После ужина Мишка с Борисом взялись за работу. Обычно их шум не мешал, и я спала как убитая. Но сегодня сна не было ни в одном глазу. Мозг лихорадочно рассчитывал, как поделить припасы, чтобы хватило не только на зиму, но и на весну. Снова питаться рогозной кашей и рыбой мне претило.
По всему выходило, что собранных запасов хватит на пятерых, при условии, что ничего не испортится во время хранения. Но появление каждого нового человека, если таковые будут, означало экономию на продуктах. А что делать с крышей над головой я, вообще, не представляла. Если вынести стол из дома, то максимум здесь поместятся четыре кровати. Но если вместо кроватей сделать сплошные полати, то вповалку можно будет уложить еще несколько человек. Но тогда мне придется спать в одной постели с кучей мужиков. А мне категорически хотелось избежать такого расклада.
Промаялась без сна я почти половину ночи. Смогла заснуть только тогда, когда Мишка с Борисом закончили дела и принялись за учебу. И поэтому утро началось не слишком хорошо. Я мало того что не выспалась, так ее и не нашла никакого выхода кроме самого очевидного: продолжать вкалывать и собирать еду.
Правый и Левая, которые к началу осени превратились в молодых птиц, очень похожих на свою мамку, удивились, когда я расставила силки на новых тропах. Они видели, уже пару недель я ставила всего три ловушки, вместо обычных десяти. Сразу после установки новых силков, зайцы стали попадаться гораздо активнее, а я радовалась. Ведь кормить придется не нас троих, а целую ораву. Причем неизвестно какого размера.
Верши, которые сохли на берегу уже больше двух месяцев, я, починив, отправила в воду. Запасы замороженного филе оказалось не таким уж огромным. А я помнила, что зимой Борис приносил совсем мало рыбин. Возможно это потому, что ловил он ее совершенно варварским способом и оглушенная магией добыча оставалась подо льдом. Но я не хотела рисковать, если вдруг с холодами рыба куда-нибудь уходила из реки.
Мои гурлинки удивленно верещали, решив, вероятно, что их «мамка» сошла с ума или сильно проголодалась. И притащили мне по две огромные щуки каждый. У меня даже слезы на глазах навернулись. Прежде чем пойти домой, я посидела на берегу и поплакала немного, обнимаясь с птичками. А потом набрала мешок камыша, пух которого мы использовали, чтобы набить подушки, и потащилась домой...
А пока шла, придумала еще один способ сохранить мясо на зиму. Зачем париться с разделкой, копчением и сушкой, когда можно запасти живые консервы... Сплести из ивняка клетки, и посадить туда зайцев. Есть, конечно, риск, что они сбегут, но попробовать стоило. Правда, придется заготовить еще больше сена, которое к концу лета стало похоже на солому, и навязать еще веников. Но все лучше, чем потратить столько сил на переработку мяса, которое потом пропадет.
До обеда успела убрать созревшие в огороде злаки и перекопать грядки, подготавливая их к следующему сезону. Урожай вышел не так чтобы большим, скорее маленьким, ведь семена были ненадлежащего качества, но тем не менее ведро кукурузных початков и по паре горстей разного зерна мне вырастить удалось. Неубранными остались несколько морковок, луковиц и одна капуста, появившаяся на свет не иначе как чудом.
Все добытое можно было съесть, ведь Борис обещал, что к весне привезет столько семян, сколько мне нужно. Но я хотела сохранить весь урожай, чтобы посадить на следующий год.
Пока проснувшийся Мишка завтракал, болтая без умолку, искренне радуясь появлению в нашей семье еще двух ртов, я лущила кукурузу и молотила собранные колоски. Все зерно отправилось на просушку, а мы с Мишкой, нагрузившись мешками и тяжелыми ведрами с дырявой крышкой, которые предназначались для сбора сока молочного дерева, отправились на Дальний край собирать какарушки.
- Мишка, - осторожно завела я разговор по дороге, - как думаешь, у Бориса получится снять поводок?
- Конечно! Если бы не последствия из-за поводка, он смог бы освободить остальных щелчком пальца. Но сейчас ему пока еще тяжело использовать всю свою Тьму... Борис ее не чувствует так хорошо, как должен... Ну, - Мишка фыркнул, - когда ногу сильно отсидишь, то стоять на ней не можешь, подламывается. А у Бориса с магией так же. Она вроде есть, но пользоваться ей пока нельзя. Ты, Ася, не представляешь, какая у него мощная Тьма. Не зря он темный мнишка...
