг Ян услышал топот ног у себя над головой. На палубе парохода кто-то за кем-то погнался, схватил, послышались пыхтение, стоны. Кто-то в ужасе закричал: "No, no!" [Нет, нет! (англ.)]
Ян взобрался на крышу каюты и хотел было спрыгнуть на берег, но тут он увидел, как человек на палубе вытянул вперед руку в тщетной попытке защититься от короткого предмета, который в следующий момент с глухим стуком опустился ему на голову. Человек тяжело упал на палубу, а предмет, лязгнув, покатился к фальшборту.
Немного погодя раненый поднялся, качаясь, навалился на поручни и вдруг, перегнувшись пополам, упал прямо на манильский трос. Его казавшееся безжизненным тело, скользнув по тросу вниз, кувырнулось и упало на каюту "Бернара".
Ян сжал в руке карманный фонарик. Это был роскошный новенький фонарик с четырьмя сухими батарейками. Ян направил луч вверх и над фальшбортом увидел свирепую физиономию чернобородого человека. Тот отпрянул назад, прикрыв лицо рукой.
- По борту... по борту... - бормотал раненый.
Ян опустился на колени возле человека, лежавшего на крыше их каюты, и попытался перевернуть его на спину. Но тот скорчился от боли, как только Ян к нему прикоснулся.
- Боб, Боб, принеси воды! Стакан воды!
В слабом свете фонарей с пристани Ян видел черное пятно, которое сначала было круглым, потом вытянулось и потекло струйкой в сторону полубака. Это была кровь.
- Боб, заводи мотор. Мы должны увезти отсюда этого человека.
- Да что случилось-то? - спросил Боб, не очнувшийся еще как следует ото сна.
- Он свалился к нам с парохода. Заводи скорее мотор и принеси стакан воды.
Ян слышал, как Боб возился возле бачка с питьевой водой, слышал испуганный голос младшего брата, который спросил, не тонут ли они. Он вновь пробежал фонариком по высокой корме "Бимбо", но луч фонаря высветил только столбы тента да поручни полуюта.
Боб завел мотор и теперь с кружкой воды опустился на колени. Руки у него дрожали, вода текла по пальцам, заливалась в рукава, но он ничего не чувствовал. Ян взял у него кружку и поднес к губам раненого.
- Пейте, - сказал он тихо. - Выпейте немного воды.
Где-то он читал, что при несчастных случаях надо непременно поить человека водой, чтобы компенсировать потерю крови. Раненый не шевельнулся.
- Он совсем без сознания, - сказал Боб. - Отчаливать?
- Давай.
"Бернар" полетел к подъемному мосту. Правда, Яну пришлось положить руль на правый борт, чтобы обойти буксир, но уже через несколько минут он выровнял курс и теперь вел лодку прямо на высоко поднятый стальной пролет подъемного моста.
Длинные пенистые волны, скользя вдоль борта, веером расходились за кормой, громко стучал мотор, а вода в радиаторе готова была закипеть.
