— Помоги, парень.
Хоть и умен и хитер был Пам, только жадность его была сильнее ума, больше хитрости.
Поднял Пера свой тяжелый пестерь и положил его на спину жадному туну. Закачался Пам, повалился на землю, и раздавила его могучая глыба.
А Пера вышел на запретную лешачью тропу, взял в одну руку желтый камень, в другую — черный и ударил камнем по камню.
Как звезды, посыпались искры, брызнули они на белый мох, вспыхнул белый мох желтым пламенем, побежал огонь по веткам, и запылал веселый костер.
Сел Пера у костра на запретной лешачьей тропе и стал жарить рябчиков.
И вдруг зашумели-затрещали деревья, загудел лес, разнесся по чаще страшный рев: «Ах-хай! Ах-хай! Ах-хай!» — и на свою тропу, меченную хитрыми зарубками, вышел одноглазый леший — мохнатоухий Вэрса.
— Эй ты, голоухий, прочь с моей дороги! — закричал Вэрса так громко, что с берез и осин посыпались листья, а с сосен и елей попадала хвоя.
— Коли надо тебе пройти — обойдешь стороной, а я где сел, там и буду сидеть, — ответил Пера.
Повернулся Вэрса на своей вывернутой ноге — и поднялся ветер. В лесу повалились деревья, от костра до неба взвились искры, поднялись в воздух камни.
Но Пера сидел у костра, жарил жаркое, как будто вокруг не буря бушует, а дует легкий ветерок.
Посмотрел на него Вэрса и сказал:
— Если не хочешь добром с моей тропы уходить, то давай силой мериться. Осилишь — будет твоя тропа, не осилишь— пойдешь ко мне в работники на всю жизнь работать тяжелую работу.
— Ладно, — согласился Пера. — А на чем будем силой мериться?
— Давай на палице тягаться, — сказал мохнатоухий леший Вэрса.
Выдернул он десятивершковую елку, обломил ей вершинку и очистил ее от сучьев.
Сели Пера и Вэрса друг против друга. Вэрса взялся за один конец елки, Пера — за другой, и стали тянуть: кто кого перетянет.
Смекалист был Пера: зацепил он свой ремень за кедровый пень, что стоял у него за спиной. Берег Пера силы: знал — не с одним Вэрсой придется ему побороться.
Уперся Вэрса ногами в землю, потянул раз — подался пень, потянул другой раз — затрещал пень на весь лес. Удивился Вэрса, спросил Перу:
— Что у тебя за спиной трещит?
Ответил Пера:
— Это входит в меня с таким треском большая сила. Чем крепче ты тянешь, тем больше во мне силы прибавляется.
— Ты осилил, Пера, — сказал Вэрса. — В тебя сила входит, а из меня вся вышла: больше не могу тянуться. Владей моей тропой. Только дозволь мне переспать ночь у твоего костра.
Позволил Пера Вэрсе переспать ночь у костра.
Наломали веток пихтовых, настелили их на землю и легли спать: Пера с одной стороны костра, а мохнатоухий леший Вэрса — с другой.
Лежат они, а не спят.
Вэрса хитрость придумывает, как бы Перу погубить; а Пера думает, как бы оборониться от лешачьей хитрости.
Леший спрашивает:
— Как ты спишь, Пера-богатырь?
Понял Пера хитрость лешачью и отвечает:
— Когда я сплю, то лежу, как сосновый кряж, а изо рта у меня дым валит. А ты, Вэрса, как спишь?
— Когда я засну, то храплю так, что хвоя осыпается с деревьев.
Скоро заснул Вэрса. Понесся по лесу могучий храп, посыпалась хвоя и с елей, и с сосен, и со смолистых пихт.
Тогда поднялся Пера, положил на свое место толстый сосновый кряж, укрыл его своим шабуром, в изголовье положил дымящуюся головешку, а сам спрятался за кедр. Стоит и ждет, что будет делать леший.
Долго храпел Вэрса. Посреди ночи проснулся он, встал и посмотрел туда, где улегся спать Пера. Лежит сосновый кряж под шабуром, от изголовья дымок вьется. «Спит Пера», — решил Вэрса. Взял леший свое железное копье, раскалил на горячих углях, потом подпрыгнул выше леса и ударил копьем в сосновый кряж.
Крепок был сосновый кряж, но силен удар — вонзилось железное копье в кряж и застряло в нем.
— Ну и здоров же ты был, Пера, — сказал Вэрса, — а вот и тебе конец пришел!
Тогда взял Пера острую стрелу, натянул тугой лук и пустил стрелу прямо Вэрсе в сердце.
Страшно зарычал Вэрса, завертелся-закрутился черным вихрем, понесся по лесу в свою треугольную избу, на высокую гору, к Кайскому волоку.
Добежал он до порога треугольной избы и свалился мертвый.
И словно ожил безмолвный лес: зашумели сосны, зашелестели белоствольные березы. Запели, защебетали птицы, понесли повсюду весть об избавлении лесного края от Вэрсы.
На рассвете вышел Пера на берег Камы и забросил в реку свою сеть.
В первый раз вытащил сеть — оказалась сеть пуста, в другой раз забросил— пришла сеть без единой рыбы, забросил в третий раз — и в третий раз опять ничего не попалось.
Тогда перегородил Пера реку крепкой сетью от берега до берега и