Я бросила на Мишку косой взгляд. Да, глупо было надеяться, что молчание поможет скрыть тайну.
- Как ты думаешь, - задала я следующий вопрос, - а сколько человек он сможет спасти?
Мишка сразу погрустнел. Пожал плечами:
- Я не знаю... Тут ведь какое дело... Как я понимаю, абы кого спасать нельзя... Надо еще, чтобы тех, кого мы спасем, нас не сдали светлым. Поверь, Ася, светлые мнишки придут и уничтожат нас, как только узнают, что здесь творится... Они никого не пощадят.
Я кивнула... После разговора, который я затеяла, чтобы немного успокоиться, стало еще тревожнее. Помимо голода и холода у меня появился еще один враг — светлые мнишки... Если Мишка прав, а я склонялась к тому, что он прав, то именно последние представляли для нашей семьи самую большую опасность.
Глава 9
Я была загружена под завязку. Новость о том, что нас будет больше, подстегнула меня и заставила прыгнуть выше головы. Теперь я успевала сделать еще упорнее, чем раньше. Верши ловили рыбу, силки зайцев. Я перестала мудрить с разделкой и солила и рыбу, и мясо целыми тушками, опуская их в бочки с крепким соленым раствором. По ночам мы слышали, как несчастные зомби-рыбы и зомби-зайцы шевелятся в деревянных бочках и бьются об стенки изнутри. Чтобы они не вылезли, я клала на крышку тяжелый камень.
После засолки развешивала тушки в печи, хотя они все еще не нашли покой. Я стала равнодушно относиться к зомби. Во время копчения псевдожизнь заканчивалась, но мне иногда приходилось распутывать переплетенные между собой тушки.
Помимо всего прочего, с наступлением осени у меня появилось еще одно дело — собирать семена живородки. Это оказалось не так просто. Мелкие и хрупкие стручки надо было срывать аккуратно, чтобы тонкая оболочка не сломалась. Иначе, разбуженные моим вторжением мелкие, как маковое зерно, семена начинали разбегаться. Жесткие усики, которые заменяли крошкам ноги, шевелились беспрестанно и двигались механически, таская семечко по странной зигзагообразной траектории.
Для хранения живородки использовали специальную емкость, вроде табакерки.
Пока я приноровилась собирать беспокойные зернышки, половина успела от меня сбежать. Меня утешало то, что на следующий год часть беглецов прорастет.
Через две недели после разговора Мишка с Борисом собрались в Пределы. Сегодня ночью они должны попробовать снять поводок со старого некроманта. И если получится, то к утру нас будет пятеро.
У меня все было готово. Мы сколотили кровать, я сшила тюфяк из толстой ткани похожей на плотную мешковину. Ее привезли нам из Пределов с большим запасом. Я планировала шить мешочки для хранения сушки, но ткань едва протыкалась иглой, поэтому после первого эксперимента я отказалась от этой идеи.
Матрас я набила мягким, клеверным сеном, которое специально заготовили много. Оно быстро слеживалось, и содержимое тюфяков мы меняли не реже, чем раз в месяц. Сеном же набила подушки. Дополнительного одеяла у нас не нашлось, а ночи стали холодными, поэтому я простегала вместе три шерстяных покрывала, прокладывая их летними заячьими шкурками. Как я их выделывала, лучше не вспоминать. Если бы Мишка не помогал мне скрести мездру и мять жесткие шкуры, я не справилась бы. Борис тоже не остался в стороне, он сушил шкурки магией после каждой обработки.
Запасного постельного белья у нас хватало. И я выделила один набор для наших возможных новых друзей.
Когда мужчины ушли в Пределы, я не могла заснуть, вслушивалась в каждый шорох снаружи. Но слышала только перестук запертых в бочках зомби-рыб и зомби-зайцев. Это не мешало мне представлять, что прямо сейчас происходит в Пределах. Я прекрасно понимала: то, что мы шастаем туда-сюда через барьер, который считается непроходимым, уже нарушение закона. Но то, что мы собирались сделать сейчас, освободив некроманта из-под контроля светлых, ставило нас всех вне закона. Если светлые мнишки узнают... А я нисколько не обольщалась, они точно узнают об этом рано или поздно... Тогда нам всем грозит смерть. Просто потому, что Светлых мнишек больше, и они сильнее нас.
