Не осознавая, что делает, Лавиния тесно прижалась к Витторио, встав на цыпочки, с тем чтобы в полной мере насладиться поцелуем. Пальцами она ощутила твердые натренированные мышцы его рук, а сердце было готово вырваться наружу от избытка нахлынувших чувств. Даже сквозь сильный аромат незнакомых духов, который наполнял, комнату, она ощущала зовущий, мужской запах Витторио… Его страстность, его мужественность. Не только губы, но и все ее существо устремилось к нему.
Лавиния открыла глаза, которые сомкнула при первом соприкосновении с его губами, дрожа всем телом под взглядом его горящих от желания глаз. Вот так, вероятно, захватывает дух у человека, висящего над пропастью, но уверенного, что так или иначе ему уготовано спасение.
— Дорогая! Да ты сама невинность! Так тянешься ко мне, как будто в первый раз. И страстный огонь в его взгляде запылал еще ярче.
Беспомощно и обреченно Лавиния смотрела на Витторио широко раскрытыми глазами. Она испытывала незнакомую доселе истому и хотела, чтобы он никогда не отпускал ее от себя, чтобы руки вечно ласкали ее, опускаясь все ниже… Одна мысль об этом усиливала наслаждение.
— Тебе нравится это. Ты меня хочешь…
Не только голос выдавал бушующую в нем страсть. Она чувствовала, как напряглась его мужская плоть.
Вся горя от желания, Лавиния прижималась к нему все плотнее и вдруг застыла, услышав резкий и повелительный голос женщины.
— Витторио! Ты не хочешь нас познакомить?
И сразу же к ней вернулась способность ясно мыслить и краска стыда залила лицо. Но когда попыталась было вырваться из объятий Витторио, отчаянно стремясь скрыть свое смущение, она поняла, что ей это не удастся. Он продолжал крепко держать ее и прижимался к ней все плотнее, как будто… Как будто…
Лавиния ахнула, почувствовав, как он резко просунул свою ногу между ее бедрами, и покраснела еще сильнее, ибо поняла, что со стороны это выглядело как акт любви. Но похоже, женщину, наблюдающую за ними, это нисколько не смутило.
Когда Витторио позволил Лавинии повернуть голову, она увидела, с каким любопытством женщина смотрит на них. Это была высокая, темноволосая, тщательно следящая за собой особа. Однако несмотря на теплый оттенок ее оливковой кожи и чувственный, густо накрашенный губной помадой рот, в ней угадывалась внутренняя холодность.
— Мариетта! — спросил резко Витторио. — Как ты сюда попала?
— У меня есть ключ. Ты что, забыл?
То, как она посмотрела на Витторио и как проигнорировала женщину, которую он сжимал в объятиях, раскрыло Лавинии глаза. А она-то представляла Мариетту убитой горем вдовой, которую насильно принуждают ко второму замужеству!
Нет, никто и ни к чему не мог принудить эту женщину. И вовсе не горе было в ее глазах, а ничем не прикрытое желание. Лавиния даже представить не могла, что можно смотреть на мужчину таким хищническим, полным вожделения взглядом.
Теперь она наконец поняла, почему боссу понадобилось разыгрывать весь этот спектакль с невестой. Но с другой стороны, у нее не укладывалось в голове, как Витторио находил в себе силы противостоять этой женщине.
Она была на редкость привлекательной и со всей определенностью страстно хотела Витторио. А какой мужчина не мечтает о женщине, сексуальные аппетиты которой ненасытны!
Лавиния наивно полагала, что только другая женщина вроде нее самой могла разглядеть внутреннюю холодность Мариетты. А Витторио, теперь это было очевидным, так страстно целовал ее, ибо почувствовал присутствие кузины, и теперь, когда та стояла рядом с ними, стало ясно, как он об этом догадался. Тяжелый мускусный запах духов выдал ее.
— Ты что, не рад меня видеть? — вызывающе спросила Мариетта, подходя ближе к Витторио. — Твой дед весьма расстроен твоей помолвкой. Ты же знаешь, на что он надеялся, — добавила она многозначительно. Потом повернулась к Лавинии и сказала небрежно: — О, простите. Я не хотела обидеть вас, но уверена, мой кузен предупредил, как трудно будет всем родственникам, и особенно деду, признать вас своей.
— Мариетта… — укоризненно начал Витторио, а Лавиния подумала, насколько все было бы сложнее для нее, окажись они действительно помолвлены.
— Но это правда, — продолжала Мариетта, томно поведя плечами, отчего яснее обозначились затвердевшие темные соски ее полных грудей, которых просвечивали сквозь тонкую ткань светлой блузки.
Лавиния быстро отвела глаза, чтобы не видеть этого свидетельства явного возбуждения Мариетты, не осмеливаясь в то же время взглянуть на Витторио. Вероятно, ни один мужчина не в состоянии устоять перед этими совершенными и сексуально обольстительными бугорками! Ее собственная грудь тоже была хорошей формы, но она ни за что бы не осмелилась вот так открыто демонстрировать ее.
Но может быть, это предназначалось для Витторио, что бы напомнить ему об интимных отношениях, которые их связывали? У нее ведь и ключ есть от квартиры, и она явно хочет дать понять Лавинии, что между ней и Витторио что-то было.
И как бы в подтверждение этих мыслей Мариетта резко подалась вперед, провела своими наманикюренными пальчиками по щеке Витторио и спросила игриво:
— Ты не хочешь поцеловать меня? Как обычно. Уверена, твоя невеста поймет нас. Так принято у итальянцев.
— Единственное, что Лавинии следует понимать, это то, что я люблю ее и хочу на ней жениться, — заявил Витторио, отстраняясь от Мариетты и снова притягивая Лавинию к себе так, чтобы ее голова теперь покоилась на его плече.
Лавиния же не уставала напоминать себе, зачем он это делает и какую роль она призвана играть.
— Как мило! — воскликнула Мариетта, бросая на соперницу ледяной взгляд.
Потом она снова повернулась к Витторио и произнесла нарочито обеспокоенным тоном:
— Я не хочу мешать твоему счастью, но твой дед и в самом деле недоволен тобой. Он говорил мне, что его волнует то, как ты управляешься с новыми отелями. Конечно, я понимаю, тебе важно самому проявить себя в бизнесе, показать, на что ты способен. Но приобретение этих отелей несусветная глупость. Не говоря уж о твоем решении сохранить старый штат сотрудников. Поступая так, ты никогда не сделаешь их прибыльными, — продолжала Мариетта мягко, но назидательно. — Должна тебе сказать, что, внимательно изучив финансовое состояние дел, я пришла к выводу, что правильно сделала, отказавшись ввязываться в этот бизнес. Хотя, конечно, я могу позволить себе потерять пару миллионов. Как жаль, что ты не захотел стать управляющим моей пароходной компании. Эго дало бы тебе больше простора для деятельности и избавило бы от необходимости оставаться мальчиком на побегушках у деда.
