— Не удивляйся. К Путину он не имеет никакого отношения. «Путин»— это национальное квебекское блюдо: картошка с сыром и мясом. Они ее хорошо готовят. Жалеть не будешь. Ты сейчас где?
— Подъезжаю к ресторану.
— Посмотри, нет ли там Игоря.
Около пустынного двухэтажного здания одиноко стоял серый «мерседес». Около него прогуливался человек лет шестидесяти. В яркой ковбойке. Такую носят пожилые мужчины, у которых есть молодые жены. В салоне сидела женщина с гривой белокурых волос. У Игоря был вид болельщика, команда которого только что проиграла:
— Ресторан закрыт. Я этого не знал. Но на той стороне острова есть другой… Называется Путинвилль. У вас есть GPS?
Я ответила, что GPS у меня есть, и мы договорились встретиться в ресторане.
От острова со столь печальным для французского императора названием до ресторана, где картошка называется фамилией русского президента, я добралась минут за десять. Припарковала машину у входа. Снова позвонил отец:
— В ресторане возьми Le lendemain de Brosse. Там сосиски, бекон и сверху глазунья. Ты это любишь.
Через две минуты подкатил «мерседес» Самоцветова. Из машины вышли он и блондинка в длинной яркой юбке.
— Это моя жена Дуня.
— Мне отец рассказывал, что Дуня прекрасно готовит борщ.
— Я тебе говорила, что нужно пригласить Карину к нам домой, — упрекнула мужа Дуня и улыбнулась. Улыбка у нее была широкая и добрая.
Мы уселись за столик.
— Я хочу порекомендовать дамам Le lendemain de Brosse, — с видом знатока изрек Самоцветов. — Там сосиски, бекон и сверху глазунья.
Я согласилась. Дуня отправилась мыть руки, Самоцветов заговорщически подмигнул мне:
— Женя сказал, что вы его дочка.
— Он сказал правду.
— Ладно, ладно, не стесняйтесь. У меня у самого молодая жена.
— Но я действительно его дочь.
Вернулась Дуня. Самоцветов перестал подмигивать, и мы сделали заказ. Конечно, Le lendemain de Brosse для всех троих.
— Отец просил вас кое-что узнать.
— Я узнал. Действительно есть такой коммерсант Валико Меши. Он владеет фирмой «Верер. Эта фирма приобретает товары для суши в Японии и поставляет их ресторанам в России и на Украине. Дела идут хорошо. Даже очень. Сейчас он в Ташкенте. Это очень странно, но в Средней Азии суши не любят. Удивительно, тоже азиаты, а вот никак. Может быть, потому что не привыкли к рыбе.
— Скорее всего, — согласилась я.
— А вот это, — он протянул мне листок, — полное название его компании и служебные телефоны Меши. А это номер его личного мобильного телефона. По нему вы можете застать его в любой точке Земли.
Принесли блюдо. Оказалось оно совсем не таким, как я ожидала. Невкусно и очень жирно. Не понравилась оно и Самоцветову. Только Дуня осталась довольна.
— А ей все нравится, она добрая, — объяснил мне Самоцветов.
Мы выпили кофе, расплатился Самоцветов. Пошли к машинам. Самоцветов пошел первым, Дуня немного отстала, подошла ко мне:
— Мне вы можете признаться, вы ведь не его дочь. Я видела Евгения только один раз. Но это такой мужчина! Любую девушку можно понять…
Я решила, что ее надо наделить какой-нибудь тайной и почти прошептала:
— Я действительно не его дочь. — Дуня открыла рот. — Вы уж только никому…
— Никому, — заговорщически прошептала Дуня.
— Я его внучка. Знаете… моя мама. Это тайна, семейная тайна. Никому не надо об этом говорить. Никому… Понимаете?
— Понимаю, — снова прошептала Дуня и быстро побежала к мужу, чтобы тут же поделиться с ним раскрытой ею тайной.
Глава четвертая. Орландо, Вашингтон
19. Валико
Вернувшись в отель, я набрала номер телефона, который мне дал Самоцветов.
Валико ответил сразу:
— Hello.
И дальше что-то неразборчивое по-английски.
— Я хотела бы поговорить с господином Валико Меши.
