в паре кварталов от самого первого бара «Золотой лев», который он наметил себе для обхода в поисках татуированного. В «Калейдоскопе» от запахов еды из тарелок редких посетителей у него проснулся аппетит, но, открыв меню, опер захлопнул тяжелую кожаную папку обратно. Цены в ресторане были значительно выше средних, а блюда все больше авторской кухни, которую опер, любитель простой домашней пищи, понимал плохо. Лев пристроился на высоком табурете бара и заказал кофе. Бармен ловко соорудил чашку с пышной молочной пенкой и подвинул гостю:
– Прошу.
После пары глотков прояснилось в голове и исчез шум голосов семейства Прохоровых. Оперуполномоченный кивнул бармену, мельком показал удостоверение, а потом фотографию из поддельного студенческого билета:
– Видел вчера эту девушку вместе с мужчиной?
– С Громовым-то? – фыркнул бармен. – Конечно, видел.
– Он у вас часто бывает? Вы его знаете? – обрадовался Гуров разговорчивому свидетелю.
– Не часто, но регулярно, – хихикнул бармен. – Раз в два месяца заходит к нам с очередной невестой, мы уже его сценарий выучили. Сначала приводит сюда девицу и смотрит, заплатит она за себя или нет. У нас и официант его один и тот же обслуживает, которого Громов лично проинструктировал. Если дамочка что-то дорогое из меню заказывает, устрицы там или фуа-гра, то официант говорит, что сейчас блюда нет в наличии, и предлагает салатики, курицу, ну, в общем, что подешевле. На следующий день Громов сюда приходит кофе пить и жаловаться, что опять очередная продажная охотница на мужчин попалась, не годится в невесты ему. Еще ни одна за себя не заплатила, ну кроме вчерашней. Эта полностью весь счет оплатила после ужина, потом ушли они вместе. Скромница такая и на мордашку милая, но хитрая-я-я-я, – рассмеялся бармен.
– Почему ты так думаешь? – заинтересовался Гуров.
У парня за барной стойкой загорелся огонек в глазах:
– Одета она как монашка, черное платье в пол. Только это на первый взгляд, а если приглядеться, то оно так обтягивает все ее, – бармен показал руками округлые формы спутницы помощника депутата на себе, – прелести, что мы тут с парнями просто слюнями на нее истекли. Только она на простых парней и не смотрит, сразу видно – профи. Вся только вокруг своего депутата, Игорь то, Игорь се. Попробуй вино, давай я тебе галстук ослаблю, ты такой умный. И хохочет над каждым его словом, заливается, глаз с него не сводит.
– А уехали они вместе? – В телефоне появлялись все новые заметки.
– Да я даже не видел, уехали или ушли, – бармен пожал плечами. – Она вдруг деньги на столе оставила за весь счет с чаевыми, без сдачи, и на выход с Игорьком. У нас наплыв гостей в тот момент был, полная посадка, а они быстро-быстро – и на выход. А! Она его в такси посадила, а потом пришла за верхней одеждой. Мы с гардеробщиком еще смеялись потом, что наконец Громов себе нашел идеальную жену, которая его на руках будет на свадьбе носить.
– У Громова был портфель в руках?
– Да, он его весь вечер из рук не выпускал, так и ел. В одной руке портфель, а в другой вилка.
– Что они пили?
– Минеральную воду, потом вино красное девушка заказывала, чай еще Громову и просто воды обычной попросила.
– Он тебе странным не показался? Ну, пьяным, например, или не в себе? – Осталось выяснить главное: был ли помощник депутата в невменяемом состоянии.
Только в ответ снова невнятное пожатие плечами:
– Перед уходом погрустнел, шел весь в печали, голову вниз. Устал, наверное, свой портфель охранять. Да он и без него не очень-то веселый, всегда хмурый, каждую копейку считает при оплате, высматривает, вдруг ему не доложили чего. Потом еще удивляется, чего к нему только продажные липнут. Они сразу его бухгалтерскую натуру чувствуют, – бармен рассмеялся собственной шутке.
Гуров рассчитался за кофе и напоследок уточнил:
– А девушку эту раньше видел здесь?
– Не-а, точно не бывала. Я бы запомнил ее, эффектная дамочка. Мне такие нравятся, развратная скромница, – глаза у парня маслено заблестели.
На улице Лев снова открыл фотографию разворота студенческого билета и мысленно спросил у неизвестной девушки: «Ну и где тебя искать, эффектная дамочка?»
Он понимал, что разыскать девушку в миллионной Москве, не зная ее настоящих данных, практически нереально. И расследование по делу Громова теперь в тупике. Деньги ушли на безымянные счета, личность потенциальной воровки неизвестна, свидетели обратили внимание на сочные формы, но не на особенности внешности девушки. Он решил, что обойдет бары, чтобы решить вопрос со странным визитером в метро. Потом по Громову посоветуется со Стасом, может, тот натолкнет на новую мысль, где искать хоть какой-то след неизвестной скромницы с двумя миллионами.
* * *
В темном баре «Золотой лев» посетителей совсем не было видно, хотя сквозь мурлыканье музыки пробивались тихие разговоры гостей. За барной стойкой в одиночестве Лев почувствовал себя неуютно. Бармен, молодой взъерошенный мальчишка, не обратил на него внимания, он метался за стойкой, хватая то одну бутылку, то другую. Опер присмотрелся и понял, почему он сидит одиночкой на небольшом пятачке. Все пространство заведения было разгорожено на отдельные комнатки с плотными занавесями, за которыми, невидимая для любопытных взглядов, протекала бурная жизнь. В приглушенном свете лишь сновала официантка, таская подносы с бокалами и бутылками за темные занавеси, из отдельных кабинок вырывался женский смех, гудели мужские голоса да звенело стекло бокалов. Официантка, нисколько не смущаясь посетителя за стойкой, каждый раз шипела на нерасторопного бармена:
– Опять не готов заказ? Давай быстрее, тебя уже полчаса ждут гости! Ты почему сок не перелил в кувшин из пакета? И этот стакан грязный!
Работник вздыхал горько и принимался суетиться снова, роняя все подряд и бормоча под нос ругательства. Мимо опера он проходил, даже не поворачивая головы. Гора из грязной посуды на стойке все росла и росла, как и бумажные чеки с заказами. Из глубины подсобного помещения вынырнула мойщица в фартуке и принялась составлять стаканы, бокалы, графины и стопки на поднос:
– Я помою, но ты мне должен будешь, так и знай. Вы на баре сами посуду свою моете.
– Буду, буду, – пробурчал тихонько мальчишка. – Только помогите. Видите, я один