Он ответил по-русски:
— Это почти я. Но моя фамилия Месхи. «M» as «money», «E» as «east», «S» as «summer», «K» as «king», «H» as «house», «I» as «ice cream». По-английски это произносится «мески», по-русски «месхи». С кем имею честь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Detective Karina Lonova, Federal Bureau of Investigation, Washington. На каком языке вы предпочитаете говорить? По-русски, по-английски?
Валико не сомневался:
— По-русски. О чем вы хотите со мной говорить?
— Когда вы в последний раз беседовали с вашей матерью?
— Давно. Почти месяц назад.
— Вы ей дали кредитную карточку на ваше имя?
— Да, дал. Ну и что? Она моя мать, и я… На мелкие расходы.
— Я вас понимаю. Какова кредитная линия карточки?
— Десять тысяч долларов.
— Это большая сумма. Очень большая. И вовсе не мелкие расходы.
— Да, но это моя мать.
— Вы каждый месяц платите за нее банку?
— Конечно.
— Вы не просматривали ее расходы?
— Просматривал. Но они действительно небольшие. Правда, в последнее время взято наличными четыре тысячи.
— Вас это не взволновало?
— Нет. Но меня взволновало другое. Я дал ей чековую книжку.
— И что произошло?
— Она сняла все деньги.
— Сколько?
— Почти шестьдесят тысяч.
Не бедно живет племянник футболиста.
— Я в очередной раз хотел заплатить за кредитную карточку и увидел, что весь кредит исчерпан. Особенно меня удивило то, что была точно взята оставшаяся сумма.
— То есть она была в банке, и там ей сказали, сколько осталось на счете.
— Да?
— В каком банке?
— В американском банке BBandT.
— В каком отделении?
— Банк таких данных не дает.
Я это знала.
— Но дату они должны были вам сказать.
— Да. Четвертого апреля.
На следующий день после убийства.
— Вы догадываетесь, где она?
— Думаю, что в Майами.
— Почему вы так думаете?
— В России чеком американского банка платить трудно. И она все оплачивала карточкой. Когда я посмотрел ее расходы по карточке за прошлый месяц, я увидел, что она заказывала билеты на самолет в Майами.
— Она полетала туда одна?
— Нет. Когда я посмотрел ее расходы по карточке, я понял, что речь идет о двух билетах. Я позвонил ей и спросил, с кем она летит. Она ответила, что с Вадимом, это сын ее второго мужа. Ей одной лететь в Америку страшно.
— Как вы на это отреагировали?
— Мне это очень не понравилось. Но я промолчал. Я понимал, что после смерти отчима ей нужен отдых.
— Что вы можете сказать об этом Вадиме?
— Мы никогда с ним не были в хороших отношениях. Я даже не уверен, что он родной сын отчима.
— Почему?
— Отчим чернявый и умный. А этот блондин и дурак. Послушайте, может ли приличный человек работать в зоопарке? А он работает. Птичек изучает.
— Кто такая мать Вадима?
— Прыгунья. Спортсменка. Прыгает с шестом. Она прыгает, а сын изучает птичек в зоопарке. Я ее никогда не видел. И чтобы я жалел об этом!
— У вашей матери есть знакомые в Орландо?
— Нет, но во Флориде живет одна ее знакомая.
— Тамара Князева?
— Да, именно она.
— Вы ее знаете? Она ее хорошая подруга?
— Какая подруга! Работали вместе.
— Она хорошая женщина?
— Какая хорошая! Плохая!
— И ваша мать поддерживала с ней отношения?
— А разве вы не поддерживаете отношения с плохими людьми? И перестаньте задавать вопросы. Скажите мне, что случилось с моей матерью.
— В морге в Орландо лежит женщина, похожая на вашу мать. Только не пугайтесь. Ошибка очень даже возможна.
— Что значит похожа?
— Я вам дам адрес полицейского участка в Орландо, там вы сможете узнать все подробнее.
— Ее убили?
— Не надо делать быстрого заключения.
— Он ее убил. Мне с самого начала не понравилась, что она летит с ним. Его арестовали?
— Человек, которого мы подозреваем в убийстве, скрылся.
— Я сегодня же вылетаю в это Орландо. А его я найду. Я его обязательно найду. И это будет его последний день. Бедная мама. Мне с самого начала не нравилось, что она летит с ним.
